Они проникли в большое строение чужаков через один из многочисленных проемов в стене. Окно? Дверь? Не осталось туземцев, чтобы объяснить. Внутри свет фонариков и налобных ламп отразился от непривычно скошенных стен. Материал напоминал камень, был гладким как стекло и, освещаясь, менял цвет от черного к нежно-розовому. Бася погладил его пальцами.

Куп взмахом руки остановил группу, пригнулся и по-крабьи подполз к похожему на окно отверстию. Заглянул в него и поманил остальных к себе. Бася тоже присел на корточки.

– Видали? – Куп ткнул пальцем в окно. – Так и знал, что они здесь устроятся.

Кейт заглянула еще раз и кивнула.

– Вижу пятерых. Рив – это босс – и четверо его громил. Личное оружие и парализаторы. Смотрят они не в ту сторону.

– Проще простого, босс, – ухмыльнулся Скотти и щелкнул предохранителем винтовки. Кейт дернула затвор, проверяя заряд. Куп достал большой автоматический пистолет и сдвинул шторку назад. Другой рукой показал три пальца и начал беззвучный отсчет.

Бася смотрел на каждого по очереди. Они раскраснелись от возбуждения. Все, кроме Пита, который ответил на взгляд Баси. Он в тусклом свете он казался зеленовато-бледным, голова у него моталась в немом протесте. Бася как будто слышал его мысль: «Я не хочу!»

Что-то сдвинулось у него в голове, мир вдруг стал резким, почти осязаемым. С тех пор как Куп объявился на его участке работ, Бася следовал за ним как во сне. И вот они готовы расстрелять безопасников РЧЭ.

– Стойте! – сказал он. Куп вместо ответа выпрямился, прицелился и выстрелил сквозь окно. Мысли рассыпались.

Время задергалось рыками.

Куп, с бранью посылающий пулю за пулей в соседнюю комнату. Бася, лежа навзничь, видит, как из пистолета Купа выскакивает обойма, падает на землю рядом. Движение такое медленное, что Бася успевает прочитать марку производителя и калибр. «“Верный прицел” 7,5 мм».

Скачок.

Он стоит рядом с Кейт. Как вставал – не помнит. Она палит из дробовика, грохот выстрела в тесном пространстве оглушает. Бася думает, что лишился слуха навсегда. В соседней комнате трое мужчин и две женщины в униформе РЧЭ мечутся в поисках укрытия или пытаются достать оружие, чтобы отстреливаться. На их лицах – паника. Они перекликаются. Он не понимает ни слова. Один стреляет из пистолета, пуля бьет в стену рядом с Кейт. Срикошетившая пуля или осколок пробивает дырочку в ее щеке. Кейт продолжает стрелять, словно рана не стоит внимания.

Скачок.

Женщина из РЧЭ хватается за грудь, из которой струей выплескивается кровь. На бледном лице – ужас. Бася всего в нескольких шагах от нее, рядом со Скотти. Тот снова стреляет, попадает ей в шею. Женщина медленно запрокидывается, рука тянется к ране, но бессильно падает, и выглядит это как пожатие плечами.

Скачок.

Бася стоит один в коридоре. Как сюда попал – не помнит. За спиной слышны выстрелы и крики. В нескольких метрах перед ним безопасник из РЧЭ держит парализатор. У этого человека темная кожа и яркие зеленые глаза, округлившиеся от страха. Бася вдруг вспоминает, что этого человека зовут Зеб, хотя не может вспомнить, откуда знает имя. Зеб швыряет в него парализатором и тянется за пистолетом – к кобуре на поясе. Парализатор бьет Басю по голове, из трехсантиметровой ссадины течет кровь, но боли он не чувствует. Он видит, как Зеб достает пистолет, и, не задумываясь, прицеливается сам. Удивляется, заметив, что держит оружие правильно. Бася не помнит, как перехватывал его. Он нажимает спусковой крючок. Безрезультатно. Он готов сделать это снова, но тут за спиной раздается грохот, и Зеб начинает падать, а изо лба у него выплескивается кровь. Бася чувствует, что готов упасть в обморок.

Время перестало скакать. Нет передышки, нет спасения.

