К своему несчастью, парень постарался на славу. Плевок у него вышел смачный, да и прицелился он тоже весьма неплохо. Ещё бы чуть-чуть и прямо в глаз.

Чувствуя, как чужая слюна медленно стекает по моему забинтованному лицу, я начал медленно сжимать пальцы в стальной рукавице. Воришка не сразу понял, что во мне что-то изменилось. Вот только стоило ему в очередной попытке вырваться, взглянуть мне в глаза, как он сразу же перестал извиваться. В его зрачках вместе с пониманием стал зарождаться страх, но для него было уже поздно.

Резко сжав кулак, я превратил кисть мальчишки в кровавое месиво. Дико взвыв парень чуть не потерял сознание. По перчатке обильно потекла кровь, и покалеченная конечность стала выскальзывать у меня из руки, но давать мальчишки упасть я не собирался. Подхватив падающее тело за шею другой рукой, я вновь поднял его на прежнюю высоту. Находясь в полубессознательном состоянии, парень даже не сразу понял, что задыхается.

Отчаянно захрипев, он пытался бороться за свою жизнь. Его руки то и дело бились об мою, пытаясь ослабить хватку, но я не чувствовал этого. Боль и ужас, застывшие в глазах мальчишки заставляли меня вглядываться в них вновь и вновь. Звуки вокруг доносились до меня словно через толщу воды. Сейчас для меня существовали только я и моя жертва. Лицо само собой скривилось в жестокой усмешке.

— …Тисмор, Тисмор! Стой! — резкий и сильный рывок за плечо, вернул меня в реальный мир. Я тут же услышал гул испуганных голосов вокруг себя. Шана тем временем продолжила, — …Тисмор, отпусти его! Ты ведь его убьёшь сейчас!

Всё ещё с трудом соображая, я на автомате разжал руку, и парень кулем упал на мостовую. Отчаянно закашлявшись, он тут же попытался встать на ноги, но не смог. Не до конца отдавая себе отчёта, я протянул ему руку чтобы помочь подняться, но похоже сделал это зря. Дико всхрипев, мальчишка, так и не поднявшись на ноги, рванул от меня прочь. Помогая себе здоровой рукой, он буквально отполз от меня к группе зрителей, наблюдавших за происходящим. Всего пара секунд… и каким-то неведомым образом он затерялся среди них. Я даже не понял, как он это сделал.

— Тисмор что с тобой? — Шана, продолжая держать меня за плечо, поймала мой рассеянный взгляд.

— Это… — я попытался подобрать слова, но закончить мне не дали.

— Неважно. Расскажешь потом. Сейчас нам лучше уйти, — девушка прервала меня, кивнув на столпившихся людей. На лицах многих застыло отвращение и даже страх. Потащи я к страже пойманного воришку или даже убей его на месте, вряд ли это вызвало бы у них такие чувства, но… каким бы жестоким и диким не был этот мир, понятие чрезмерно есть даже в нём.

— …Ладно, хорошо. Идём, — взяв себя в руки, я повернулся к Шантири и Ши. В их глазах я заметил какое-то странное выражение, которого раньше там не было. Не страх, не отвращение, но… что-то очень на них похожее. Сен, который опасливо крутился у девушек под ногами, похоже был с ними солидарен.

Скрывшись с места преступления, хотя сомневаюсь, что местные это так назвали, мы несколько раз сворачивали в какие-то переулки. Ничего удивительно, что вскоре мы оказались на какой-то узкой и не очень опрятной улице. Если меня не подводила моя ориентация в пространстве, то она шла практически параллельно улице с торговых рядов.

Не успели мы пройти по ней и десяти метров, как на глаза мне попался дом со старой рассохшейся вывеской. На ней с большим трудом можно было различить рисунок каких-то трав и склянок. Похоже, что лекаря мы всё-таки нашли.

— Я скоро вернусь, — стараясь не глядеть на девушек, скованно произнёс я и двинулся к двери в лавку. Ответа я не дождался. С того момента, как Шана вернула меня к реальности, они ещё не сказали ни единого слова. И с тем, что послужило этому причиной, мне теперь придётся разбираться. Сами собой наши отношения с ними не придут в норму.

Внутри лавки я действительно не задержался. Быстро купив у пожилой женщины всё необходимое, всего за десяток серебряных монет, я вышел на улицу.

