Дул теплый южный ветерок, который заставлял забыть обо всех заботах, и даже вечно ворчащий внутренний голос Антона сейчас умолк, позволив хозяину расслабиться.

Антон вновь наполнил бокалы, и по веранде и над садом вновь покатился пленяющий, тонкий, ласкающий слух звон.

Теперь вино придало ему легкости. Хотелось взлететь над землей и парить.

Тамара принесла грибной жульен в белоснежных пиалах. Он был только что приготовлен, и сыр, накрывающий грибы сверху, еще не успел затвердеть.

«Как она только успевает все это готовить, – дивился мастерству работницы Антон. – А главное, приносит блюда именно тогда, когда это нужно?»

– Как тебе мой дом? – поинтересовалась Лиза.

Тут Антону ничего не оставалось, как рассыпаться в комплиментах.

– …рай на земле! – закончил он свою хвалебную речь.

Лиза засмеялась, отмахнувшись от него рукой.

– Ладно тебе… Если бы не Тамара, то я и не знаю, что бы ты сказал, побывав у меня в гостях.

Они выпили в третий раз. Теперь вино вскружило голову. Он был готов встать и пойти танцевать, если бы сейчас здесь заиграла музыка.

С горячим было покончено, и Лиза предложила прогуляться по саду.

Антон хотел выйти из-за стола, чтобы, как требует того этикет, помочь девушке встать, но, поднимаясь, пошатнулся. Пока он сидел на стуле, последствия от выпитого вина были совсем незаметны.

Лиза первой ловко покинула свое место и, подхватив его под руку, увлекла за собой в сад. К этому времени солнце уже коснулось кромки земли, и тени, отбрасываемые плодовыми деревьями и многообразными кустами, стали насыщеннее, гуще.

Лиза была так близко, их руки переплелись. Они шли через сказочный сад. Десятка лет, прошедших с момента расставания, как не бывало.

– Что-то я совсем ослаб, – прокомментировал свой конфуз Антон, – не восстановился пока после аварии.

– Ага, – посмеиваясь, ответила Лиза. – Не сразу получится восстановиться от тройки выпитых до дна бокалов крепленого вина.

Антон сделал удивленное лицо.

– Их было всего три?

Последнее слово далось ему с трудом. Его язык стал заплетаться. Лиза продолжала радоваться его мелким неловкостям.

– Двадцать один градус, – весело констатировала она.

Антон хмыкнул и выдал:

– По Цельсию?

Лиза звонко засмеялась, а он продолжал:

– Еще семьдесят девять градусов, и я начну закипать.

Дальше их беседа слилась в коктейль из ничего не значащих, но очень веселых для них в эти мгновения фраз.

Антону было легко и просто рядом с Лизой, а она всеми своими действиями то ли подыгрывала ему, то ли действительно расслабилась и отдалась на волю нахлынувшей радости. Огромный мир, окружающий их, сжался до размеров чудесного сада, где они гуляли вместе, забыв обо всем. Девушка и ее гость шли по дорожкам, вдоль которых росло множество цветов, названия большинства из них Антон не знал. Они были разных оттенков, размеров и форм, каждый из них гармонично вписывался в общую картину, не создавая хаоса.

Тропинки пролегали по маленьким мостикам, перекинутым через искусственный пруд, проходящий петлей через весь сад. На их пути встречались уютные беседки, замысловатые альпийские горки и много других радующих глаз красот. Снаружи кажущийся небольшим сад вмещал в себя целую сказочную страну, со своими лесами, полями и горами.

Время пролетело незаметно, и вот уже свет дня сменился сумерками, предвестниками скорой ночи. Дневной стрекот кузнечиков и веселые крики стрижей стихли. Им на смену пришел осторожный свист соловьев, начинающих свою перекличку. Где-то далеко нараспев запели лягушки. Среди цветников загорелись фонарики, набравшие сил от солнечных лучей и теперь отдающие их миру вместе со своими белолунными лучами. Над головой быстро пролетела и скрылась ночная птица. Смех затих сам собой, и разговор вновь приобрел логическую осмысленность.

– Ночью будет буря.

– С чего ты взяла? – удивился Антон. – Дождей уже давно не было.

