Глаза носорогов были специально защищены с боков металлическими пластинами, резко ограничивающие у них зрение. Таким образом, зверь смотрел только вперед и не мог отвлекаться по сторонам. Когда до македонцев оставалось совсем немного, специальными действиями дрессировщики возбудили носорогов, и яростно сопя, звери устремились на фалангу гоплитов.
Из троих зверей, только двое достигли рядов македонцев. Один носорог затеял драку с лежащим на земле раненым слоном, а затем набросился на одного из командиров гангаридов сидевшего на лошади и, преследуя его, оставил поле боя.
Увидев бегущих на них носорогов, щитоносцы попытались расступиться и пропустить их в тыл подобно колесницам и слонам, но это у них не совсем удачно получилось. Пробегая между испуганно жмущихся людей, один из носорогов сбил нескольких воинов и, повалив на землю, стал яростно топтать их ногами. На счастье македонцев поблизости находились люди Никандра, которые разом бросились к зверю и своими пронзительными криками, звоном литавров и огнем факелов стали уводить животных от переднего края. Эти смелые действия не только спасли жизнь упавшим солдатам, но и позволили македонским гоплитам сохранить свой строй и отразить новый натиск гангаридов.
Однако, и после этого, носороги представляли довольно серьезную угрозу для щитоносцев Мелеагра. Быстро передвигаясь с места на место, они могли в любой момент напасть на воинов с тыла и за считанные минуты развалить фалангу.
Решив применить против нового врага тактику борьбы со слонами, к носорогам устремились воины с ножами и секирами, однако на этот раз их ждало жестокое разочарование. Верткие носороги не позволяли воинам зайти к себе со спину и перерезать сухожилия задних ног. Едва учуяв опасность, животное моментально разворачивалось и мощным ударом головы сначала сбивало охотников с ног, а потом безжалостно топтало их ногами.
Каждая одержанная победа над человеком только еще больше распыляла носорогов и подталкивала их к новым убийствам. Яростно сопя, с налитые кровью глаза, животные бросались на людей, не ведая усталости. Силы охотников стремительно таяли, но вскоре Фортуна подарила македонцам шанс расправиться с неожиданным противником.
Во время преследования одного из факельщиков, носорог налетел на повозку и застрял в ней. Пока животное пыталось освободиться, к нему подскочили два воина вооруженные топорами и принялись неистово кромсать задние ноги зверя. Отчаянно визжа от боли, носорог вырвал свою голову из обломков повозки, но не прошел и шага и рухнул набок.
Тот час, подобно легендарным Фуриям на носорога набросились озверелые от пролитой животным крови охотники Никандра. В хаотическом ритме замелькали копья и мечи, что неутомимо вонзались в нежно розовый незащищенный живот зверя. Животное отчаянно верещало, яростно дергало головой и ногами, но вскоре затихло, захлебнувшись собственной кровью.
Борьба с другим зверем сложилась куда драматичнее. Уступая своему товарищу в размерах, носорог превосходил его в проворстве и злости. Потеряв в первом столкновении с людьми шоры, животное прекрасно ориентировалось вокруг и нападало на всех и вся. Более тридцати человек из числа охотников Никандра было раздавлено или покалечено им.
Возможно, носорог долго бы находился в тылу македонского войска, но одна неудачно выпущенная стрела заставила животное искать своего обидчика среди шеренг щитоносцев. Быстро развернувшись на месте, зверь устремился на солдат, нагнув свой страшный рог. Не в силах остановить зверя, охотники криками предупредили щитоносцев о грозящей им опасности.
Командующий щитоносцами Мелеагр первым понял всю пагубность возникшего положения. Напади носорог сзади на его воинов, и все пропало. Разъяренное животное легко разбросает македонцев, и в образовавшуюся брешь хлынут гангариды, которых уже ничем нельзя будет остановить. Требовалось, что-то предпринять и стратег мужественно шагнул вперед. Крепко сжав древко своего верного копья, Мелеагр бросился навстречу носорогу и с громким криком стал потрясать копьем, пытаясь привлечь к себе его внимание. Это ему удалось. Увидев храброго стратега, носорог ринулся в его сторону, яростно потрясая своим рогом.