— Возвращаемся в гостиницу, — опустив поля шляпы, чтобы прикрыть глаза, я двинулся прочь от лавки. Судя по звукам за спиной, паучонок и обе девушки молча последовали за мной.

Сказать, что я чувствовал себя не очень, значит ничего не сказать. Я знал, не мог не знать, что рано или поздно ярость, которая поселилась во мне проявит себя, но до этого момента всячески отгонял от себя эти мысли. И дождался… того, что произошло недавно. Убежать от всего этого у меня так и не получилось.

Неизвестно, как это скажется на наших отношениях с девушками. Сильно сомневаюсь, что положительно. Смогу ли я вообще вернуть всё как было? Как мне это теперь им объяснить, если я и сам ничего не понимаю?

… Впрочем, куда больше меня беспокоит не это. Я не мог понять своё отношение к произошедшему. Казалось бы, я должен сожалеть, ведь я фактически сломал тому парню жизнь. Такие раны, здесь лечат только маги, а у этого мальчишки вряд ли, когда-нибудь найдутся на них деньги. Должен сожалеть, но… я практически ничего не чувствую по этому поводу.

"Он был мне никем. Он пытался меня ограбить. Он за это поплатился" — логический ряд, вдруг возникший в моей голове заставил меня непроизвольно вздрогнуть.

"Что?! Что за хрень? Почему я не испытываю раскаяния? Почему не сожалею?.." — мысленно воскликнул я и продолжая мысль вдруг добавил, — "Почему я должен сожалеть?"

— Какого… — себе под нос прошептал я, осознав о чём только что подумал.

Я сам не верил в то, что думаю. О раскаянии, о сопереживании. В голове творилось чёрт знает, что. Словно тот, кем я был всё свою жизнь, вдруг стал лишним в голове.

"Что со мной происходит?" — прошелестело в голове. И то насколько спокойно я проговорил это в своей голове, напугало меня ещё больше.

Весь путь до таверны мы прошли в молчании. Внутри ничего особенно не изменилось.

Обе девушки, вместе с паучонком сразу же направились в комнату, а я задержался у стойки, за которой стоял хозяин. Быстро выяснив у него, что такая услуга в его гостинице имеется, я договорился с ним о помывке. Пока подчинённые хозяина готовили необходимое, я сидел в углу общего зала. Подняться в комнату к девушкам мне было пока не под силу. Вскоре ко мне подошёл сам хозяин и сообщил, что всё готово.

Понятное дело, что о какой-либо ванне тут речи и не шло. Мылся я в большой бочке, которую просто наполнили горячей водой. Правда, в начале мне пришлось потратить некоторое время на то, чтобы размотать кучу повязок, которые на меня намотали. Хотелось конечно и остатки доспехов снять, но они к сожалению, сниматься отказались наотрез.

Аккуратно вымывшись, так чтобы не вскрыть струпья ожогов или другие свои раны, я вылез из бочки. Ещё в процессе мытья я заметил некоторые странности. Теперь же присмотревшись получше, я окончательно убедился, что глаза мне не лгут. Несколько участков кожи действительно были свободны от ожогов. Это мало о чём говорило бы, если бы я не был уверен, что раньше там была точно такая же искалеченная и изуродованная кожа, как и по всему остальному телу. Не то чтобы эти крошечные участки болезненно розовой кожи выглядели совершенно здоровыми, но они уж точно выглядели лучше, чем всё остальное. Если не ошибаюсь, то всё это значит, что со временем я не только смогу избавиться от остатков доспехов, но и от ожогов тоже.

Ещё одна хорошая новость. Жаль только, что сейчас я не могу ей порадоваться.

Чуть позже, немного пообсохнув, я стал обрабатывать мазью наиболее плохо выглядящие участки кожи. Хотя, честно говоря, я уже сам был не уверен в том, что она мне так уж необходима. Закончив с этим, я стал заматываться в чистые повязки. Одежду пришлось одевать ту же, грязную и порядком попахивающую, ведь о сменной я так и не позаботился.

Приведя себя в порядок, я направился в комнату к девушкам. Войдя внутрь, я тут же оказался под прицелом двух пар глаз. Обе мои спутницы смотрели на меня настороженно и серьёзно. Сен же спокойно лежал у ног Ши и кажется спал. Даже мой приход не смог заставить его проснуться.