– А я – Ирина. Из Киева.

– Откуда?

– Из Киева. Не важно. Я давно наблюдала за тобой, и вот… – она покраснела – …решила подойти, познакомиться. Ты не против?

Кан взорвался:

– Идиотка! Ты что не понимаешь, что ты в третьем уровне?? Да здесь же фон выше, чем где-либо! Где твой комбинезон?

– А, – она презрительно отмахнулась, – он мне сейчас и не нужен.

Кан даже не успел произнести какую-нибудь гневную или нравоучительную тираду, как девушка легким движением обнажила небольшой шприц, игла которого без проблем пробила защитный комбинезон Кана и больно вонзилась в плечо, выпуская содержимое в организм. Голова закружилась, и прежде чем Кан успел подумать о диверсии и вскинуть автомат, его мягко и нежно охватил сон. Последнее, что он услышал – это женский голос: «Пойдем…».

Утро началось привычно, как повелось уже на протяжении трех лет, с мелодии будильника. Кан вскочил с кровати и тут же пребольно ударился головой о низкий потолок камеры. Именно на этом привычное утро и закончилось. Завтракая жидким протеиновым концентратом из морской капусты и сои – необыкновенно питательным и полезным – Кан пытался вспомнить, что же именно произошло накануне. Странный сон, где обрывки из Минут Счастья сплетались воедино с неким невообразимым безумием…

…высокий потолок огромного жилья, похожего по размерам на кабинет Большого папы…

Стряхнув с себя бред сновидения, Кан твердо решил после выходных посетить лекаря души – с такими снами и до психотического криза недалеко, и засобирался на службу. Уже готовясь застегивать и герметизировать комбинезон, в кармане плаща он, привычно проверяя наличие идентификационной карты, наткнулся на продолговатый предмет, похожий на уменьшенную перфокарту. Это был ровно разрезанный кусок белого, мелованного картона, где были выведены цифры: 46) 34 – 3 – 18—00.

Хмыкнув, Кан вернул обрезок на место и, сняв с предохранителя плазменный автомат, покинул свое жилье.

Служба началась в 9 утра с прославления Незримого. Длинная, протяжная, заученная молитва была призвана вдохновлять сотрудников на Подвиг сего дня. Компьютер был уже заряжен и тихонько посвистывал паром из спускового клапана. Кан одел нарукавники и принялся искать злополучное сорок третье число после запятой в Числе Совершенства. Сегодня он твердо решил попробовать метод деления точки энтропии на квадратный корень из формулы Польнера. Говорят, этот великий ученый вывел ее, когда играл в карты, то есть, занимался запрещенным времяпровождением. Играл… Неожиданно для себя, он повернул голову к сидящему рядом Горту, аналитику-консультанту по Числу Полноты, и спросил:

– Горт, скажи, а что такое игра?

Горт, старейший из управления, изумленно поднял брови:

– Игра… ммм? Ну, это соревнование, только организованное не с великой целью повышения производительности, а просто так.

– Просто так? – подняла голову от атомного арифмометра инженера младший помощник Вонга

– Ну да. Просто так. Навроде того, как по седмицам в доме смеха демонстрируют вам, молодежи, картины о падениях и, простите, испускании газов.

– Ну… знаете ли! – Вонга явно потеряла интерес к разговору после сего, ибо девушкой была серьезной и на легкомысленные кинокартины для пролетариата не записывалась никогда.

– Странно. – резюмировал Кан и погрузился в работу. Причем, ушел в нее настолько, что не услышал зуммера, сообщающего служащим о перерыве на прием килокалорий. Очнулся он от того, что его, Кана, трясла за плечо Вонга.

– Кан ты что, на прием не идешь? Все уже ушли…

– Два.. – только и ответил Кан.

Вонга вытаращила на него свои большие, водянистые глаза:

– Что?

– Два. Просто два. – он просиял, как ребенок, которому родители подарили турне в Музей Правительства.

– Кан, ты меня пугаешь! Что «два»? – Вонга была не на шутку встревожена. Кан был первым кандидатом на личность в период доступа, и рассматривала она его, как одного из лучших и потенциальных.

– Два. Понимаешь, Вонга? Два!!! Без запятых и дробей!! Число Совершенства – ДВА!

– Ты совсем заработался. Пойдем скорее, пока прием не окончился. А потом поговорим.

