Его бросок был более удачным. Дротик прошелся над щитом владыки гангаридов и ранил царя в плечо. Обрадованный этим, Александр бросился на прикрывавших Аграмеса кшатриев, но его раненый конь захрипел и стал оседать на землю. Александр успел соскочить с жеребца, но это вызвало у него сильное головокружение, и он упал на колени.

Опасаясь за жизнь царя, дилмахи вновь ринулись к Александру, и это спасло Аграмеса от неминуемого плена. Воспользовавшись возникшей суматохой, царь гангаридов пустился в бега. Трезво рассудив, что на коне он быстрее сможет уйти от врагов, Аграмес без промедления покинул слона и, позабыв о величии, поскакал прочь с поля битвы.

Когда Александр пришел в себя, и ему рассказали о бегстве царя гангаридов, губы полководца скривились в презрительной гримасе.

— Трус, он не достоин, быть ни чьим царем — молвил победитель, с трудом поднимаясь на ноги опираясь на своих воинов.

— Коня! — потребовал повелитель Азии.

— Тебе нельзя ехать государь! Эта гонка вымотает тебя! — взмолился командир дилмахов Лисандр.

— Тогда поезжай ты, и привези мне голову Аграмеса! Спеши, он наверняка попытается укрыться в крепости! — воскликнул Александр и вновь покачнулся от сильного головокружения. Нечеловеческое напряжение этого дня начиналось сказываться, даже на живом божестве.

С большим трудом он сел на подведенного ему коня, четвертого по счету и медленно поехал по полю битвы. К этому моменту сражение уже затихало. Преследуемые македонцами гангариды бежали, спасая свои жизни. Многие раджи торопились сдаться на милость победителя, спеша заверить македонцев, что они тайные друзья Чандрагупты и значит сторонники Александра.

В битве под стенами Варакаси Аграмес был полностью разгромлен македонцами, но за свою победу им пришлось заплатить хорошую цену. У самого царя, лекари нашли перелом левого плеча ушиб правого бедра, мелкие множественные ранения рук, головы и тела. Серьезные раны получили Гефестион, Птоломей и Мелеагр. В борьбе со слонами и носорогами погибли Никандр и Аминта, был ранен, а затем скончался Филипп горбатый. В схватке с прорвавшимися к лагерю кшатриями пал Гектор. В самом конце сражения погиб командир катафрактов Эриний, был ранен стратег Эвмен и Лиссимах.

Выполняя приказ царя, Лисандр во главе дилмахов бросился в погоню за Аграмесом. Неистово нахлестывая усталых коней, македонцы мчался по направлению Варанаси, намериваясь ворваться в него на плечах отступающего неприятеля. Но каково было их удивление, когда они обнаружили ворота города наглухо закрытыми и никакого присутствия владыки Магадхи.

Вышедший на стену правитель Варанаси известил Лисандра, что Аграмеса в городе нет. Увидев, что армия гангаридов разгромлена, отцы города решили не пускать к себе проигравшего властителя, и закрыли ворота перед беглецами. Вслед за этим раджа Варанаси объявил Лисандру, что город готов сдать на милость Александру, если ему будет дарованы те же условия капитуляции, что были дарованы Каушамби.

С этими новостями, Лисандр вернулся со своими конниками в македонский лагерь, отказавшись от преследования Аграмеса. На незнакомой местности, не имея проводника, продолжать погоню, было очень рискованным шагом.

По приказу Александра, лагерь гангаридов был полностью отдан на разграбление победителей. Такова была цена за мужество и пролитую кровь простых солдат и их командиров, что они пролили в этот день, во славу потрясателя Вселенной.

В шатре владыки Магадхи был обнаружен дивный по красоте своей трон из резной слоновой кости, богато украшенный золотом и каменьями. Спинка его была выполнена в виде павлиньего хвоста, который переливался многочисленными самоцветами.

Кроме этого в специальных ларцах были найдены регалии царя гангаридов. Династический скипетр Нандов имел на своей верхушке огромный рубин, богато обрамленный белым жемчугом. Походный же венец Аграмеса был украшен сапфирами и изумрудами вперемежку с бирюзой. Все эти вещи были преподнесены в дар Александру, но он приказал продать эти сокровища и разделить вырученные деньги среди семей, погибших воинов.

