Конечно, будь у него с собой амулет гриффонов, который так запросто таскал на шее этот простофиля, до царапин дело бы не дошло. Жаль, что эту вещь нельзя на самом деле отобрать. Она мгновенно потеряет всю магическую силу. Ее нужно отдать новому владельцу от чистого сердца, только тогда оберег станет действовать. А ведь Хельви предлагал ему амулет, сам предлагал! Взамен на немного странную услугу — провести его к крепости Младших. Впрочем, почему же странную — Вепрь усмехнулся. Каждый год в королевстве Синих озер находится пара идиотов, которые рвутся найти бывших врагов. Кто-то ищет их в Тихом лесу, иные — в Черных горах, кто-то — на Северных отрогах. В основном это подростки, встречаются среди них и младшие сыновья знатных родов. Что за мотивы ими руководят, Вепрь догадывался: жажда славы и приключений. Очень редко среди этих бестолковых, безумных романтиков встречались люди, которые стремились к наживе. Именно они, как правило, живыми возвращались после многолетних блужданий по границам королевства, хотя и изрядно поседевшими. После подобных испытаний те из них, кому посчастливилось сохранить здравый рассудок, становились алхинами.

Вепрь не мог привести Хельви к крепостям альвов, потому что понятия не имел, где их искать. По роду профессии алхин регулярно сталкивался с опасной для человека, враждебной нечистью, которая, однако, селилась рядом с людьми. О таинственных народах Младших, которые управляли древними магическими силами и владели чудесными артефактами, он знал только из книг. Даже знаменитый жезл сильфов, который он и впрямь отыскал в той проклятой долине, не привел его к сказочному народу звездочетов и прорицателей. Он бы мог соврать мальчишке, лишь бы получить амулет, но знал, что, взятый при помощи лжи, он может перестать действовать.

Впрочем, отказываться от амулета Вепрь тоже не собирался. Если они дойдут до места и мальчишка выполнит все, что от него требуется, цепочка достанется ему безо всяких хлопот. Если же Хельви решит сбежать от него раньше, чем они приступят к выполнению плана алхина, нужно будет подстраховаться… Вепрь покопался в карманах и достал небольшую горошинку необычного красного цвета. Он тихонько поднялся и подкрался к спящему. Тот мирно всхрапывал, не переставая улыбаться во сне. Вепрь несколько минут всматривался в его лицо, чтобы убедиться, действительно ли его спутник спит. Кажется, он в самом деле не притворялся.

Наклонившись над спящим, алхин осторожно положил ему горошину в ухо. Красная капля легко исчезла в ушной раковине. Теперь, куда бы парень ни отправился в ближайшие две недели, алхин сразу это почувствует. Магические шарики Младших — большая редкость, но Вепрь ни на секунду не пожалел, что потратил сейчас одну из драгоценных горошин.

Утро было тихое. Солнце золотило небо и верхушки деревьев. Остаток ночи выдался спокойным, Вепрю даже удалось немного подремать. Очевидно, гибель двух вестал навела остальную нечисть на мысль, что нынешние лесные гости им не по зубам. Или это подействовало защитное заклятие, наложенное алхином еще накануне. Впрочем, в заклятия Вепрь сам не очень-то верил. Он затаптывал кострище, когда Хельви окончательно проснулся. Они обменялись короткими кивками, и Вепрь начал сматывать в клубок веревку, которой вечером оцепил место ночлега.

— Что это? — все еще сонно спросил мальчик.

— Веревка из шерсти вейской овцы. Хороший проводник для защитных заклятий. Злые духи не могут перейти, — нехотя ответил Вепрь. На самом деле веревку он постелил скорее по привычке, а не потому, что был уверен в ее силе. В Долине ведьм чудовища не пугались никаких веревок и перли через магический круг как по тропке. Самое надежное средство против любой нечисти — это верный меч и собственные мозги.

Хельви впервые слышал о таком странном ритуале с веревкой. Но он знал, что у алхинов свои методы защиты от Младших, которые трудно ставить под сомнение, учитывая прямую зависимость их действенности для жизни охотников за удачей.

— Ты всерьез хочешь найти ожерелье Онэли?

