Первой к нам подошла Эглантина, не менее чем на десять шагов опереди» миссис Мэдкрофт. Она оказалась за спиной мистера Квомби и оттуда сердито посмотрела на меня.

— Как долго вы гуляете по саду вместе? — требовательно спросила она.

Я до того была удивлена ее грубостью и бестактностью, что даже не нашлась сразу, что ответить. Прежде чем я собралась с мыслями, подошла миссис Мэдкрофт.

— Едва ли больше, чем несколько минут, — спокойно произнес мистер Квомби, адресуя свои слова сразу обеим дамам. — Если бы мы знали, что у вас есть желание присоединиться к нам, мы пригласили бы вас.

Это была откровенная ложь. Мы гуляли уже около часа. Я взглянула на тяжело дышавшую миссис Мэдкрофт и поняла, почему мистер Квомби только что покривил душой. Взволнованная миссис Мэдкрофт пристальным взглядом тщательно вымеряла расстояние между мной и мистером Квомби, определяя по нему характер наших отношений и степень взаимопонимания. Своей фразой мистер Квомби мастерски развеял все ее подозрения, даже ни разу не взглянув в ее сторону. Чтобы не огорчать миссис Мэдкрофт, я не стала поправлять ее друга.

Эглантина посмотрела на меня.

— А где вы были до этого? — спросила она все тем же строгим тоном.

Мне уже удалось обрести внутреннее равновесие и определить лилию своего поведения в столь необычной обстановке. Я поняла, что нужно как можно быстрее покончить с допросом, если даже для этого придется прибегнуть к не меньшей грубости.

— Не могу понять, какое вам до этого дело? — коротко ответила я и отвернулась в сторону от Эглантины.

Она явно не ожидала такого решительного отпора. Рот и все черты лица у нее вытянулись и стали еще более лошадиноподобные, а сама она непроизвольно выпрямилась.

— Посмотрим, мое это дело или нет! — с угрозой сказала она сквозь стиснутые зубы.

С этими словами Эглантина громоподобно удалилась, оставив нас наедине с миссис Мэдкрофт. Мое потрясение улеглось не сразу, но мистер Квомби, судя по его дальнейшим фразам, пришел в себя значительно быстрее.

— Вы же не советовали мне прогуляться сегодня, — обратилась миссис Мэдкрофт с упреком к своему другу сердца.

— Это неправда, милая леди, — с поразительной искренностью в голосе возразил он, любезно предлагая ей свое место на скамье. — Я просил Чайтру сказать вам. А когда она спросила у вас, то сказала мне, что у вас головная боль.

— Но она не сказала мне ни слова.

— Тогда поговорите с ней. Вероятно, она забыла передать и придумала ложь, чтобы замазать ошибку.

Я нахмурилась, слушая мистера Квомби. Все, что он говорил о Чайтре, не было похоже на нее. И разве сам мистер Квомби не говорил мне, чтобы я присоединилась к нему и миссис Мэдкрофт. В противном случае я бы не согласилась пойти. Ясно, что он запутался.

Тем не менее, я ничего не сказала. Не стоило усугублять обстановку подозрительности между ними. Я надеялась, что у них дело все-таки дойдет до брака. Поэтому я извинилась и оставила их вдвоем.

С прогулки мы с мистером Квомби возвращались окружным путем. Теперь я напрямик пересекала газоны, чтобы никто не мог подойти к нам незамеченным. Мне не хотелось еще одной стычки с Эглантиной. Бедная, бедная Эглантина. Сколько сил и времени тратила она ежедневно на поиски своего постоянно пропадающего мужа.

Очевидно, сегодня она предположила, что Винни проводит время со мной. Мистер Квомби, спасая себя от гнева миссис Мэдкрофт, подставил меня. Он дал Эглантине основания считать, что незадолго до ее появления я, возможно, находилась в обществе ее мужа. Мне оставалось надеяться, что ревнивая жена с минуты на минуту все же разыщет своего мужа и убедится в моей непричастности к его исчезновению.

Но почему мистер Квомби организовал эту прогулку наедине со мной? Чтобы побольше узнать о моей матери? Обо мне? Очевидно, о нас обеих. Его интересовали наши спиритические способности. Он поощрял меня развивать их. Мистер Квомби, в отличие от моего отца и миссис Мэдкрофт, не считал мои странные ощущения плодом моей фантазии.