— Для меня достаточно только одной славы победы — скромно молвил полководец. В этот день, у потрясатель Вселенной и покорителя Ойкумены были свои ценности.

Так же победителям досталось многочисленное царское оружие, отделанное золотом и серебром, золотая посуда, купальня и прочая походная утварь. Царский гарем и танцовщицы, что услаждали своими танцами взор рыжебородого властителя, были сразу розданы солдатам и их командирам.

Получив столь щедрые дары, все царское войско в один голос славило своего полководца, чей воинский гений сумел разгромить во много раз превосходящего врага и покрыть их оружие неувядаемой славой. А тысячи и тысячи бежавших с поля битвы воинов разнесли по всей восточной Индии весть о пришествии грозного Гангадхара (покорителя Ганги), явившего всем свою божественную силу и милостиво удержавшего свою карающую длань, подарив им жизнь.

Блистательная столица Нандов Паталипутра с большим нетерпением ждала гонцов от царя Аграмеса с известием о разгроме богомерзкого македонца посмевшего замахнуться на священные земли гангаридов. Жители столицы только об этом говорили с утра до ночи, но победная реляция почему-то запаздывала, и это порождало среди населения небольшую смуту.

Так прошло несколько дней, пока однажды под покровом ночи, в городе не появился сам царь Аграмес. В сопровождении небольшого эскорта, он внезапно возник перед стенами дворца, чем вызвал сильное изумление у дворцовой челяди, высыпавшей встречать нежданного гостя.

Пренебрегая им же установленным правилами дворцового этикета, правитель Магадхи зло швырнул поводья коня застывшему в изумлении слуге, и скорым шагом прошел в дворцовые покои, потребовав к себе начальника тайной стражи.

Внезапное возвращение домой посредине ночи, в сопровождении малой свиты, говорило только об одном, властитель державы Нандов потерпел поражение в битве с пришельцами с севера. Сразу же страх и уныние охватил обитателей дворца, и они тут же, вспомнили о другом вторжении. Много сотен лет назад в райские земли Индии, с севера вторглись свирепые воины на колесницах во главе с могучим воителем Индрой. Пришельцы покорили все земли и города Махаджанапада, навязав уцелевшим жителям свою культуру и религию. Таковы были ночные смятения и страхи ближнего окружения царя Аграмеса, но настало утро, и их повелитель показал себя подлинным самодержцем.

Получив сокрушительное поражение от врага, он не пал духом как перс Дарий, а с неукротимой энергией принялся исправлять положение дел. Ещё на небосвод не окрасился лучами солнца, а из дворца уже были отправлены гонцы к магадхским князьям и раджам, что не участвовали в битве при Варакаси, с грозным приказом царя незамедлительно явиться в столицу вместе со своими войсками ранее собранные по его повелению.

Вместе этим, Аграмес затребовал в столицу войска с южной границы, что охраняли рубежей державы Нандов от набегов диких дандаритов, а горные кланы провинции Ваджи были извещены о щедрых милостях для их воинов, коих царь приглашал пополнить ряды своего войска.

В самой же столице было объявлено осадное положение. Закрыты все входы и выходы, а тайная стража арестовала нескольких вельмож по подозрению в сношениях с предателем и изменником Чандрагуптой.

Отдавая эти приказы, Аграмес хотел показать своим подданным, что досадное поражение, которое он получил от македонца, нисколько не поколебало его решимости одержать победу в этой войне, и изгнать захватчика из Индии.

Так было заявлено на приеме во дворце, который царь Аграмес дал своим приближенным на следующий день после возвращения с поля боя. Объяснив свое поражение от Александра предательством некоторых раджей и плохой выучкой пехоты, владыка пообещал наголову разбить македонцев здесь же, под стенами Поталы.

Оперевшись на ручки золотого трона с головами тигра, Аграмес щедро сулил стоявшим у его подножья вельможам, пенджабские, бактрийские и даже персидские сатрапии, которыми они будут владеть после победы над врагом.