Весть о прорыве Александра застала Аграмеса вблизи с его дворцом.

— Спасайся, государь! Александр прорвался через главные ворота и разбил наши войска на базарной площади! — прокричал гонец, зажимая рукой кровоточащую рану на груди.

— Как прорвался!!? Как разбил!? Говори!! — вскричал царь гангаридов, но воин уже не смог ничего ответить ему. Время его жизни истекло, и он безвольной куклой рухнул на землю.

Разгневанный монарх захотел послать гонца, дабы перепроверить услышанные новости, но хлынувшая со стороны базара толпа людей среди которых были и воины, сняла все вопросы.

Не теряя ни минуты, Аграмес поспешил во дворец, который был маленькой крепостью. Туда же бежали воины, кто не бросил оружием перед Гангадхаром, а сохранил верность своему правителю. Не прошло и часа, как дворец Аграмеса был полностью окружен македонцами. Воины Александра и Лисимаха встретились в центре Паталы, прокладывая себе путь через её кварталы огнем и мечом. При этом солдаты четко соблюдали приказ царя, щадить всех кто повязал себе на рукав белую повязку, и не грабили дома с желтыми знаменами на дверях. В них проживали участники мятежа и их сторонники.

В одном из домов неподалеку от дворца, Александр организовал малый штаб, куда стекались все известия. Вскоре перед полководцем предстал, глава мятежников, князь Тагор, под руководством которого были открыты ворота города.

— Да продлит божественный Шива дни жизни своей ипостаси — воскликнул хитрый царедворец, предано склонив свою голову перед Александром. Царь кивнул в ответ, и вельможа был допущен к царской руке, под пристальным присмотром Леоната, главы царских телохранителей.

— Нечестивый Аграмес укрылся во дворце, государь. Мы не смогли перехватить его при отступлении — начал оправдываться князь, но его прервал прибывший со спешной вестью гонец.

— Государь! Войны Пердикки осадили казармы города, но не могут взять их. Стратег просит применить против них огнеметные машины, для сохранения жизней своих солдат!

— Пердикка мыслит очень разумно, но я не хочу проливать кровь своих подданных. Тагор, немедленно отправляйся к казармам и предложи им сдаться. Если они сложат оружием, то я дарую им жизни, если нет то, с помощью «стрел Шивы» я сожгу их дотла! Иди!

Вельможа учтиво поклонился и с радостью отправился выполнять первый приказ своего нового повелителя. Александр точно угадал, кого следует направить на переговоры. Вид живого вельможи из династии Нандов и его слова об огнеметных машинах быстро сломили сопротивление воинов, и они сложили оружие.

— Может, теперь государь нам стоит направить парламентеров во дворец Аграмеса — предложил Гефестион, когда Тагор доложил о своем успехе, но царь только покачал головой в ответ.

— Владыка гангаридов в отличие от владыки индов Пора сделан из иного теста и будет биться до конца, Гефестион.

Был уже вечер, когда вся столица Магадхи перешла под полный контроль македонцев, и все их взоры были устремлены на царский дворец.

Он являлся первоклассной крепостью, выстроенной с усердием и знанием дела. Здесь было все, и крепкие стены с бойницами, железные ворота, и даже ров, надежно прикрывавший дворец от любых действий противника. Штурмуя эту цитадель Александр, неминуемо потерял бы много воинов, а этого для него было непозволительной роскошью. В такой дали от родины, каждый солдат был для Александра очень важен.

— Прикажи доставить баллисты царь, и мы сожжем дотла эту крепость — предложил Лисимах, раздосадованный тем, что титул победителя столицы гангаридов ему не достался. Его слова энергично поддержал Кратер. Его солдаты понесли заметные потери во время штурма главных ворот, и стратег тоже жаждал крови противника и немедля.

В душе Александр был полностью согласен со своими полководцами, но подобный исход штурма столицы Магадхи не устраивал его как царя. Рядясь в одежды Гангадхара, он должен был обязательно явить заботу о своих новых подданных. Применение «египетского огня» в густонаселенном городе, обязательно привел бы к большим пожарам а, следовательно, к озлоблению жителей Паталы. К тому же дворец сразу понравился царю своей красотой и изяществом.

