Страж, приставленный шерифом, следовал за ней по пятам. На улице ее встречали косые взгляды и перешептывания. Мистер Трафтен не появлялся и даже не прислал ответа на послание шерифа. С точки зрения многих, это было весомым доказательством того, что он никогда не слышал о Виолетте Клайн.

Его молчание беспокоило Виолетту все больше. А вынужденное заключение просто сводило с ума. Если Майлз не появится в ближайшее время, чтобы удостоверить ее личность, ей придется предпринять решительные, а возможно, даже отчаянные шаги для своего освобождения.

Негромкий стук в дверь заставил ее испуганно вздрогнуть. Она подумала, что, может, это как раз Трафтен — легок на помине, — и поспешила к двери. Но на пороге стояли шериф и мужчина, которого она прежде никогда не видела.

— Миссис Клайн. — В голосе шерифа звучал нескрываемый сарказм. — Ваш охранник доложил, что вы плохо едите. Это услышал один из стражников, охранявших фургон. Он сказал, что вы умоляли их пощадить вашего нерожденного ребенка. Он беспокоится за вас и расстроился, когда услышал, что вы отказываетесь принимать пищу, как следует беременной женщине, которая заботится о здоровье своего малыша. Я решил, что вам нужно показаться врачу, а потому привел с собой доктора Моузли.

Виолетта ошарашенно застыла с открытым ртом. Такого она не ожидала. Но на раздумья не было времени.

— Боюсь, после всего, что произошло… что мне пришлось пережить… мне кажется, я потеряла ребенка.

Шериф, похоже, ждал чего-то в этом роде, и на лице его не отразилось и тени удивления. Доктор нахмурился:

— Тогда мне тем более стоит осмотреть вас, миссис Клайн. Иногда подобные вещи приводят к воспалительному процессу. Наш добрый шериф проявил вполне обоснованное беспокойство.

Виолетта прекрасно понимала, что «добрый шериф» пытается загнать ее в ловушку. Теперь он стоял на пороге и улыбался ей, уверенный, что поймал ее на лжи. Доктор шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.

— Снимите, пожалуйста, платье, — попросил он. Руки Виолетты судорожно сжали воротник. Врач был стар, но тем не менее он был мужчиной.

— Уверяю вас, я в полном порядке и в осмотре нет необходимости.

— Врач здесь я, миссис Клайн. И если с вами действительно все в порядке, я буду рад сообщить вам об этом.

— Я… плохо себя чувствую, когда ко мне прикасается мужчина… — пролепетала Виолетта, надеясь, что доля правды в данном случае может помочь.

Доктор вздохнул:

— Мне известно, что вы провели ночь наедине с преступником. Зная людей этого сорта, могу предположить, что он позволил себе многое…

«Это точно», — с тоской подумала Виолетта. Многое, но она не отказалась бы это повторить! Теперь ей больше не снились кошмары, теперь она грезила о Грегори, вспоминая прикосновения его рук, его поцелуи… По утрам она просыпалась, чувствуя, как ноют от напряжения соски. И не только соски — все ее тело жаждало вновь ощутить его прикосновение.

Поэтому в легкую вопросительную паузу, которую сделал доктор, она вставила только короткое «да». Врач печально покачал седой головой.

— Мне жаль вас, но этот случай делает осмотр жизненно необходимым. Этот человек мог быть болен…

— Говорю же вам, я… мне это неприятно…

— Я буду действовать очень осторожно и насколько возможно быстро, — заверил ее врач. — И учтите, — добавил он тверже, — шериф отнесется к вашему отказу с большим подозрением.

У шерифа уже и так было вполне достаточно оснований для подозрений. Человек, которого она назвала своим дядей, не давал о себе знать. Ее мужа, который, по ее словам, был то ли ранен, то ли убит, не удалось найти ни живым, ни мертвым. Выбора у нее не было, и Виолетта дрожащими пальцами принялась расстегивать платье.

Осмотр она выдержала с трудом. Ощущение чужих рук, которые касались ее в самых интимных местах, оживило ее самые худшие воспоминания. Единственное, что ее утешало, — доктор действительно был осторожен и все закончилось довольно быстро.

— Ну вот, — улыбнулся мистер Моузли, — теперь вы можете одеться…

И тут раздался стук в дверь. Несомненно, это был шериф, которому не терпелось уличить ее во лжи.

