– Здорово, Кузьмич…Илья Христофорович…этот что ли?

– Да. Вот опросный лист, но…сам понимаешь, – участковый протянул исписанную бумагу.

– Разберёмся. Задержанный, встать. При попытке оказать сопротивление или побег будет применено оружие. Ткаченко, Коськин – сопроводить гражданина в машину.

Старлей снял фуражку, достал из кармана галифе платок и вытер потное лицо:

– Ну и жарища в авто, окна не откроешь – пылищи наглотаешься. Кузьмич, доложи, только коротенько.

– Его Лёшка Климкин привёз, видать подобрал где-то на дороге. Личные данные записал, но веры им немного. Вася, ты это…поосторожнее с ним. Чую, волчара ещё тот – никакого волнения, спокоен как скала, но веет от него нешуточной угрозой.

– Ничего, Егор Кузьмич, не беспокойся, и не с такими «зверями» справлялись.

Глава 4. Пропавший

Меркулов очнулся от неприятной сырости, холодившей спину. Над лицом сыто зудели комары, созывая «коллег» на пир. Андрей Никонович попытался сесть и тут же схватился за голову, сжав зубы от резкой боли, прострелившей виски. Последнее, что он запомнил – фигура Сергея покрылась рябью, окружающий мир вздрогнул и незримая волна сбила с ног. При этом удар был не физический, а скорее на ментальном уровне. «Позвонить…срочно позвонить…», – первая связная мысль заставила поднять ослабевшее тело и, спотыкаясь, тащиться к машине. Несчастные три десятка метров дались с трудом, голова кружилась, тошнота подступала к горлу. Он сразу в салон не полез, догадался сначала стянуть полностью испачканную ветровку.

Вызываемый абонент долго не отвечал, пока на исходе терпения не раздался знакомый голос:

– Андрей Никонович? Здравствуйте. Как ваши исследования?

– Плохо, Гена, очень плохо…Мирошников пропал.

– Куда пропал?…Как пропал?! Что вы такое говорите?!

– Пошёл делать замеры и исчез, прямо на моих глазах.

В трубке воцарилась тишина, только на пределе слышимости прозвучало: «Полный писец!».

– Андрей Никонович, приветствую – Черёмухов.

– Виктор Павлович, хочется сказать «Добрый день», но удача сегодня не на нашей стороне.

– Ты сейчас где?

– На месте, будь оно неладно.

– Плохо себя чувствуешь? Голос какой-то вялый.

– Бывало и получше. Аномалия, зараза, зацепила. Но ничего, пройдёт.

– Может медиков вызовешь?

– Делать им больше нечего, как меня по лесам разыскивать. У них и в городе работы хватает, обойдусь как-нибудь.

– Я сейчас буду докладывать начальству, пусть пришлёт в помощь пару ребят.

– И чем они помогут? Да и как это место найдут?

– Запеленгуем по сотовому, ты главное с полчасика никуда не отъезжай. Народ прибудет, подежурит пару-тройку дней, а там, возможно, всё и образуется.

– Твоими бы устами…Я ведь его предупреждал быть осторожнее.

– Банальная самоуверенность, – констатировал Виктор Павлович. – Вот и поплатился. Ничего, в следующий раз умнее будет. Всё, Андрей Никонович, заканчиваем разговор, пора делами заниматься, а то ты так до ночи просидишь.

Отключив связь и откинув голову на подголовник, Меркулов смежил веки, стараясь вспомнить во всех подробностях момент сработки аномалии. Раз за разом прокручивая продвижение Мирошникова к центру поляны, неожиданно всплыло видение – вот Сергей поднимает руку с прибором, делает шаг и…лицо мгновенно становится чёрным, покрываясь золотистой сеткой в форме сот. Изображение предстало настолько чётким, что уфолог вздрогнул и открыл глаза:

– Тьфу ты, почудится же такое.

Он взглянул на наручные часы – запрошенные тридцать минут незаметно перевалили за сорок, значит можно выдвигаться домой, приготовить запасной прибор и завтра, с утреца, вновь отправиться на место исследований.

