– Нармер думал, что его гробница будет спрятана навеки, – сказал Итан. – Но он не подозревал, насколько далеко продвинется технологический прогресс, что будут изобретены радары дальнего действия, оборудование для дайвинга, спутниковая навигация…
– Это Ромео Фокстрот, – проскрежетал металлический голос. – Механизм пузырьков работает с выдачей небольшого количества хлопьев. Их содержание в районе сорока трех процентов.
Радист взглянул на Валентино, тот кивнул.
– Глубина?
– Тридцать пять футов.
– Следите внимательно, – приказал радист. – Прекращайте погружение, если содержание достигнет двадцати процентов.
– Вас понял.
– «Берта» производит очистку, – продолжил Раш. – Потом квадрат решетки проверяется на наличие несоответствий – отверстий или туннелей на дне болота. Если таковые отсутствуют, квадрат помечается как исследованный, и мы переходим к следующему. Если обнаружены туннели, они помечаются флажком и должны быть изучены следующей парой дайверов.
– Таким образом, можно найти водосточный колодец, – произнес Фрэнк. – А можно и ничего не найти. Но мы должны изучить каждый квадрат. Иной раз туннели ответвляются наружу. Тогда мы наносим их на карту. Все до одного.
Раш опять кивнул в сторону монитора.
– И результаты записываются на нем и дублируются на картографическом мониторе в командном центре с археологической точностью.
– Уже что-нибудь нашли?
Коллега отрицательно покачал головой.
– А какую часть решетки вы уже исследовали?
– Сорок пять процентов, – ответил Валентино. – К ночи, бог даст, будет пятьдесят.
– Быстрая работа, – похвалил Логан. – Я думал…
Его перебил громкий голос по радио:
– Это Эхо Браво. У нас проблема с подачей воздуха.
– Проверь впускной клапан, – передал радист.
– Проверил. Безрезультатно.
Джереми бросил беглый взгляд на Раша.
– Возможно, ничего страшного, – сказал тот. – Вы должны понимать, что ныряние в этих тяжелых условиях оказывает отрицательное воздействие на оборудование. В любом случае респираторы сконструированы таким образом, что даже если один из них отказывает, то воздух все равно будет подаваться.
– Эхо Браво – базе! – раздался голос. – Ко мне не поступает воздух!
Валентино немедленно подскочил к радиостанции и схватил гарнитуру.
– Это Валентино. Используйте вторую ступень резервной подачи воздуха.
– Я использую! Использую! Но воздух все равно не поступает. Думаю, клапан забился илом! – Даже по радио в его голосе явно звучала паника.
– Ромео Фокстрот, – проговорил Валентино в микрофон, – вы видите Эхо Браво? Его регулятор сломался, воздуховод отсоединен. Вам необходимо поделиться с ним воздухом. Вы его видите?
– Говорит Ромео Фокстрот. Никаких признаков его присутствия; думаю, он производит прочистку и направляется вверх.
– О боже! – воскликнул Раш. – Он паникует. Забыл все правила.
Он повернулся к медсестре и прокричал:
– Приготовьте каталку и команду экстренной помощи сюда. Немедленно! И принесите гидравлический затвор!
– В чем проблема? – спросил Джереми.
– Если он помнит, чему его учили, тогда ни в чем. Но если он паникует и задержит дыхание у поверхности… На каждые тридцать три фута погружения давление воздуха в легких удваивается. Во время последней передачи они находились на глубине тридцать пять футов. Если он появится на поверхности со всем воздухом внутри себя…
– Он расширится вдвое, – подсказал Логан.
– И его легкие взорвутся.
С угрюмым лицом Раш поспешил к медицинскому пункту, где медсестра что-то быстро говорила по телефону.
10
Они собрались вокруг темного зева «чрева»: напряженные, с суровыми лицами. По коротким командам Валентино над этим кругом установили дополнительные лампы, ярко освещавшие рельеф дрожащей поверхности болота. Логан вглядывался в темно-бурую жижу, и ему казалось, что это кожа какого-то огромного доисторического зверя, и их попытки потревожить его были огромной глупостью…
Вдруг один из кабелей, ведущих в бездну, спазматически дернулся, и по радио донесся странный, похожий на полоскание горла звук.
