– Хорошо я подожду, – ответил я и стал терпеливо ожидать.
Буквально через минуту трубку взял тот, кто был мне нужен.
– Айрон Крисс у телефона, – услышал я мужской голос.
– Добрый вечер. Я Аникейн Росс проездом через этот город русских и должен был передать одну посылку-письмо моему хорошему другу. Но, к сожалению, выяснилось, что обстоятельства заставили его спешно покинуть страну и вернутся на родину.
Однако он передал ваши данные как один из запасных вариантов…
– Я понял о чем вы. Не могли бы мы встретится лично?
– К сожалению у меня самолет, поэтому у меня лимит во времени… Хотя… Выйдите прямо сейчас из гостиницы и спускайтесь вниз по улице, я вас подберу.
– Я вас понял мистер Росс.
Повесив трубку, я улыбнулся. Какой бред не неси, да еще с иносказательными интонациями, шпионы в них верят больше, чем говоришь прямо или откровенно врешь.
Это Крисс под колпаком конторы и разговор наверняка прослушивался, поэтому нужно было торопится. Сейчас группа внешнего наблюдения должна подготовится, чтобы взять британского шпиона на выходе из гостинице под контроль и зафиксировать наш контакт.
Вернувшись в машину, которая продолжала постукивать мотором на холостом ходу, и тронулся с места, направляясь к гостинице. Заметив что среди других (немногочисленных), посетителей вышел статный мужчина, легко одетый, поднял воротник пиджака и, сунув руки в карманы, направился вниз по улице, я немного прибавил скорость пытаясь вычленить среди людей и машин агентов конторы.
Проехав перекресток, я догнал бредущего и дрожащего от холода англичанина и, посигналив, открыл дверь с пассажирской стороны, притормозив на миг. Тот моментально прыгнул в прогретое нутро машины, и я надавил на педаль газа. В машине было темно, а от освещения приборов нельзя было разглядеть лицо, хотя британец явно пытался.
– Это вы мне звонили? – спросил он.
– Да. О том, что мистер Нортон покинул Россию, я не знал, вот и пришлось искать пути подхода к вам, – с тем же акцентом ответил я. – Черт, русские едут за нами на двух машин! Держитесь, попробую оторваться от них. Надеюсь, на этом металлоломе, что делают русские – это удастся.
С сиренами и мигалками, я проскакивал на перекрёстках на красный свет светофоров и смог таки уйти от слежки. Одна машина наружки столкнулась на перекрёстке с другим участником движения, а вторая вылетела с дороги на повороте и застряла в сугробе. Так что мы успели уйти.
– Что за пакет? – поинтересовался Крисс, когда сирена смолкла, и люстра на крыше перестала работать. Мотор молодец выдержал предельные нагрузки и не заклинил, хотя температура поползла вверх.
– Сейчас достану, подержите руль, – попросил я, и когда шпион это проделал, нанес ему удар по горлу. Тот наклонился вперед и получил вырубающий по затылку.
Правда, пришлось добавить, крепкий оказался.
Зная, что сейчас идут поиски этой машины по всему городу, я заехал на пустырь в промышленном районе, на пустыре позади металлургического комбината и заглушил машину. Удобный салон универсала изрядно помог мне. Перетащив шпиона и распяв его на полу, стал приводить в сознание, приготавливая инструменты. Обыск показал, что ничем особенным вроде Бонда тот похвастаться не мог. Капсула с ядом в пряжке ремня и небольшая кобура на лодыжке. Пистолета в кобуре не было. Поискав, я нашел на полу под передним сиденьем пропавшее оружие. Видимо тот держал его в руке, мало ли что, но воспользоваться не успел. У меня холодок пробежался по спине. Мог ведь в этом деле победителем выйти не я, а британец и распятым мог быть тоже я. По краю прошел, нужно в следующий раз лучше планировать свои операции, тут то вынужденно действовал экспромтом.
И то и другое я прибрал, как и часы с руки. Забавный циферблат, надо посмотреть, что там внутри, сейчас времени не было.
