Литмир - Электронная Библиотека

…Уже через несколько спектаклей она поняла, насколько была неправа в самом начале своей работы над Джейн. Ну какая же ее героиня комическая старуха? И как ей только подобное могло в голову прийти.

Ведь она появляется на сцене, выпрыгнув словно чертенок из табакерки:

«Вы с нетерпением ждали мой приезд сюда!» — не спрашивает, а утверждает она.

И уже через пять минут зритель забывает, что вначале был шокирован внешним видом героини — старомодное плюшевое платье с фонариками на плечах, старомодная прическа с косичками, закрученными вокруг ушей. Непосредственность, стремительность, чистота и наивность Джейн моментально подкупают буквально всех.

Когда вокруг родные и друзья,
Грустить нельзя, забудьте все печали!
Летят часы, недели и года,
И я как будто снова молода,
Как будто снова все опять сначала! —

словно маленькая девочка, радуется она тому, что вновь видит своих родственников, потому что «дружба — это лучшая награда».

И тут же увлекает в вихрь танца свояченицу Мэрион — именно так кружатся расшалившиеся школьницы на перемене, почтенно танцует с ее братом Эллиотом, раскланивается с адмиралом и обнимается со своим братом.

В отличие от них всех, кто живет под девизом «Мы рабы своего положения», Джейн не боится показаться смешной и нелепой. И сама не желая того, она взрывает весь этот правильный, но однообразный и чопорный мир. Чем и вызывает сначала удивление, а потом и заинтересованность собственной персоной у сэра Реджинальда. Ведь буквально перед ее появлением ему пытались втолковать, что Джейн — это их общий крест.

Новое замужество преобразило Джейн внешне. А в душе она так и осталась непосредственной девчонкой.

«Он меня долго учил носить эти туалеты», — ничуть не смущаясь, произносит Джейн. Один ноль в ее пользу. Кто еще из женщин может признаться в подобном? Ведь «они рабы своего положения».

Молодой муж не только научил ее носить новые туалеты, но и открыл для нее мир любви, судя по всему, доселе ей неизвестный. Оказывается, возраст влюбленности не помеха. И любви — совершенно новому для нее чувству, — которую она испытывает к Реджинальду.

Мне жизнь дала такое счастье —
Тебя узнать и полюбить!
О Боже, благослови любовь!
Благослови любовь!

И вновь Джейн превращается в маленькую девочку, которая испытала безответную любовь и не знает, как ей с этим справиться.

Спектакль получился без дежурных хохм и сомнительных реплик. И когда актеры через некоторое время начали подбрасывать в текст что-то в этом духе, она им сказала:

— Ребята, давайте оставим хотя бы один спектакль без этого. Хорош он или плох, но у него есть свой стиль, своя интонация.

Сама она с каждым спектаклем все больше и больше окуналась в музыкальный материал, купалась в нем, «лакомилась» им. «Это роль, о которой может мечтать каждая актриса», — скажет она однажды в одном из своих интервью.

Ей повезло. Все ее мечты исполняет «любимый Кремер». А «Молитва», на которой она так боялась сорвать голос, стала одним из любимых музыкальных номеров.

Сцена — как рентген. Просвечивает человека насквозь, и редко кому удается обмануть зрителя. Сама она считает, что человек, избравший эту профессию, должен впитать в себя как можно больше. Иногда наступали моменты, когда она чувствовала — отдавать ей больше нечего. Тогда она откладывала все дела в сторону и пыталась почитать, посмотреть живопись. Надо насыщать себя чем-то, чтобы иметь возможность потом сказать это людям.

…Ей нужно выспаться. Во сне усталость исчезнет, она проснется чуточку бодрее, если это слово можно применить к тяжело больному человеку. А там — как знать, может быть, все-таки соберется с силами и выйдет из больничных стен. Ведь в конце декабря 2010 года врачи отпускали ее домой. И даже уговаривали сменить обстановку, встретить дома и Новый год, и день рождения. Убеждали в том, что палата останется за ней, что, если понадобится, врачи приедут домой. Ей очень хотелось домой, но перед Новым годом она побоялась. Мало ли что…

«Я жить хочу!» — пронеслось в голове.

