Вслед за ним выскользнула горбатая фигура в черном плаще:

– Сегодня утром вы хотели поговорить со мной, мой принц?

С неприкрытым презрением Арант посмотрел на него с высоты своего роста.

– Да, хотел. Приходи в купальню на ручье. Там нам никто не помешает.

Спустя двадцать минут Тропос, придворный волшебник стьюритов, скрючившись сидел на гладкой деревянной скамье, по пояс завернутый в большое полотенце. Карлик и горбун, он не любил раздеваться, но даже ему было не под силу вынести жару королевских бань и находиться здесь в одеянии мага.

Напротив него развалился на скамье нагой Арант, который в отличие от Тропоса чувствовал себя свободно. Это был высокий юноша с внушительным бычьим торсом. Многие могли бы назвать прямые черты его лица красивыми. Во всяком случае, так думал о себе сам Арант. Он с презрением оглядел уродливое белое тельце Тропоса. Без своей одежды-оболочки колдун оказался ничтожным, маленьким насекомым. Однако Арант понимал, что он не может просто так отделаться от волшебника, так как этот горбатый человечек обладал силой – силой, которая бывает опасной, но также может оказаться полезной.

– Ты так и не высказал свои соображения по поводу предполагаемой свадьбы Броуна и моей сестры. Пришло время откровенно поговорить. Итак, что ты думаешь? – спросил Арант.

Поддерживая свое полотенце, Тропос неуклюже приподнялся:

– Йербо страстно желает, чтобы дело продвинулось вперед.

– Мой отец стар. Вероятно, он не доживет до того момента, когда Фидасия ляжет в постель с нашим сладкоречивым врагом.

– Годы вашего отца вынуждают его думать о будущем своей страны, отказавшись от собственных эгоистичных позиций. Он устал от войны и согласен на союз Броуна и Фидасии, который принесет мир и процветание обоим народам.

– Еще более очевидно, что он принесет позор и несчастья гордому городу Зика.

Тропос сложил вместе кончики пальцев.

– Существуют веские причины рекомендовать этот брак. Королевство Броуна стало богатым и могущественным.

Арант ударил ладонью о край скамьи:

– И станет еще более богатым и сильным за наш счет, если эта отвратительная сделка состоится. Нет, я не стану поддерживать его!

Тропос бесстрастно изучал лицо молодого человека, искаженное яростью. Несколько раз Броун приезжал ко двору стьюритов с дипломатической миссией. Во время пребывания он публично унизил Аранта, одержав над ним верх в состязании по борьбе, которое было устроено по настоянию принца стьюритов. Теперь тот считал правителя Полуострова очень сильным противником и мечтал лишь об одном: втоптать его в землю, как он это делал с другими своими соперниками. Но, зная Броуна, Тропос понимал, что это будет сделать нелегко.

– Фидасия согласна на брак.

Арант усмехнулся:

– Моя сестра – одиннадцатилетнее неразумное дитя. Что она знает, кроме своих кукол? Она обожает нашего старика отца и выполнит все, что тот ей скажет. Нет! – Арант яростно затряс головой, и вновь его косы, как алые змеи, обвились вокруг мощной головы. Он подался всем телом вперед, схватил мага за запястье и с вызовом посмотрел в его убегающие глаза. – Я скорее перережу ей горло, чем позволю этому золотоволосому отродью претендовать на мою власть здесь, в Зике. И ты поможешь мне в этом.

– Я верный слуга вашего отца с того самого дня, когда пришел в Зику и он взял меня на службу.

– Если ты достаточно умен, ты увидишь, что время умерит твою преданность. Йербо скоро умрет, и я унаследую престол. – Арант выпрямился: – Кроме того, если верить слухам, у тебя есть все основания ненавидеть Броуна.

– Слухи редко бывают правдивыми. Не Броун тот, кого я ненавижу.

– Да, это Фэйрин, а они два сапога пара. Ты сам прекрасно знаешь, что Броун – марионетка в руках Фэйрина. Это он научил Броуна, как отнять власть у доуми. Это он до сих пор управляет им, дергая его за веревочки. Это Фэйрин искалечил тебя, и из-за этого ты не смог вернуться в Пенито. Разве я не прав?

