ГАЧИН. Если честно, то вру. (Цаплину.) Я вру, Паша. Просто я заранее все придумал, я ночь не спал, я думал, думал, думал...

ЦАПЛИН. Когда ты думаешь, ты сильно храпишь.

ГАЧИН. У тебя прорезалось остроумие? Я заснул только под утро. Я столько хотел сказать... И я говорил, говорил, а она вдруг...

ОЛЬГА. Послушай, Саша. Ты болтаешь, как десятиклассник. Кстати, я школу не закончила, так что не старайся. В чем дело? Ты не уверен в себе, что ль? Брось эту хренотень! Говорю тебе прямо: я люблю мужиков. Хобби у меня такое. Увлечение. И это не муж просил прислать работников, а я. Но не алкоголиков, не каких-нибудь там. А таких, знаешь, лохов вроде тебя - из простого народа. Они, во-первых, все здоровые, у них на блядство денег нет, так что никакого тебе СПИДа, никакой тебе венерики, терпеть не могу! У мужа все друзья сифилитики, он сам два раза лечился, паразит! Так что давай быстро скупывайся и лезь в постель! Быстро, быстро, тебе еще работать надо! Ну? Чего встал! Сымай рубашечку-то! (Стаскивает с него футболку.) Нет, ничего, ничего, бывает и хуже. (Ощупывает Гачина.) Конечно, подкачаться еще можно бы. Остальное рассмотрим после. Вали в душ, говорят тебе, пока не передумала. Кстати, если проболтаешься, убью. Или братки моего мужа убьют, ну, то есть, его обслуга. Жить хочешь? Тогда помалкивай!

ЦАПЛИН. А ты не помалкиваешь. Но жить хочешь, я же знаю. Из этого вывод - ничего не было.

ГАЧИН. Считай, что так. (Ольге.) Пшла прочь, стерва! Я и пальцем до тебя не дотронусь!

ОЛЬГА. Ну смотри у меня, гад! Если на тебя кирпич случайно упадет - не удивляйся! Проваливай, сволочь! Уходи! (Топочет ногами. Убегает.)

Пауза.

ЛУКОЯРОВ. Послушай, Саша...

ГАЧИН. Слушаю, Дмитрий Сергеевич.

ЛУКОЯРОВ. Ты большой фантазер, я это понял. Ты сейчас ничего больше не говори, скажи только одно слово: да или нет? Понимаешь? Да или нет. И смотри при этом на меня.

ГАЧИН. Да.

ЦАПЛИН. Вы врете! Вы оба врете! Или один кто-то врет. Так не бывает! Вы слишком разные! Если с ним ( на Лукоярова) - я пойму! Если с тобой - тоже пойму. Но чтобы вчера с ним, а сегодня с тобой - не верю!

ГАЧИН. Спроси ее сам.

ЦАПЛИН. Спроси сам! У вас одно и то же: спроси сам! Ясно же, что она не скажет! Хотя... Бывает всякое. Нет! Вы как раз и рассчитываете на то, что я не спрошу! Вы рассчитываете на мое благородство. Она ведь вам пригрозила, что вас убьют, если проболтаетесь. Поэтому вы рассчитываете, что я не захочу подставить вас под удар! Но я не такой уж благородный, к вашему сведению! Или... Или все-таки врете - и поэтому ничего не боитесь, она просто посмеется надо мной, вот и все - и пусть! Пусть смеется! Ольга Евгеньевна! Ольга Евгеньевна, можно вас? Ольга Евгеньевна!

ЛУКОЯРОВ. Откуда он ее отчество знает?

Гачин пожимает плечами.

Появляется Ольга.

ЦАПЛИН. Ольга Евгеньевна, не правда ли, я смешной человек? И вопросы у меня смешные. Я дурачок. Я Иванушка-дурачок, как говорил вам мой друг Саша. Он ведь говорил вам, что я Иванушка дурачок? Архетип!

ОЛЬГА. Он мне про вас вообще не говорил.

ЦАПЛИН. Конечно, это я так... А на эту работу вы нас наняли? Ну, то есть попросили, чтобы нас...

ОЛЬГА. С какой стати? Я в это не вмешиваюсь.

ЦАПЛИН. Да, конечно... Извините... (Вдруг кричит.) В душ и в постель, да? Да? Все просто, да?

ОЛЬГА. Не понимаю. Вы пьете? Это ваше дело, но вам же будет хуже.

ЦАПЛИН. Мы не пьем, Ольга Евгеньевна! Просто вот эти два человека - скоты! Понимаете? Они последние скоты. Вы должны прогнать их, потому что... В общем, они скоты, вот и все.

ОЛЬГА. Вы чем-то расстроены?

ЦАПЛИН. Нет. Я спокоен. Все нормально.

ОЛЬГА. Нет, вы не спокойны. Что-то у вас на душе. Заходите, поговорим. Завтра.

ЛУКОЯРОВ. А может, все трое вас навестим?

ОЛЬГА. Я не люблю общих разговоров. Я не люблю, когда говорят больше, чем два человека.

ЛУКОЯРОВ. У каждого свои вкусы.

ЦАПЛИН. Я не понял, извините. Вы приглашаете меня к себе?

ОЛЬГА. Да.

ЦАПЛИН. Поговорить?

ОЛЬГА. Да.

ЦАПЛИН. Как вот их?

ОЛЬГА. Они, положим, пришли сами.

ЦАПЛИН. Поговорить?

ОЛЬГА. Поговорить. Значит, завтра?