Небо над ними было чистым, ни одного облачка не закрывало его бескрайнего простора.

– Вот увидишь, – настаивала на своем Лиза. – За время, которое я тут пожила, все приметы изучила.

Антон удивленно поглядел на подругу, но допытываться, что и как, не стал.

– Помнишь, – обратилась Лиза к своему другу, – когда мы были маленькими, мы любили сидеть вечером во дворе, на скамейке и смотреть, как темнота сменяет дневной свет.

Антон горько улыбнулся, он хорошо помнил то время. Но сейчас такое воспоминание было сродни пощечине. Они действительно любили проводить время вместе, только не вдвоем, а втроем. Олега больше не было рядом, и виной тому были трусость и подлость Антона.

Он постарался не поддаться порыву самобичевания.

– Конечно, помню. Мы крепко закрывали глаза и считали до тридцати, а открыв их, видели, что вокруг стало чуточку темнее.

– Да-а-а, – с легкой грустью в голосе протянула Лиза.

Они прошли мимо раскинувших свои листья папоротников и, повернув из-за угла дома, оказались опять на веранде.

На столе, где совсем недавно стояли столовые приборы, теперь воцарился подсвечник с тремя зажженными свечами, придающими обстановке романтический антураж. Рядом стояла новая бутылка вина в ведерке со льдом и пара бокалов, между которыми имелась ваза с фруктами.

– Может, еще по бокальчику? – предложила Лиза.

– Легко.

Вино, журча, темно-красной струйкой перелилось из бутылки в бокалы.

Антон передал Лизе бокал, неловко улыбнувшись при этом. Она одарила его нежным взглядом.

– За наше детство, – произнесла она тост.

Звон бокалов в ночной тишине звучал совсем иначе. Звук будто тонул в почерневшем пространстве, окружающем веранду. Вино теплой волной проникло в каждую клеточку тела и заставило сердце биться немного чаще.

– Давай закроем глаза как в детстве и увидим, как тьма побеждает свет? – предложила Лиза.

«Итак уже темно, особенно тут, при свете свечей», – уже хотел было сказать Антон, но вовремя остановил себя, ответив на предложение совсем другими словами.

– Хорошо, давай.

Он закрыл глаза и Лиза начала считать вслух:

– Раз, два, три…

– Четыре, пять, – вторил ей Антон.

Лиза стояла так близко, что он ощущал на своем лице теплоту ее дыхания.

– Шесть, семь…

Лиза коснулась своими чувственными губами губ Антона. Он чувствовал, как в вожделении трепещет ее тело. Его не нужно было просить дважды и, поддавшись страстному порыву, Антон принялся целовать ее. Голова пошла кругом, земля ускользнула из-под ног. Теперь для него свет мира погас, остались лишь пламенные поцелуи. Сердце было готово вырваться из груди. Кровь вскипала в венах.

Она сделала шаг назад и потянула Антона за собой. Он открыл глаза. Все вокруг было как будто в какой-то дымке. Лиза прошептала:

– Идем за мной.

«Восемь, девять», – продолжал счет голос в его голове.

Вот дверь, ведущая с веранды в дом. Девушка открыла ее, и на пороге они прильнули друг к другу.

Антон ласково, еле касаясь кожи, провел рукой по щеке и шее девушки, и их губы снова слились в страстном поцелуе. Время перестало существовать для него.

Лиза легонько отстранила его от себя и, глядя на него пьяными от страсти глазами, прошептала:

– Восемь, девять… Идем к тебе. Десять…

Антон с легкостью подхватил ее на руки и, ориентируясь в темноте так, будто это это был его собственный дом, в мгновение ока донес свою желанную в спальню.

В окно его комнаты заглядывал набирающий силу месяц, немного освещая пространство внутри.

Лиза, ловко соскочив с его рук, одним движением распустила свои волосы, повернулась к нему и начала целовать его губы, шею, плавно переходя к груди, расстегивая одну за другой пуговицы его рубашки. Все ниже и ниже, все ниже и ниже. Когда она расстегнула ремень на его брюках, Антон закрыл глаза и полностью отдался клокочущему внутри него желанию, подчинившись власти своей ночной госпожи, претворяя в реальность свои и ее желания.