Тропос словно окаменел. Его темные глаза горели ярким огнем на бледном лице, а рука, костлявое запястье которой Арант продолжал сжимать, сама по себе превратилась в звериную лапу.

– У нас были некоторые разногласия, в результате которых я стал уродом. Так будет вернее.

Арант ослабил хватку и откинулся назад.

– Ну что ж, маленький колдун, теперь тебе предоставляется шанс отыграться. Помоги мне расстроить этот брак. Уничтожив Броуна, ты поразишь самого кукловода и наконец утрешь ему нос. Ну, что скажешь на это?

– Я уже говорил вам, что должен хранить верность вашему отцу.

– Мой отец одной ногой стоит в могиле. Дай мне ответ, колдун, да смотри не ошибись – ты здесь один, голый и беззащитный. Берегись: если в следующие несколько минут ты обманешь мои ожидания, будь уверен, ты никогда не выйдешь отсюда.

При этих словах Тропос выпрямился:

– Быть может, я раздет, но это не означает, что я бессилен. И ты это прекрасно знаешь, иначе не пытался бы сделать меня своим сообщником. Ни ты, ни кто другой не посмеет силой управлять Тропосом!

Они в упор смотрели друг на друга. В зеленых глазах Аранта горели ярость и негодование, в темных глазах Тропоса были неприступность и расчетливость.

Первым отвел взгляд Арант.

– Я не хочу причинить тебе вред, маг. Просто я нуждаюсь в твоей поддержке.

– Тогда будь менее высокомерным, когда просишь.

Арант стиснул зубы, но воздержался от новых угроз.

– Что ты мне ответишь?

– Не сейчас. Я должен обстоятельно изучить это дело, так как решение будет иметь слишком серьезные последствия. Тем временем вы, мой вспыльчивый господин, постарайтесь не натворить глупостей.

– Твой цвет серебряный, а вовсе не золотой. – Квиста со всех сторон рассматривала дело рук своих. – Этот серебряный пояс сочетается с цветом твоих глаз, а голубой подчеркивает, какая гладкая у тебя кожа.

Ривен стояла перед маленькой, хрупкой служанкой. На ней было надето льняное платье небесного цвета, схваченное на плече серебряной пряжкой в виде изящного цветка. Квиста заколола сзади ее темные волосы серебряным гребнем и подвязала вокруг тонкой талии серебряный пояс. Даже ноги Ривен были обуты в сандалии, украшенные серебром.

– Ну вот, теперь ты готова предстать перед королем и его матерью, – удовлетворенно вынесла свой приговор Квиста.

– После того как ты провозилась со мною полдня, я могла бы предстать даже перед собранием богов! – запротестовала девушка. Она неуютно чувствовала себя в этом пышном убранстве и тосковала по своему свободному шерстяному платью.

– Ты больше не крестьянская девочка, которая бродила по деревням. Ты придворный музыкант и должна соответственно выглядеть, – смеясь, заявила Квиста.

– Мне было во много раз удобнее в моей крестьянской одежде.

Квиста энергично затрясла рыже-каштановыми кудрями:

– Послушай, что я скажу тебе. Я знаю, ты нервничаешь из-за того, что сегодня вечером сюда приедет отобедать со своей матерью король. Не нужно волноваться. Важно одно: твоя игра уже пришлась по душе королеве.

– Значит, совершенно не имеет значения, одобрит ли ее сын мою игру или нет?

Квиста похлопала Ривен по плечу:

– Не нужно бояться, что ее величества выгонит тебя на улицу, если вдруг ты не понравишься королю. Даже если король Броун скажет, что ты ужасно играешь, он уважает свою мать, считается с ее мнением, а она, конечно же, оставит тебя при себе. Так с какой стати тебе бояться?

Ривен оглядела свой новый наряд.

– Тогда зачем вы разодели меня так, словно собираетесь продать на ярмарке?

– Только потому, что приближается время Смотрин и я хочу, чтобы ты произвела хорошее впечатление, – лукаво сказала Квиста.

– Смотрины? – Ривен удивленно изогнула тонкую, темную бровь и в изумлении посмотрела на свою новую подругу: – Я не понимаю о чем ты!

– Ну и ну, Ривен, иногда ты говоришь такое, что может показаться, будто ты всю жизнь прожила в пещере. Ты, конечно, знаешь, что в этом году король должен выбрать себе невесту.