Фрэнк подбежал обратно к рации.
– Эхо Браво? Эхо Браво!
– Это Ромео Фокстрот, – раздался бестелесный голос. – Все еще никаких его признаков. Внизу черно, как в аду, не вижу ничего…
В проходе Желтого сектора появились два одетых в белое парамедика. Каждый толкал по большой тележке, груженной медицинским оборудованием.
Кабель дернулся еще раз, и рация вновь ожила.
– Ромео Фокстрот – базе. Я его вижу. Я его ухватил. Идем на поверхность.
Неожиданно пятнистая поверхность воды, покрытой гниющей растительностью, забурлила и вздыбилась. Через мгновение рука в черной перчатке резко вынырнула над поверхностью и схватилась за перильца одной из лестниц. Затем появились неопреновый капюшон и маска. Несмотря на критическую ситуацию, Джереми не мог отделаться от ощущения, что перед ним какое-то огромное насекомое, пытающееся выбраться из липкой слизи.
Рядом стоял Итан, молчаливый и напряженный, словно сжатая пружина. Потом он рванулся вперед и с помощью одного из медтехников принялся освобождать дайвера. Одной рукой спасенный обнимал второго неопренового человека, который еще слабо барахтался. Обоих выдернули из «чрева» и уложили на пол. С головы до ног они были покрыты субстанцией, похожей на жидкую овсяную кашу. В помещении резко завоняло тлением и дохлой рыбой.
– Снимите с них акваланги и отсоедините шланги, – приказал Валентино.
Но даже, несмотря на то что другие члены команды ринулись снимать с аквалангистов маски, Раш помогал укладывать пострадавшего на носилки. Он снял маску с его лица и скальпелем разрезал неопреновый костюм от горла до пупка. Человек стонал и дергался на носилках. На губах появилась кровавая пена.
Раш быстро приложил стетоскоп к его голой груди.
– Он запаниковал, – произнес второй дайвер, подходя к напарнику и одновременно вытирая полотенцем лицо и волосы. – Характерная ошибка новичка. Но дайвинг – такое дерьмо, что иногда забываешь, как тебя зовут.
Итан поднял руку, требуя тишины. Он водил стетоскопом по груди раненого, внимательно прислушиваясь. Его движения были порывистыми, почти яростными.
– Транссудация воздуха, повлекшая пневмоторакс.
– Доктор, мы можем перевезти его в медблок, – робко предложила медсестра, – где его…
– Нет времени! – резко бросил Раш, стягивая латексные перчатки.
Человек на носилках извивался, хватаясь за горло, пытаясь что-то гортанно сказать. Но различить его слова было невозможно, так как у него получались только булькающие звуки. Итан резко повернулся к парамедикам.
– Пункционная биопсия недостаточна. Единственный оставшийся вариант – плевроскопия. Дайте мне плевральную дренажную трубку. Живо!
Логан смотрел на него со смешанным удивлением и одобрением. До этого момента Итан Раш представлял воплощение спокойной уверенности. Но эти неожиданные неистовые, почти яростные движения – нетерпение и лающие приказания – абсолютно нехарактерны для него. Таким он видел его впервые.
Пока один из парамедиков поворачивался к каталке, Раш уже протирал спиртом участок под левой рукой ныряльщика и делал местную анестезию. Затем одним взмахом скальпеля сделал разрез длиной два дюйма между ребрами.
– Поторопитесь с дренажом! – бросил он через плечо.
Парамедик принес плевральную трубку и снял с нее стерильную обертку. Раш склонился над дайвером и осторожно ввел трубку в надрез. Проверил, правильно ли она расположена, что-то проворчал и поднялся.
– Дренаж грудной клетки! – резко приказал он.
К нему подбежал второй парамедик, толкая перед собой передвижной напольный столик с лежащим на нем бело-голубым пластмассовым прибором. На нем находилось несколько вертикальных измерительных шкал; две прозрачные пластмассовые трубки отходили от верхней части корпуса.
– Клапан контроля отсоса? – рявкнул Раш.