Прикрывшись щитом и выставив вперед копье, Мелеагр внимательно следил за каждым движением противника, так как перед ним стояла архи сложная задача. Стратегу нужно было поразить глаз зверя, чья голова постоянно ходила из стороны в сторону. Выполнить задуманное Мелеагром было крайне сложно, но другого выхода у македонца не было.
Расстояние между зверем и стратегом стремительно сокращалось и, стараясь бить наверняка, Мелеагр метнул копье, когда их разделяло с десяток шагов. Точный глазомер не подвел стратега. Острие копья угодил точно в цель, глубоко войдя в голову животного. Носорог свирепо дернул головой, пробежал по инерции несколько шагов, и рухнул как подкошенный.
С ужасом и опаской смотрели люди на массивное тело чудовища, что распростерлось у их ног, ожидая, что оно в любой момент вскочит и вновь станет топтать их своими ногами. Однако кровь, широкой струей хлеставшая из раны, быстро рассеяла все их опасения. Носорог был сражен метким броском копья Мелеагра и агонизировал, конвульсивно перебирая ногами.
Сам герой, метнув копье, не успел отскочить в сторону, и был сбит с ног мощным ударом бронированного бока. Словно пушинка отлетел далеко в сторону одетый в доспехи Мелеагр и с грохотом рухнул на землю. Несколько человек бросилось к неподвижно лежавшему на земле стратегу, и увидели страшную картину. Из ушей и носа потерявшего сознания стратега, обильно текла кровь, а его руки и ноги были покрыты множеством ран и кровоподтеков.
Осторожно освободив Мелеагра от доспехов и поврежденного шлема, солдаты на скорую руку соорудили из копий носилки и понесли его к тому месту, где над раненые уже энергично колдовал лекарь Махаон.
Так была бита последняя карта царя Аграмеса с помощью, которой он намеривался одержать победу. Но к этому моменту над самим владыкой гангаридов нависла серьезная угроза. Клин македонской кавалерии неотвратимо приближалась к нему сквозь боевые порядки гангаридов.
Подобно могучему дровосеку секущему молодую поросль леса прорубались катафракты сквозь ряды индийской пехоты, к своей главной цели — Аграмесу. Верный своему принципу, великий потрясатель находился на острие атаки, вселяя своим видом в души товарищей веру в победу, а в сердца врагов страх и отчаяние.
Могучий конь Александра яростно топтал ряды желто-зеленые ряды гангаридов, а божественная сабля живого бога без устали обрушивалась на головы неприятеля. И все это время Фортуна продолжала упорно благоволить к македонскому царю. Ни одно копье или стрела не коснулись его доспехов, пока он пробивался к белому слону, под штандартом царя Аграмеса.
Издревле в битве многое, если не все завязывалось на фигуре предводителя. Его смерть или бегство с поля боя, почти всегда означала проигрыш и потому, полководец всегда находился в тылу своих войск надежно прикрытый рядами верной ему пехоты. Добраться до него было очень и очень сложно.
Военный гений Александра изобрел способ, с помощью которого, можно было выиграть битву одним ударом, даже у многократно превосходящего тебя числом неприятеля. Дважды с помощью него он разбил Дария и теперь собирался одержать победу над Аграмесом.
Царь гангаридов смог разгадать замысел Александра, только когда возникла реальная угроза для его жизни. Падение повелителя Азии с лошади, дало владыке Магадхи некоторое время для проведения маневра. Стремясь обезопасить себя от вражеской кавалерии, он бросил против македонцев свою гвардию, но и они не могли остановить могучий натиск катафрактов ведомых Александром.
Опьяненный страстным азартом боя и видом крови, в своей неудержимости, македонский полководец был действительно подобен богу разрушителю Шиве. От его сабли один за другим гибли близкие Аграмесу люди. Пал начальник гвардии Аштака, взмах стального клинка прервал жизнь любимого царского племянника Супрана. От руки Александра погиб старый сотник Парабинду верой и правдой служивший царю не один десяток лет. Последний, кого сразил покоритель Ойкумены, на подступах к белому царскому слону, был благородный Гандхар. Любитель женщин и вина, этот богатырь был единственным принцем крови, кто безоговорочно признал право царя Аграмеса на трон Магадхи.
