— За нами опять пришлют космический корабль? — спросил любознательный Гриша Демьяненко.
— Надеюсь, что нет. — Ответ Атиллы прозвучал для большинства немного загадочно. — Есть другие пути к звездам.
Сергею не меньше, чем Барханову, хотелось, чтобы в этом регионе заработала система многомерного транспорта. Он мысленно произнес условную фразу: «Мозг Станции, открой врата». В четырех метрах перед отрядом, заслонив часть горной панорамы, заколыхался серый квадрат, словно заполненный вязкой жидкостью, которая, вопреки привычным законам механики, встала вертикальной стеной. Спустя несколько секунд серая субстанция исчезла. Видимой оставалась лишь граница квадрата, очерченная тонкой огненно-алой линией.
Сайд Мансуров, оказавшийся ближе всех к проходу, неуверенно заглянул за красную рамку и удивленно воскликнул:
— Ребята, там эта космическая станция, где мы вчера были!
— Быстрее, — поторопил их Сергей. — Бегом туда!
Подождав, пока остальные переберутся в операционный зал, он вошел последним. Врата затянулись, едва подполковник перешагнул границу измерений. Из жилого отсека выглянул заспанный Николай, помахал им рукой, зевнул и снова скрылся за дверью.
— Я надеялся, что робот телепортирует нас сразу в Кандагар, — шепнул командиру немного разочарованный Атилла.
— Не выйдет. Телепортация работает только в Лабиринт и обратно. В принципе мы можем за несколько секунд переместиться в другое полушарие, но для этого нужно сначала телепортироваться, например, из Москвы на Станцию, а затем — со Станции куда-нибудь в Австралию… — Подполковник усмехнулся. — К тому же мы не можем бросаться в бой, не изучив обстановку на авиабазе талибов.
— Тоже верно, — согласился капитан. — О, вот и наши появились.
В операционный зал по одному прибывали Посвященные — одетые в камуфляж и бронежилеты, с оружием на ремне. Последним, на ходу доедая огромный бутерброд, прибежал Николай.
— Долго раскачиваетесь, — раздраженно прокомментировал Каростин, не забыв при этом поцеловать жену. — Совсем распустились… Мозг Станции, отправь детектор Координатору и покажи обстановку на месте операции.
Робот забрал прибор, который они конфисковали у Варыпаева. Одновременно вокруг отряда загорелись сразу несколько объемных изображений. Люди в операционном зале увидели военный аэродром неподалеку от афганского города Кандагар. На бетонной полосе стоял гигант Ил-76, на борту которого было написано большими голубыми буквами:
«AVIASTAN». Кроме башкирского самолета в разных концах авиабазы были видны истребители и боевые вертолеты, накрытые брезентовыми чехлами. По территории бродили вооруженные моджахеды, совершенно одуревшие от жары, которая зашкаливала за сорок два градуса. В направлении Ил-76 лениво катился трап.
Пленных держали в обнесенном забором одноэтажном доме на расстоянии примерно трехсот метров от самолета. В прихожей стояли в пирамиде автоматы АКМ.
Здесь же дремал бородатый боевик в широченных штанах. Еще два устроились во дворе, спрятавшись от зноя в тени дома, а третий жарился под вертикальными лучами полуденного солнца на крыше.
В большой комнате расположилась на циновках изможденная семерка членов экипажа. У двери прислонились к стене два автоматчика, а в середине помещения расхаживал еще один, в зеленой чалме, читавший основы талибской политграмоты на вполне приличном русском языке:
— Поймите, Москва давно забыла про вас. И Башкортостан тоже забыл. Все понимают, что ваше положение зависит только от нашего расположения. И Совет Безопасности ООН требовал освободить вас, и Красный Крест, и даже дурачки из «Международной амнистии». Ну и что? Движение «Талибан» плюет на весь мир, потому что мы сражаемся за святое дело, и на нашей стороне сражается сам Творец всего сущего, чье имя недостойны произносить грязные уста неверных, включая шиитских шакалов-персов. Мы двадцать лет сражались против шурави и в конце концов разгромили советские орды, а сегодня «Талибан» готов уничтожить Россию, ООН и прочие глупые выдумки вырождающейся европейской культуры. Недалек тот день, когда талибы поднимут над всеми континентами зеленое знамя истинного Ислама!
Устав слушать, Николай спросил вполголоса: мол, кто они такие, эти талибы?