В комнате приема килокалорий Кан занял очередь и вскоре сидел перед стаканом с йогуртом из овса с добавлением поливитаминов и бактериальным комплексом. К чести мудрого правительства, в этом месяце порции были увеличены на целых пятнадцать процентов – не зря же на износ работать приходится! Кан распаковал индивидуальную соломинку, сделал два глубоких вдоха, обязательных перед приемом пищи и вспомнил…

…стол, застеленный скатертью. На нем громоздятся тарелки – консервированные овощи вперемежку с овощами же, но свежими и мелко нарезанными, залитыми странным белым и очень вкусным соусом, дымящееся мясо, сваренное в тонком слое теста, красного цвета отвар свеклы с говяжьим мясом, источающий непередаваемый аромат, хлеб и целый брусок настоящего масла, а чуть поодаль – душистый, сладкий отвар трав на чистой воде. Странный напиток, от которого на душе становится легко-легко – в запотевшем графинчике. А потом – домашний мини-бассейн, наполненный горячей водой и ароматные жидкости для кожи. Но все это теряет всякий смысл, когда…

– Четвертый управления познания аналитик, младший реестратор Кан?

Перед затерявшимся в воспоминаниях молодым человеком стоял первый заместитель службы помощи Ор Вит.

– Так точно.

– Вас желает видеть старший лидер. Следуйте за мной.

Кан отнес не принятую пищу в утилизатор и, потянувшись, отправился за охранителем.

В кабинете старшего лидера команды Кан бывал всего один раз в жизни – в торжественный момент вступления в ряды строителей Рая. Да и самого лидера он видел всего несколько раз… Откуда такая честь? Старший лидер Гит Шу был все тем же седовласым крепким мужчиной с орлиным носом и надменным взглядом, что и три года назад. Он указал Кану на табурет и спросил, безо всякого приветствия по форме:

– Мне доложили, что рядовой реестратор Кан открыл жизненно необходимое для проекта Число Совершенства. Это так?

Голос Гита Шу был ужасно скрипучим и неприятным, но мудрое правительство никогда не допускает ошибок в должностях. И, тем не менее, в присутствии Старшего лидера Кан терялся.

– Понимаете… возможно… мне кажется, что я догадался…

Гит Шу побагровел и, стукнув кулаком по столу, брызжа слюной проорал:

– А мне кажется, что рядовой реестратор Кан скрывает имя того, кто создал для него эту глупую иллюзию! Отвечай, мальчишка, куда ты вчера исчез из Периметра?

Кан изумленно посмотрел на Старшего лидера:

– Прощения прошу, однако я никуда не исчезал. Впрочем, я имел странную галлюцинацию около девятнадцати часов вечера…

Кан пересказал все события, произошедшие накануне, включая странный сон.

– …и сегодня по окончании службы я даже записался к штатному лекарю душ по этим причинам.

Старший лидер помолчал немного и, наконец, его черты лица немного смягчились:

– Ну что ж… переутомление налицо. Ошибка рядового реестратора Кана состояла в том, что сегодня утром он приступил к вычислениям, не доложив службе контроля о болезненном состоянии. Однако, хорошо то, что имеет хорошее завершение. Вы, по крайней мере, осознаете то, что это было галлюцинацией. На сегодня вы получаете оплаченный недопуск к вычислениям. Передайте компьютер службе контроля и отправляйтесь к лекарю. Выходных вам добрых, рядовой реестратор Кан.

– Доброй встречи в Раю, Старший.

– Скорой встречи, рядовой.

Как и следовало из указания, Кан сдал компьютер на консервацию до начала будней и покинул здание управления. Привычная процедура проверки документов, стандартный маршрут к порту… И тут в голову Кана пришла страшная мысль: все это действительно могло быть обычным следствием психического расстройства, сном больного разума… но как же кусочек картона с надписью? А если это так, то по-всякому выходит, что только что он солгал Старшему. К тому же – Гит Шу начал выговор с того, что упомянул исчезновение за Периметр. А это уже не просто бред – это тяжкое преступление, зафиксированное в законе Незримого, которое карается полным низведением в ряды пролетариата. Если сумеешь выжить в страшнейшей из тюрем Терры, расположенной на огромном атомоходе среди ядовитого моря, конечно.