Арташев любовался высокой стройной фигурой – не женщина, а мечта. Именно мечта, идеал, на который можно смотреть, но нельзя трогать руками. Звериная грация сквозила в её движениях, не зря прозвище Пантера так и осталось со студенческих лет, проведённых в академии ФСБ. Настоящая воительница, которой не подходила роль жены и домохозяйки. Он был наслышан о жёстких, а порой жестоких, методах работы майора Мирошниковой с сопротивляющимся противником.

– Анастасия Сергеевна, да не волнуйтесь вы так, найдётся ваш Сергей, нагуляется в этих своих…континуумах и вернётся.

– Я не волнуюсь, а размышляю, – она встряхнула гривой серебристых волос. – Мы всегда чувствуем друг друга, где бы не находились, а тут как обрезало.

– Вы посещали аномалию?

– Да, поговорила с Меркуловым. Кстати, весьма знающий человек по части таинственных природных явлений.

– Есть какие-нибудь версии?

– Спонтанный портал, уверена на все сто. Вопрос в другом – куда он ведёт? Я вчера консультировалась с одним…умником, но даже он не смог внятно ответить, сплошные предположения и домыслы.

– Поделитесь хотя бы этим.

– Насколько я поняла, это точка перехода в другую вселенную. Вы слышали о теории многомерности миров?

– Конечно, одно время увлекался чтивом про всяких попаданцев.

– Так вот, оказывается, существует теория и о многомерности вселенных.

– Любопытная информация, но что она даёт в практическом плане?

– К сожалению ничего. Мой источник советовал, ни под каким предлогом, туда не соваться.

– На это есть серьёзные причины?

– Оттуда ещё никто и никогда не возвращался.

Генерал сочувственно покивал головой, однако вслух выражаться не стал. К чему слова, если времени прошло всего три дня, а ситуация зависла в подвешенном состоянии за неимением подходящего решения. У Анастасии запел мобильник, она выслушала звонившего, сказала «Спасибо» и на лице появилось решительное выражение:

– Меркулов сообщает, что активность аномалии резко возросла и, примерно через четыре дня войдёт, в полную силу.

– Мне не нравится то, что вы задумали.

– Николай Васильевич…

– Да, я не ваш начальник, но мне кажется это чистым безумием.

– Вдвоём легче справиться.

– Легче, когда проблема ясна, тут же сплошные тёмные джунгли.

– Арахеос своих не бросают.

– Вы о дочери подумали? – генерал пожевал губами.

– В первую очередь. Она не простит, если с отцом что-то случится.

– Понимаю и желаю удачи. Возвращайтесь оба как можно скорее.

– Корабль?

– Он самый. Нам нужен специалист по реакторной установке и без вашего мужа тут никак не обойтись. Есть у Сергея два взаимоисключающих свойства – пугать и располагать к себе людей. Ему не составит труда найти и привести соответствующего человека.

– Вы так уверены?

– Не один год наблюдаем за вашей семьёй.

– Не надоело? – усмехнулась Нарейса.

– Любопытство такая штука…– разговор прервал красный телефон с двухглавым орлом на корпусе. – Минутку…Арташев слушает…Здравия желаю…Идёт полным ходом…Да, круглосуточно…Есть, прибыть в 16:00.

Он положил трубку и, извиняясь, развёл руками:

– Вынужден прервать нашу увлекательную беседу, Сам на доклад требует. Вас подвезти?

– Подвезите. Мне как раз в управление надо, возьму отпуск на пару недель.

Тихо открылась массивная резная дверь и Президент деловито прошёл к своему месту за столом совещаний:

– Добрый день, товарищи, прошу садиться. Встреча сегодня будет короткой, – он осмотрел небольшой состав присутствующих. – У меня в 16:40 намечен разговор с канцлером Германии. Валентин Тимофеевич, начнём с вас…что у нас по космосу?

Командующий космическими войсками встал, одёрнул лёгкий китель и начал доклад:

– На орбиту выведена группировка из десяти перехватчиков в ранее намеченные районы. Патрулирование ведётся парами, смена через 24 часа. После налёта необходимых часов будем проводить тренировки по взаимодействию экипажей.

– Как наши «партнёры» реагируют на полёты?

– Как обычно – отрицательно. Прислали ноту протеста в связи с «нарушением правил безопасности перелётов в околоземном пространстве».