Почувствовав сложное положение своего повелителя, к нему на помощь пришел бритоголовый египтянин.

— В подобных крепостях, наверняка есть потайные ходы, государь. Спроси его об этом кого-нибудь из твоих новых союзников. Они наверняка должны знать об этом — предложил Нефтех. Обрадованный Александр тут же послал за Тагором и вскоре вельможа, полностью подтвердил догадку Нефтеха. Судьба цитадели была предрешена.

Между тем, укрывшийся во дворце, царь гангаридов и не помышлял сдаваться на милость победителя. Сделанный как сказал Александр из иного теста, потерпевший поражение Аграмес, продолжал строить планы дальнейшей борьбы с врагом.

Имея в своем распоряжении большой запас воды и пищи, осажденный властелин вместе со своими воинами мог продержаться в осаде несколько недель. Однако не это нужно было Аграмесу. Как хороший стратег, он хорошо понимал всю пагубность подобной стратегии. Запасы рано или поздно подойдут к концу, и тогда пришлось бы либо сдаваться на милость врагу, либо геройски пасть в схватке с врагом.

Все это не подходило владыке гангаридов. С наступлением ночи, Аграмес намеривался покинуть дворец через тайный ход и, выйдя из столицы продолжить борьбу с ненавистным македонцем за ее пределами. Замысел царя был неплох. Несмотря на гибель Ашоки южная армия не была полностью потеряна для царя, но дорогу ему уже заступило предательство.

По приказу Александра, Тагор нашел среди дворцовой челяди человека знавшего секрет потайного хода и представил его к царю. Грозный вид залитого кровью Лисимаха и его меч, быстро подавил волю придворного садовника, и он показал македонцам тайную дверь, ведущую в царские покои. Приказав воинам имитировать штурм дворца, честолюбивый македонец сам повел воинов подземным ходом. Перебив малочисленную стражу у потайной двери, воины Лисимаха подобно бурной реке ворвались во дворец.

Царь гангаридов находился в тронном зале, когда каменные своды залов дворца наполнились звоном оружие и громкими криками его защитников.

— Измена царь! Измена! — успел прокричать коридорный страж, прежде чем его проткнул меч идущего впереди всех Лисимаха. Услышав его крик, начальник дворцовой стражи быстро затворил двери тронного зала и приготовился к своему последнему бою. Но перед этим он обратился к Аграмесу.

— Мы задержим врагов государь, а ты беги тайным ходом. Я верю, тебе удастся покинуть дворец и на лодке уйти вниз по реке, а там к горцам или святому отшельнику.

— Нет, Бурхан — произнес Аграмес разом поникший духом — измена неотступно идет по моим пятам. Да и выход из дворца только один, и я не хочу быть убитым врагами в его коридорах, как трусливая крыса. Я сдамся Александру и сдамся как владыка Магадхи. Македонец дважды предлагал мне сдачу, и видимо пришла пора воспользоваться ею. Возможно, Александр окажет мне почести подобно тем, что он оказал Пору, а там посмотрим. Иди и объяви, что царь Аграмес хочет сдаться царю Александру.

Трижды громким голосом прокричал верный Бурхан решение своего властителя через дверную отдушину, а затем скинул засов с тяжелых дверей в тронный зал. Стража опустила оружие, и теснившиеся за дверью враги увидали величественно сидящего на троне владыку Магадхи с венцом Нандов на голове. Чинно вошли македонцы в зал с трепетом и уважением, взирая на сдавшегося им грозного царя.

Аграмес встал, желая передать своё оружие стратегу Лисимаху, но круг несчастий, выпавший на долю Аграмеса ещё не замкнулся. Вслед за гоплитами в тронный зал ворвался Скилур со своими воинами. Радостно блеснул хищный взгляд вождя скифов при виде Аграмеса. Помня об обещанной награде, он стремительно метнул своё тяжелое копье, пригвоздившее царя гангаридов к спинке трона.

В последствии многие говорили, что Александр очень скорбел, узнав о диком проступке сына степей. Он приказал воздать царские почести погибшему по недоразумению владыке, похоронив его по индийским ритуалам воздавая должное его былому величию. Но скорбь не помешала царю выплатить Скилур за его деяние три таланта золотом. Хорошие исполнители всегда в цене.