Литмир - Электронная Библиотека

– Действительно? – спросил он с полуулыбкой.

– Наверное, это очень увлекательно, – сбивчиво продолжала я, – ездить по всей Африке, делать разные…

– «Увлекательно» не совсем подходящее слово. Очень трудно учить невероятно сложные языки, потом проводить бесконечные опросы и собирать статистику, писать отчеты, заметки и все такое.

– Да, конечно, – присмирела я, поскольку с его слов выходило, что все это довольно уныло. – Но, наверное, приносит удовлетворение, когда понимаешь, что сделал важное дело?

– Важное дело? – Он пожал плечами. – Но что, в сущности, мы делаем? Иногда я задумываюсь, не пустая ли это трата времени.

– Это зависит от того, что вы взялись делать, – довольно раздраженно сказала я, чувствуя себя Алисой в Зазеркалье. Разговор принимал скверный оборот, и я испытала благодарность к Рокинггхему, который пришел мне на помощь.

– Они злятся, когда другие думают, что они получают удовольствие от своей работы, – заметил он довольно едко.

– Но я, правда, получаю удовольствие, – вмешалась Елена. – Не все мы такие скучные, как Иврард. В экспедиции я была просто на седьмом небе. А теперь надо все записать и оформить, как раз это мы сегодня обсуждали. Мы будем делать доклад в одном научном обществе. – Тут она с неестественным оживлением повернулась ко мне: – Вы обязательно должны прийти нас послушать, мисс Лэтбери.

– Да, мисс Лэтбери, мы с вами будем сидеть в заднем ряду и наблюдать антропологов, – вставил Рокингхем. – Они изучают человечество, а мы будем изучать их.

– Да, это общество во многом примитивная община, – сказал Иврард, – и поле для научных наблюдений там весьма обширное.

– И когда состоится доклад? – спросила я.

– О, совсем скоро, уже в следующем месяце! – ответила Елена.

– Нам надо работать, – раздраженно заявил Иврард. – Если не поспешим, вообще ничего не будет сделано.

– Наверное, на подготовку уходит много времени, – предположила я. – Пожалуй, я нервничала бы от одной только мысли о выступлении.

– Не в этом дело. Наш материал совершенно новый, но ведь хочется еще и хорошо его подать.

– Разумеется, – согласилась я.

– Ну, дорогой… – Посмотрев на мужа, Елена подняла бокал. – Разве не прекрасно, что он вернулся? – вопросила она, ни к кому в сущности не обращаясь.

Иврард промолчал, но тоже вежливо поднял бокал, и я последовала его примеру.

– Тем больший повод выпить! – воскликнул Рокингхем с довольно натужной веселостью.

Он подошел ко мне с оплетенной бутылью, и я позволила подлить в мой бокал, хотя он еще не был пуст. Я начинала понимать, как люди нуждаются в спиртном, чтобы сгладить ту или иную неловкость, и вспомнила множество тягучих приходских праздников и собраний, которые прошли бы много живее, если бы кому-то пришло в голову открыть бутылку вина. Но таким, как мы, приходится довольствоваться титаном для чая, и мне подумалось, что надо отдать нам должное, раз даже при столь безобидном подспорье мы неплохо справляемся. Нынешняя вечеринка, если только ее можно было так назвать, явно не задалась, и я чувствовала себя не в своей тарелке. Мой опыт светских увеселений, признаю, довольно ограниченный до сих пор, не подразумевал ничего подобного. Мне очень хотелось, чтобы Иврард Боун ушел, но он завел серьезный разговор с Еленой о каком-то аспекте их доклада и не замечал или не придавал значения возникшей неловкости. Наконец он сообщил, что ему пора, и весьма любезно попрощался с Рокингхемом и мной и довольно холодно с Еленой, упомянув, что через пару дней позвонит ей по поводу диаграмм родства.

– Нам нужно работать, – повторил он.

– С нетерпением буду ждать вашего доклада, – сказала я, чувствуя, что надо проявить любезность и что эта обязанность выпала на мою долю.

– О, вы найдете его смертельно скучным, – отозвался он. – Не следует ждать ничего особенного.

Я проглотила замечание, что, мол, женщины вроде меня и не ждут ничего особенного – по сути, вообще ничего.

– Так-так, – сказал Рокингхем, когда мы услышали стук закрывающейся двери. – Так это был великий Иврард Боун?