ЦАПЛИН. А если нет? Если - не хочу?

ОЛЬГА. Странный человек. Не хотите - ваше дело.

Уходит.

ЛУКОЯРОВ. Какая, все-таки, баба! Я работать не могу. Я здесь - а она там, наверху... Мне даже сон приснился: будто мы лежим на лугу. Цветочки-лепесточки, шмели зафигачивают, гудят, соловушки каркают, подлецы, - и над нами она, вся в розовом - летит, плывет. И поет! Такую красивую песню поет, что...

ЦАПЛИН. Ты врешь. Тебе не могут сниться такие сны! Тебе должно сниться... Мясо! Голое женское мясо, вот и все, и больше ты ничего не понимаешь и не любишь! И ты напускаешь на это мясо своего пса - и стоишь, и смотришь, как он рвет, кусает, а ты смеешься - вот какие сны тебе должны сниться!

ЛУКОЯРОВ (Гачину). Саша, я его сейчас ударю. Ты его друг, вступишься. Я и тебя ударю. Начнется драка. Тебе это нужно?

ГАЧИН. Цаплин, успокойся.

ЦАПЛИН. Я успокоился. Завтра. Все будет завтра. Вы врете. Завтра все станет ясно! Вы дразните меня! Вы все издеваетесь надо мной! Вы сговорились! Вы с ней сговорились! Точно, вы сговорились! Ладно! Посмотрим! (Начинает собирать мусор в носилки, хватает их один, тащит к выходу.)

ЛУКОЯРОВ. Слушай, пока этого психа нет, скажи мне.

ГАЧИН. Я уже сказал.

ЛУКОЯРОВ. Ты серьезно скажи. Ты ее в самом деле?

ГАЧИН. В самом деле. А ты?

ЛУКОЯРОВ. Я-то - понятно.

ГАЧИН. Да вот как раз непонятно. Я ведь спросил ее. Знаешь, бывают такие минуты, когда можно спрашивать. Она рассмеялась.

ЛУКОЯРОВ. А что ей еще делать? Она же не дура. У нее свои игрушки. Я

просто что хотел сказать.

ГАЧИН. Ну?

ЛУКОЯРОВ. Тебе деньги нужны?

ГАЧИН. Всегда.

ЛУКОЯРОВ. Я скопил кое-что. Порядочно. Могу отдать - всё. А ты не будешь путаться под ногами.

ГАЧИН. Неужели?

ЛУКОЯРОВ. Я первую бабу встретил, которую вот так... Женщину, понимаешь?

ГАЧИН. У нее муж.

ЛУКОЯРОВ. Это неважно. Устраню. Убью.

ГАЧИН. А если я денег не возьму? Если я тоже - первую встретил? За нами приехали.

Усмехнувшись, выходит.

ЛУКОЯРОВ. Тогда я тебя тоже убью, дурачка.

Задирает голову, смотрит вверх. Уходит.

ЗАТЕМНЕНИЕ

Конец первой части.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Гачин и Лукояров работают.

ЛУКОЯРОВ. Весь вечер вчера он молчал, сегодня все утро молчал. Учудит он что-нибудь.

ГАЧИН. Не учудит. Ничего он не учудит.

ЛУКОЯРОВ. А ты подумал?

ГАЧИН. Над чем?

ЛУКОЯРОВ. Я ведь серьезно.

ГАЧИН. Видишь ли, самое странное, что я теперь боюсь смерти. Потому что появилась эта женщина. И как мне выбрать, рассуди? Как? И умереть не хочу - и отказаться от нее не хочу. Как быть?

ЛУКОЯРОВ. Ты еще молодой. Ты другую найдешь - или после меня. Потому что я с ней не смогу долго жить. Я не выдержу. Я ее убью или себя убью. Я не выдержу. Понимаешь, я терпеть не умею. Люди- звери и сволочи, и я этого не умею терпеть. У меня вся жизнь из-за этого наперекосяк. Начальничек один наехал на меня, я его в бетономешалку сунул.

ГАЧИН. Работающую?

ЛУКОЯРОВ. Нет. Но она водой залита была, чуть не утонул начальничек. Судить хотели, еле отмазался. А главное - бабы. Без них ведь нельзя, так?

ГАЧИН. Так.

ЛУКОЯРОВ. Слушай, Саша, ты не издевайся, пожалуйста. Я, конечно, не такой образованный, я мудрых вещей не говорю, но я говорю по жизни. И ты рожи не строй, ладно?

ГАЧИН. Я не строю.

ЛУКОЯРОВ. Ну, значит, мне показалось, извини. Так вот, бабы. Женщины. Девушки. Я их столько имел, сколько у тебя волос на голове. Но суть не в этом. Я по молодости как их проверял? Я хорошо зарабатывал. И я вел девушку в ресторан. И обрати внимание на ситуацию. Она пришла со мной, так? Она угощается за мой счет, выпивает - но даже не в этом дело. Она со мной пришла. И каждая! - я тебе серьезно говорю! - каждая головой вертит! Понимаешь? Она со мной пришла, садится - и тут же начинает вертеть головой! Кого ищет? Зачем? А так, на всякий случай. Понимаешь? То есть если по человечески: ты пришла со мной, так? Беседуй со мной, гляди на меня, ведь ты со мной пришла. Зачем головой-то вертеть? Я же на тебя смотрю, я головой не верчу! Обидно, понимаешь? Я одной в морду прямо дал, у нее шея вот так вот, на триста шестьдесят градусов вертелась!... Понимаешь?