В любом случае, пройти успела лишь малая часть файлов. Да и то, что передавал Карсон, выглядело не слишком осмысленным. Речь шла исключительно о неокрови. Даже если Левайн получит эту информацию, он не узнает ничего существенного про Х-грипп. Да и положение профессора было крайне тяжелым — его репутация уничтожена, никто не станет его слушать, что бы он ни говорил.

Все возможности учтены. Он может продолжать действовать по плану. Тревожиться не о чем.

Так почему же у него возникло такое странное неприятное предчувствие?

Сидя на старом удобном диване, Скоупс пытался понять причину своей тревоги. Для него это было необычное чувство, изучать его оказалось очень интересно. Возможно, дело в том, что он ошибся в Карсоне. Поведение де Ваки он мог понять, в особенности после несчастного случая на пятом уровне. Но он не мог себе представить, чтобы Карсон стал заниматься промышленным шпионажем. Кто-то другой почувствовал бы себя ужасно, испытал гнев от такого предательства, но Скоупс ощущал лишь печаль. Мальчишка подавал такие надежды. Теперь ему придется иметь дело с Наем.

Тут Скоупс кое-что вспомнил. Мистер Брэгг из Управления охраны труда оставил ему два сообщения сегодня утром. Он интересовался местонахождением своего следователя, Тиса. Нужно попросить англичанина этим заняться.

Он вновь подумал о файле, который пытался отправить ученый. Объем информации был невелик, и глава корпорации не стал просматривать его внимательно. Несколько документов, имеющих отношение к неокрови. Скоупс вспомнил, что Карсон и де Вака еще вчера запрашивали данные по неокрови. Откуда возник этот интерес? Быть может, они собирались устроить саботаж не только с Х-гриппом, но и с неокровью? И что имел в виду Карсон, когда сказал, что всему персоналу необходима срочная помощь врачей?

В этом следовало разобраться. В самом деле, стоит внимательно изучить материалы, которые Карсон пытался отправить, а также проверить, чем он занимался в последние дни. Пожалуй, Скоупс сумеет выделить минутку после того, как вечером разберется с более важными проблемами бизнеса.

Тут взгляд Скоупса переместился к гладкой черной поверхности сейфа в нижней части противоположной стены. Несгораемый шкаф был сделан в соответствии с личными указаниями Скоупса, его вмонтировали в стальной каркас здания во время строительства небоскреба «Джин-Дайн». Только он сам мог открыть сейф, и если его сердце перестанет биться, то поможет только динамит — но его применение приведет к тому, что содержимое испарится.

Как только Скоупс представил, что там лежит, его тревога моментально исчезла. Единственный контейнер для хранения биологически опасных веществ, который недавно доставили на военном вертолете из «Маунт-Дрэгон». Внутри находилась запаянная стеклянная ампула, наполненная нейтральным азотом и специальной средой для транспортировки вирусов. Скоупс знал: если он посмотрит на ампулу более внимательно, то сумеет разглядеть облачко взвеси в жидкости. Поразительно, какой ценной может оказаться столь незначительная вещь.

Он посмотрел на часы: половина третьего по восточному времени.

Раздался негромкий писк со стороны монитора, стоящего рядом с диваном, и огромный экран ожил. Через спутник шел поток данных: информация сразу проходила процесс расшифровки, и вскоре появилось короткое сообщение; буквы были высотой в пятнадцать дюймов:

Сообщение исчезло, и на его месте возникли новые слова:

Скоупс положил клавиатуру на колени и начал печатать. По сравнению с враждебными корпорациями военные были настоящими анютиными глазками.

Скоупс улыбнулся. Он продолжит дальнейшие переговоры из другого места. Тайного убежища, в котором он чувствует себя комфортнее, чем в обычном мире.

Его пальцы снова забегали по клавиатуре, набирая последовательность команд, и слова на гигантском экране исчезли, уступив место удивительному и прекрасному ландшафту. Продолжая печатать, он почти беззвучно начал цитировать свои любимые строчки из «Бури»:

Чарльз Левайн сидел на краешке выцветшего покрывала и смотрел на стоящий перед ним на подушке телефон. На задней части темно-бордового корпуса белыми буквами были написаны слова: «Собственность «Холидей-инн». Бостон. Массачусетс». В течение нескольких часов он произносил слова в трубку, кричал, уговаривал, умолял. Больше ему нечего было сказать.

Он медленно поднялся, размял затекшие ноги и подошел к раздвижным стеклянным дверям. Легкий ветерок шевелил занавески. Он вышел на балкон, остановился у перил и глубоко вдохнул ночной воздух. Огни Джамейка-Плейн^[85] сияли в теплой темноте, словно бриллиантовая мантия, небрежно наброшенная на город. По улице медленно проехала машина, и ее фары высветили ветхие фасады домов и пустынные бензоколонки.

Зазвонил телефон. Это был первый входящий вызов — после стольких холодных отказов и извинений. Захваченный врасплох, Левайн несколько мгновений стоял неподвижно, глядя через плечо на аппарат. Затем он вернулся в комнату и взял трубку.

— Алло? — сказал он охрипшим от долгих разговоров голосом.

Из крошечного микрофона послышалось хорошо знакомое потрескивание модема.

Левайн сразу повесил трубку, вставил телефонный кабель в разъем своего компьютера и включил его. Снова зазвонил телефон, послышался шум — машины вели переговоры.

Слова сразу возникли на мониторе, без обычного вступительного логотипа.

Левайн напечатал в ответ:

Мим ответил:

Левайн ответил утвердительно и получил ответ:

Профессор посмотрел на часы. Было десять минут третьего.