Абдулло спокойно объяснил: наемники пакистанской разведки и ЦРУ. В эпоху войны против «ограниченного контингента» вражеские спецслужбы вывезли в Пакистан много тысяч афганских мальчишек, которые получили образование в религиозных школах.
Отсюда и название «талиб», что означает «студент» или «учащийся». Затем генерал Насрулла Бабар, бывший тогда министром внутренних дел Пакистана, на деньги реакционных арабских теократий вроде Саудовской Аравии сколотил из талибов армию, которую американцы щедро снабдили военным снаряжением. Во главе движения «Талибан» шпионские ведомства поставили фанатичных суннитских фундаменталистов.
Когда поддерживаемые Ираном шиитские формирования Хекматиара и Масуда заняли Кабул и свергли просоветское правительство Наджибуллы, Исламабад и Вашингтон бросили в бой своих ставленников-талибов. В настоящее время «Талибан» установил на большей части страны режим исламского государства и готовил большое наступление на северные провинции, чтобы выйти к границе среднеазиатских республик.
А на голограмме молла в зеленой чалме приказал пленным летчикам провести на борту Ил-76 текущие профилактические работы, включая прогрев двигателя.
— Самолет уже заправлен горючим, — сказал он. — Возможно, скоро вы полетите на нем домой.
Воодушевленные этим обещанием, семеро давно не бритых мужчин начали одеваться. Один из них пожаловался, что от плохой кормежки у всех уже шатаются зубы. Другой добавил:
— Скоро загнемся от желудочных болезней.
— На все воля Аллаха, — спокойно ответил молла. — Шевелитесь.
Одновременно на другом изображении промелькнула запись состоявшейся час назад беседы, на которую собрались главари «Талибана». Дряхлый-предряхлый старик молла огласил решение: воспользоваться захваченным самолетом, чтобы доставить в центр России отряд террористов-смертников. Талибы собирались направить загруженный взрывчаткой летающий грузовик на густонаселенные кварталы какого-нибудь большого города средней полосы.
— Все понятно, начинаем действовать, — сказал Сергей. — Мы с Гришей, Дианкой и Саней выйдем в этот дом, когда летчиков поведут к машине. Убираем духов, захватываем оружие и бежим к самолету, попутно выводя из строя зачехленные истребители. Остальные телепортируются на борт, ликвидируют охрану, освобождают экипаж, запускают двигатели и ждут нас. Командовать этой группой будет старший лейтенант Мансуров… Коля, не забыл еще, чему тебя учили в «Кальмаре»?
— Помню кое-что… — Николай осклабился.
— Отлично. И последняя неприятная новость. Мы не можем лететь на Ближний Восток, нагруженные ультрасовременным оружием. Поэтому «Абаканы», «Валы», «Винторезы», а тем более бластер останутся на Станции. С собой возьмем только пистолеты и ножи, все остальное отберем у противника на месте. Особо напоминаю, что внутри самолета можно пользоваться только холодным оружием и малокалиберными стволами вроде ПСМ.
С нескрываемым сожалением они сложили на пол мощные огневые средства. Диана отдала свой ПСМ калибра пять целых сорок пять сотых миллиметра полковнику Курбонбердыеву, другой легкий пистолет такого типа остался у Мальвины. Мансуров и Фомин шли на операцию с одними лишь тесаками, но обоих это обстоятельство ничуть не смущало — каждый был способен голыми руками уложить целый ворох врагов, да и Николай умел немало.
Пленные члены экипажа уже покинули двор, где их держали в заточении, и двинулись к самолету нестройной колонной под конвоем моллы и двух автоматчиков.
Видеоканал прочесал кабину самолета. В машине находились всего два талиба, которые уютно устроились в пилотских креслах. Телепортировавшись в бытовой отсек, Николай, Сайд и Вася бесшумно подобрались к душманам сзади и накинули на их шеи веревочные удавки. Несколько секунд — и лишенный притока крови и воздуха мозг отключился. Быстро связав и заткнув кляпами рты бесчувственных моджахедов, спецназовцы отволокли их в грузовой отсек. Затем на самолет перешли остальные шесть пассажиров. Абдулло, свободно владевший афганской разновидностью фарси (другой диалект фарси был родным языком таджиков), занял место у рации, а Рамазанов бросился осматривать пульт управления. Мансуров и Фомин nритаились по обе стороны входного люка, готовясь встреть дорогих гостей, которые уже ступили на трап.