Увидев перед собой испуганное лицо мужа, она вдруг поняла, что приподнялась на кровати и последнюю фразу произнесла вслух. А ведь в последние дни уже не было ни сил, ни голоса.

Даже с Рудькой, который позвонил на Татьянин день, поговорить не смогла. Толя сказал об этом. Он взял трубку мобильного телефона. Тогда она лишь улыбнулась уголками рта и моргнула глазами — только так она могла дать понять, что услышала. И сквозь дурманящее от лекарств забытье услышала «спасибо», переданное ее первому мужу.

Нет, все-таки она — уникальная женщина.

Силы закончились. Голос опять исчез. Глазами дала понять мужу, что все в порядке, если, опять же, это слово применимо к ее состоянию.

Кремер все понял. Немудрено — тридцать пять лет вместе. Шутка ли…

Именно с ним она не только почувствовала себя защищенной, но и перестала бояться болеть. И это тоже подарок судьбы. Как знать, может быть, в этом сыграл свою роль и тот его уход в предыдущую семью, когда вновь заболела Роза и он за ней ухаживал? А после того как он к ней вернулся, она вдруг четко осознала, что он ее никогда не бросит. А уж тем более в период болезни. Вот осознала, и все. Женщине всегда важно знать, что рядом есть человек, который за тебя болеет, переживает, страдает. Особенно в таком возрасте. Она платит ему абсолютно тем же. Ей физически становится плохо, когда он заболевает…

Сколько раз так было. Их приглашали в гости. И вдруг накануне у него поднималась температура.

— Тань, ну сходи одна, — уговаривал муж.

— Как это я пойду без тебя? А ты дома будешь лежать с температурой? Не пойду!

— Не пойдешь — и ладно.

Шутя она называла себя «домашней курицей». Однажды сказала: «Знаешь, я все-таки хочу какой-то свободы». Кремер не возражал. А с другой стороны, все равно бежала домой.

Ведь они до сих пор не разочаровались друг в друге. Со временем любовь, конечно, трансформируется во что— то, но она знает, что без этого человека не может жить, а он не может без нее. Скорее всего, он и есть та самая пресловутая половинка, которую она искала до сорока с лишним лет.

Случайно или нет судьба столкнула их? Она считает, что все случаи в жизни предопределены судьбой. От этой коррекции и зависит, удачно сложится жизнь или нет. Но она всегда очень верила именно в Его Величество Случай. Ведь бывает так: живешь-живешь и вдруг — раз! Думаешь, откуда? А это случай.

Они встретились уже в таком возрасте, когда переделывать друг друга бесполезно, либо принимаешь таким, какой есть, либо… Конечно же что-то ее не устраивает в нем, что-то — его в ней, но у каждого свои недостатки и успех их совместного долголетия, наверное, и заключается в том, что они не пытаются переделать друг друга. Сколько раз ей говорили: «Он у тебя барин! Даже посуду за собой помыть не может». Да не может она видеть мужчину, который моет посуду. И по дому он ничего не делает, говорит: «У меня другая профессия». Ей гораздо проще и быстрее самой заменить перегоревшую лампочку или починить утюг, чем пытаться убедить его в естественном разделении домашних дел. Но зато он специально для нее написал четыре музыкальных спектакля, чем продлил ее актерскую жизнь. И это — поступок. Ведь часто мужья ограничиваются тем, что говорят женам красивые слова. Но сущность человека определяют его поступки.

Она не узурпатор, а он не овечка. Так что у них все сбалансировано. Они помогают друг другу на протяжении тридцати с лишним лет. Она очень любит своего мужа и считает, что им обоим повезло: он заботится о ней, она — о нем и оба они беспокоятся друг за друга. Они не понимают, и дай бог, никогда не поймут, что значит расхожая фраза «одиночество вдвоем». А ведь сколько людей именно так и живут: нет, они не скандалят, не выясняют, кто прав, кто виноват, но могут днями не разговаривать. И это молчание называется — пропасть.

40
{"b":"276100","o":1}