— Одевайтесь, я скоро вернусь. — Доктор пошел к двери, а Виолетта поспешно натянула платье и теперь сражалась с пуговицами. Не успела она закончить, как в комнату вошел человек. Колени ее подогнулись, и она без сил опустилась на кровать.

— Дядя Майлз, — прошептала она.

— Виолетта, девочка моя, слава Богу, с тобой все в порядке! — Он протянул руки, и она, рыдая, упала в его объятия. Наконец она вытерла слезы и увидела стоящего в дверях хмурого шерифа. Виолетта улыбнулась ему.

— Эта женщина действительно ваша племянница? — подозрительно спросил он.

— Конечно, она моя племянница! — сердито ответил Майлз. — И я хочу знать, что здесь происходит, черт возьми?

— Это долгая история, дядя Майлз, — вздохнула Виолетта. — Может быть, добрый шериф даст нам возможность остаться вдвоем, чтобы я могла тебе все рассказать.

— А где Грегори? — Майлз растерянно оглядел комнату.

Комок в горле не позволил Виолетте ответить сразу, и шериф опять вмешался:

— Ее муж?

— Ее… — Глаза Майлза расширились.

— Муж, — твердо произнесла Виолетта, выразительно взглянув на него. — Боюсь, его уже нет в живых! — Слезы опять выступили у нее на глазах.

— Нет в живых? — Майлз выглядел искренне расстроенным, и это было весьма кстати. — Но как… и почему это случилось?

— Его застрелил грабитель, который напал на нас, — объяснила Виолетта. — Пожалуйста, — она повернулась к доктору и шерифу, — позвольте мне самой сообщить дяде печальные новости.

Шериф, похоже, собрался возразить. Но доктор взял его под руку и повел к выходу.

— Позволь ей остаться наедине с родной душой, Бен. — Он ободряюще улыбнулся Виолетте. — Все это очень грустно, но есть и хорошая новость. Срок еще маленький, и все же я могу с уверенностью сказать, что вы не потеряли своего ребенка. Беременность протекает вполне нормально.

Виолетта успела заметить поскучневшее и разочарованное лицо шерифа и на краткий миг даже испытала некое злорадство. Доктор с шерифом вышли из комнаты. Майлз стоял с открытым ртом и абсолютно растерянным видом. И тут свет померк в глазах Виолетты, и она потеряла сознание.

— Виолетта! Очнись!

Кто-то растирал ей руки, и откуда-то издалека доносился голос Майлза. Значит, она снова дома? Ах нет, она не в Сент-Луисе. Она в Топике, и ее подозревают в ограблении — или в соучастии — почтового дилижанса.

Да, она была инициатором и соучастницей ограбления этого дилижанса и еще нескольких банков. Но есть кое-что и похуже. Ребенок.

Она открыла глаза и увидела над собой бледное лицо Майлза.

— Виолетта? С тобой все в порядке?

Вот уж этого она не могла о себе сказать. Слезы сдержать было невозможно, и она опять разрыдалась. Майлз обнял ее.

— Майлз, — лепетала она, вцепившись в него. — Я натворила столько дел…

— Расскажи-ка мне все по порядку. — Он похлопал ее по плечу. — И почему ты делаешь вид, будто замужем за Грегори? — И тут ему в голову пришла новая мысль, он отшатнулся и с опаской спросил: — Или… ты и в самом деле вышла за него замуж?

— Нет-нет, — заверила его Виолетта.

Он вздохнул было с облегчением, но потом нахмурился:

— Но тогда чей же это ребенок?

— Его, — прошептала Виолетта, и слезы опять потекли по ее щекам.

— Ах он мерзавец! — не удержался Майлз. — Он и вправду мертв?

— Нет. — Виолетта покачала головой. — Он увез все, что мы забрали из дилижанса…

— И оставил тебя отвечать за его преступление, — закончил Майлз. — Хорошо, что он жив, потому что теперь у меня будет возможность убить его своими руками! — Он вскочил и начал в негодовании мерить шагами комнату. — Сколько раз я ругал себя за то, что доверился ему, послав его за тобой! У меня не было выбора, и отчаяние, должно быть, помутило мой рассудок! Я знал, что он обязательно совершит какую-нибудь подлость. Прошла неделя, вы не вернулись, и я понял, какого свалял дурака, и отправился на поиски сам.