Но почему?

Допустим, он предположил, что я могла бы быть помощницей миссис Мэдкрофт в ее работе. Это предположение мало обоснованно. Миссис Мэдкрофт прекрасно обходилась в течение многих лет без всякой помощи, и он хорошо знал это. Знал он и то, что миссис Мэдкрофт ревностно оберегала все, что считала своим достижением. Значит, она ни за что не поступится своим лидерством и своей самостоятельностью.

Расстояние до дома оказалось меньше, чем я предполагала. Наша дорога привела нас почти туда же, откуда мы отправились.

Около дома я услышала голоса. Присмотревшись, увидела на проезжей части дороги мистера Ллевелина. Его высокую фигуру и широкие плечи нельзя было перепутать ни с кем. Он прощался с парнем, в котором я не узнала никого из наших слуг или обычных гостей. Парень был плотный, с рыжеватыми волосами и густыми баками. Его лицо мне рассмотреть не удалось, потому что воротник своего клетчатого пальто он поднял до самых ушей, а кепку надвинул на глаза.

Я посмотрела на лошадь. Чалому мерину крепкого сложения явно не хватало холености и лоска тех лошадей, которых я видела в конюшнях Ллевелинов. Значит, мерин не оттуда.

Может быть Фанни пригласила одного из своих друзей погостить несколько дней в ее загородном доме? Но это предположение как-то сразу отпало.

— Тогда не иначе как торговец, — предположила я. — Только ни в коем случае не деловой партнер мистера Ллевелина. Одет он с претензией на респектабельность, но пиджак из дешевой ткани и, судя по тому, как мешковато сидел на плечах, скроен заурядным портным. Кроме того, солидный бизнесмен не мог носить такую кепку.

Словом, оставался торговец.

Заметив мое приближение, мистер Ллевелин почему-то приказал парню быстро отъезжать. Вообще, он говорил с парией тем вежливым и властным тоном, каким обычно обращался к слугам. Это убеждало меня в обоснованности предположения в отношении торговца. Отправив парня, мистер Ллевелин с довольным выражением лица повернулся ко мне и ждал, пока я подойду.

— Добрый день, мисс Кевери, — поприветствовал он меня.

При этом мистер Ллевелин посмотрел на меня довольно холодным взглядом, который, как ни странно, вызвал во мне ощущения радостного трепета. Я кивнула в ответ, сделав вид, что не заметила его слегка скривившихся губ. Мне и так хватало впечатлений, чтобы добавлять новые волнения.

Мистер Ллевелин предложил мне руку, чтобы провести в дом. Я любезно согласилась. Идя рядом с ним, я ощутила легкий аромат мыла для бритья. Только ткань пиджака отделяла мою руку от крепких, накачанных мускулов. От этих впечатлений мои собственные мышцы напряглись так, что даже дышать стало трудно. Я попыталась объяснить свое волнение тем, что еще не полностью убедилась в тех добрых переменах, которые произошли в наших отношениях.

Но в его поведении не чувствовалась фальшь. Он открыл дверь гостиной и предложил присоединиться к его сестре, которая была там. Прежде чем оставить меня, он спросил, не нужно ли мне что-нибудь? И тем не менее, в его манерах ощущалось что-то странное. Может быть, слишком осторожная для него манера говорить? Слишком уж тщательно он подбирал слова.

Это, может быть, потому, что еще сомневался во мне?

Или потому, что хотел произвести на меня впечатление? Вот, дескать, каким совершенно другим человеком он может быть со мной.

Я посмотрела в глубину гостиной, которую указал мне мистер Ллевелин. Под своей сестрой он подразумевал в этот раз Урсулу. Но меня мало привлекала ее болтовня с Эглантиной, скорее всего, об отсутствующем Винни. Поэтому я поблагодарила его и решила вернуться в свою комнату. Там, по крайней мере, я могла раскрепоститься и собраться с мыслями. Прежде чем расстаться с ним, я сочла нужным из любезности сказать несколько слов.

— Вы видели сегодня Фанни? — спросила я. Кажется, я неудачно выбрала тему. Она вызвала у него очевидное раздражение, даже легкие морщинки появились у него на лбу.