— Послушай, хороший мой, — Вепрь прищурился и пожевал губу. — Мы же с тобой не на придворном балу в королевском замке Ойгена играем в игру «правда — неправда». Меня немного достали твои вопросы, в которых используется слово «всерьез». Постарайся немного следить за собой, чтобы я больше не слышал этого словечка.

Остальные сборы прошли в тишине. Хельви обиделся, а Вепрь, казалось, был поглощен осмотром местности. Он крутил головой по сторонам, всматривался куда-то, принюхивался, прислушивался — точь-в-точь барсук, выползший на весеннее солнышко из норы: и кровь бродит, и опасность подстерегает на каждом шагу. В конце концов, никто не учил алхина хорошим манерам. А этот еще не самый плохой, решил Хельви.

Вепрь подал знак — опять знакомый Хельви знак, принятый между воинами, на который так легко попался вчера принц, — и мальчик, взяв свою сумку, котелок и большую флягу с водой, послушно пошел вслед за алхином вдоль живой изгороди. Солнце уже припекало, но когда они, быстро пройдя просеку, нырнули в лес, неприятный жар рассеялся. Шли быстро. Сквозь пышные кроны деревьев солнечные лучи казались зелеными. Лес просматривался далеко, так что Хельви начал насмешливо поглядывать на Вепря, который шел, постоянно крутясь и оглядываясь, словно дело было не в весеннем прозрачном лесу, а в подземелье свельфов. Но спросить, не перестраховывается ли алхин, принц не успел. Где-то за спиной мальчика раздалось совсем не дружественное рычание. Хельви резко обернулся.

Позади, между деревьев стоял огромного роста человек, одетый в шкуру, опоясывавшую его талию и спину. Длинные космы почти полностью закрывали его лицо. На его могучей шее Хельви успел разглядеть ожерелье то ли из чьих-то крупных зубов, то ли из мелких костей. В руках чудовище сжимало грубое копье — на толстый сук был крест-накрест привязан острый наконечник. Дикий!

— Дикий! — крикнул Хельви, оборачиваясь к Вепрю, вернее, к тому месту, на котором в последний раз он видел Вепря. Потому что алхина поблизости не было. Ноги у принца сразу сделались ватными. Несомненно, алхин сбежал, услышав приближение дикого. Физически дикие очень сильны, так что думать о том, чтобы победить чудовище врукопашную, было безумием. Хельви вновь перевел взгляд на врага. Тот издал гортанный крик и взмахнул копьем, готовясь к нападению. Известно, что дикие никогда не кидают свои самодельные копья, предпочитая подойти к противнику вплотную и, не торопясь, вырезать сердце. Дзинь — большая фляга выскочила из рук Хельви и разбилась о толстый корень, торчащий из-под земли. И тут дикий взревел так, что птицы, пересвистывавшиеся в кронах, замолчали. Это конец, решил Хельви. И наступила тишина.

Дикий стал медленно падать между деревьев. Из его широкой груди торчало несколько стальных крючьев, кровь заливала живот. Дикий, сжимая копье, молча упал на землю и больше не шелохнулся. Прямо над ним стоял алхин. Наверху вновь засвистели птицы.

Дурнота, нахлынувшая на Хельви в тот момент, когда он решил, что остался с диким один на один, отошла. Размахивая котелком, он подбежал к Вепрю.

— Флягу разбил? Эх ты!

— Я нечаянно… я испугался!

— Тут пугаться не надо. Тут думать надо. И беречь доверенное тебе добро. Такая хорошая фляга была. Когда мы в следующий раз дойдем до воды, ты подумал?

Ворча, Вепрь нагнулся над диким и стал вытаскивать из его спины кинжалы с необычными изогнутыми лезвиями. Хельви не помнил, видел ли он это оружие на поясе у алхина. Ему было стыдно за флягу. Пережитый страх тоже напоминал о себе.

— Ладно, не реви. Ты же не девчонка. Ты молодец. Увидеть в первый раз дикого и в штаны не наделать — это, я тебе скажу, очень и очень… И не убежать в лес куда подальше. Хорошо. — Алхин вытер кинжалы о шкуру убитого дикого и засунул их куда-то за спину. Затем взглянул на Хельви. Синие стекла его окуляров сверкнули на солнце, а большой щербатый рот ухмыльнулся.