– Великий? – удивленно переспросила Елена. – Боюсь, сегодня он проявил себя с наихудшей стороны. А вам, миссис Лэтбери, он разве не показался невыносимо напыщенным и скучным? – С сияющими глазами она повернулась ко мне: – Он кажется довольно приятным и явно недурен собой.

– Вот как? А меня блондины совсем не привлекают.

Продолжать в том же ключе показалось бессмысленным, поэтому я признала, что мне трудно было с ним разговаривать, что, впрочем, неудивительно, поскольку я не привыкла к общению с интеллектуалами.

– Да он просто невозможен! – вырвалось у нее.

– Забудь, лучше посмотри, что я тебе привез, – умиротворяюще, точно говоря с ребенком, сказал Рокингхем. – Немного майолики и фаянсовый сервиз к завтраку упакованы с основным багажом, ну а мелкие безделушки тут. – Открыв один из чемоданов, он достал флакончик духов, несколько пар шелковых чулок и несколько маленьких глиняных предметов. – Нет, нет, не уходите пока, мисс Лэтбери, – окликнул он меня, увидев, что я неуверенно направилась к двери. – Мне бы хотелось вам что-нибудь подарить. – С этими словами он вложил мне в руку фарфорового козлика. – Вот, выпустите его пастись среди бородатых архидьяконов и им подобных.

– Какой милый… Большое вам спасибо.

Поднявшись к себе, я поставила фигурку на тумбочку у кровати. Может, Рокингхем был чуточку пьян, подумалось мне. Я, пожалуй, тоже немного захмелела, но ведь я не привыкла к спиртному. Да и вообще во всем этом вечере было что-то фантастическое, точно ничего такого не могло случаться взаправду.

Я лежала без сна, ощущая жажду и какое-то смутное беспокойство. Не следует часто видеться с Нейпирами. Сегодня вечером нас свели обстоятельства, но завтра мы каждый будем сам по себе. Я сомневалась, что Елена вспомнит о своем приглашении прийти послушать ее доклад в ученом собрании, поэтому решила ничего такого не ждать и пригласить к себе на пасхальные каникулы Дору. Надо полагать, она не слишком поладит с Рокингхемом, или Роки, как я теперь про себя его называла. «Он совсем не из тех, к чьему обществу привыкли мы с Дорой, а мне, оказывается, с ним очень легко», – чуть самодовольно подумала я, но потом вспомнила о военнослужащих из женского вспомогательного и поняла, что именно меня тревожит. Его шарм как раз и заключался в том, что людям с ним было комфортно. На самом же деле он, пожалуй, довольно поверхностная личность. Далеко не такой достойный, как Джулиан Мэлори или наши церковные старосты мистер Моллет и мистер Конибир, или даже Тедди Лимон, который вообще не умеет себя вести в обществе… Засыпая, я вспомнила, что забыла помолиться. Приснился мне мистер Моллетт, который грозил мне пальцем и плутовато повторял: «Ах, ах, ах, мисс Лэтбери…»

Глава 5

На следующий день я помогала Уинифред разбирать вещи к благотворительному базару.

– Просто ужасно, по-моему, что люди отправляют на благотворительные базары своих родственников, – сказала Уинифред. – Как можно так поступать? – Она подняла повыше почерневшую серебряную рамку, из которой выглядывали голова и плечи женщины в платье эпохи короля Эдуарда. – Вот еще один, к тому же духовное лицо. – Опять совсем юный священник, кажется, только-только вылупился. Я посмотрела поверх ее плеча на чисто выбритое лицо над высоким воротничком.

– Так и чудится, что это кто-то из знакомых, – посетовала Уинифред. – Что, если бы мы взаправду его знали и кто-то увидел бы его среди других вещей? Каким это стало бы шоком! Я думаю, надо вынуть фотографию – в конце концов, покупают ведь рамки.

– Не думаю, что их принесли их родные, – утешила я ее. – Скорее всего, фотографии годами пылились в кладовке, и никто не знает, кто на них изображен.

– Пожалуй, да. Но сама мысль о ненужности… Словно на благотворительный базар послали реального человека… Понимаете? Чем старше становишься, тем острее это чувствуешь. Молодежь, конечно, только посмеялась бы.

9
{"b":"275249","o":1}