Тот очнулся, когда я прижег зажигалкой голые пятки, как только он сфокусировал на мне взгляд, я сказал:
– Ну что, британский шпион, давай, вываливай на меня свои секреты… О, судя по твоим расширившимся глазам ты меня явно узнал. Вот это интересно. Я хочу знать, кто отдал приказ на мою ликвидацию и перечисли мне ВСЕХ кто вообще знает обо мне из ваших.
Запирался тот долго, явно, будучи крепким орешком. Но профессиональные пытки сломают кого угодно. Это я как профессионал говорю. Вот британец продержался семь минут, а это очень много, поверьте мне. Зная свои силы, я могу с уверенностью сказать, что и я примерно столько же продержусь, хотя там от умений ката все зависит. Я-то так, средненький.
Допрос шел полтора часа, очень много знал британец, очень. Он был посредником и курьером для встреч с агентурой и резидентом, которого выслали из страны, мистером Оливером Нортоном. Блокнот заполнился на двадцать страниц мелким и убористым почерком. Про себя я записывал отдельно.
Когда я понял что выдоил сломленного британца до конца, попытал еще, чтобы убедится, что он ничего не скрыл, дополнил блокнот еще одной страницей, но с более взрывоопасной информацией и как обещал, прикончил его сразу. Просто пережал шею и тот тихо уснул вечным сном. Свои обещания я держу, ушел он легко.
Дальше я действовал быстро, я развязал британца и, найдя пару кирпичей на пустыре, привязал их к ногам покойника и выехал с пустыря. Пора избавляться от улик. Британец ушел под воду сброшенный с набережной в промышленном районе, а машина была загнана на тихую улицу и подожжена. Протирать все от отпечатков пальцев мне было банально лень. А так облил из канистры салон и бросил горящую тряпку в салон.
Через полквартала я на соседней улице с остановки прошел в заполненный народом салон троллейбуса, стоя доехал до другого района, снова сменил машину и уже на такси поехал на железнодорожный вокзал, пора узнать, когда будет следующий поезд на Ленинград. Требовалось сравнить показания разных шпионов и найти ту ценную крупицу, что мне могла помочь.
По словам Крисса, кроме него обо мне информацией владел Нортон и кто-то из британской разведки в Лондоне. Чуть ли не зам директора. То есть он знал только о трех, включая его. На вопрос о шифровальщике, что мог получить доступ к этой информации, получил ответ, что в России он сам отвечал за это. А что творится в штаб-конторе их разведки в Лондоне он не знает. Про парня, что работает в Ленинграде, Крисс орал что не знал, но я с упорством спрашивал его. К концу он сломался, и я многое узнал о ленинградском агенте. Тот оказался его хорошим другом.
По мне он тоже работал, но выполнял чисто разведывательные функции, например, держал связь с полковником Струговым и помог ему уйти от советского правосудия.
Где сейчас полковник Крисс не знал, передал его другому курьеру, но то, что те отправились в… Ленинград, он был в курсе.
Обычной информации было много, но вот по мне, что больше всего интересовало, не так много. Только то, кто ему был известен из своих по работе со мной, кто меня сдал (полковник), какие данные он переслал с курьерами в свою штаб-квартиру на острове и исполнителей. Но те провалились, о чем резидент пока не подозревал, ожидая от них известий и на этом все.
Делать мне в Москве было нечего, мелочевка будет зачищена уже парнями из нашей конторы, когда я передам показания Крисса, но позже, когда закончу свои дела.
Сейчас они мне не мешали, да и не знали обо мне, у них была другая работа, шпионская.
На вокзале я расплатился с таксистом, к машине которого сразу же бросилось несколько желающих, и поторопился на перрон, пробежав мимо касс, так как слышал объявление о том, что уже отходит-отправляется поезд на Ленинград. Я уже выбежал на перрон когда заметил, что нужный мне поезд тронулся с места. Прибавив скорости, я подбежал к открытым дверям третьего от конца вагона, в проеме которой стояла проводница и крикнул:
– Червонец!
Это магическое слово помогло, та посторонилась, и я заскочил в тамбур.
– На Ленинград? – спросил я, поправляя лямки вещмешка на плече.
– Он самый.