– Хорошо поработали, – сказал за спиной Куп. – Этот чуть не ушел.

Бася медленно развернулся, все еще воспринимая происходящее как сквозь сон. Шок. Распад сознания. Импульсивное желание еще раз поднять руку, шагнуть и застрелить Купа сдвинуло его вперед. Всего на шаг. Зеб истекал кровью на полу. Стрельба прекратилась.

Сзади орали и восторженно перекликались остальные. Бася посмотрел на свой пистолет, вспомнил виденные боевики. Вставляешь обойму и потом загоняешь патрон в ствол. Кейт оттягивала затвор своего дробовика. Куп сдвигал шторку пистолета. У Баси пушка не выстрелила бы, сколько б он ни давил на спусковой крючок.

У Зеба кровь уже не текла. «На его месте чуть не оказался я», – подумал Бася, но мысль пока была бесчувственной. Невесомой. Словно едкий дымок насквозь прошел через мозг и растаял.

– Помоги-ка оттащить трупы, примо, – сказал Куп, хлопнув его по спине. – Зади отмывает тут все корродирующими жидкостями и пищеварительными энзимами. Так можно уничтожить мелкие улики, но не растворить настолько большие куски, верно?

Бася помог. На то, чтобы зарыть тела пяти женщин и мужчин в твердую землю за руинами, ушло несколько часов. «Первая же пыльная буря сотрет все приметы, что здесь копали», – заверил Куп. Группа безопасников просто исчезнет без следа.

Скотти с Питом перетащили из руин всю взрывчатку, загрузили ее в карт. Они вместе с Кейт и Ибрагимом вернулись в поселок пешком. Кейт несла ранец с оружием на одном плече. Пистолет Баси, нестреляный, снова лежал в ранце.

– Так надо было, – заговорил Куп, едва они ушли. Бася не понял, обращается он к нему или к самому себе, но все-таки кивнул.

Куп по-астерски пожал плечами и жестко улыбнулся.

– Ты знал, как это будет, койо. Сколько бы ни притворялся, что это не так, ты знал.

– Больше никогда в жизни, – сказал Бася. – И если в итоге пострадает кто-нибудь из моей семьи, я тебя сам убью.

Он доехал до рудника, оттуда пешком прошел к дому. Ввалился в крошечную ванную с рассветом. Человек в зеркале не походил на убийцу, но на его руках была кровь. Бася принялся ее отмывать.

Это было примерно пять часов назад, на середине десятичасовой вахты Хэвлока. Мужчина в пурпурно-оранжевом одеянии, оскорбительно уродливом, сидел на кушетке в марсианской видеостудии. Хэвлок, плавая в предохранительных ремнях, смотрел на экран. Пристегиваться для него стало второй натурой, как бы глупо это ни выглядело. Орбиты Новой Терры, в общем, были пусты, шансы на внезапное ускорение нулевые. Просто привычка.

На маленьком мониторе, вделанном в стену каюты, молодой человек пожал руку хозяйке студии и улыбнулся в камеру.

– Давно вы у нас не появлялись, мистер Курвело, – сказала ведущая. – Спасибо, что заглянули.

– Я рад, Моника. – Молодой человек кивнул так, словно его поймали на горячем. – Рад вернуться.

– Итак, у меня появился шанс сыграть в новую игру, и, должна сказать, это совсем не похоже на вашу предыдущую работу.

– Да, – коротко отозвался мужчина и сжал челюсти.

– Возникли некоторые противоречия. – Улыбка ведущей стала чуть жестче. – Не желаете об этом поговорить?

Хэвлок физически не мог вжаться в подушки кресла, но внутренне дернулся.

– Послушайте, Моника, – отвечал человек в уродливом костюме, – мы здесь рассматриваем последствия убийства. Все смотрят на часть первую, а о том, что из этого выйдет, не думают.

У Хэвлока запищал ручной терминал. Он приглушил передачу и вышел на связь.

– Хэвлок, – сказал Мартри, – мне нужно, чтобы ты ответил на звонок.

Он говорил спокойно, с полным самообладанием. У Хэвлока сорвалось дыхание. Голос начальника предвещал неприятности, и в сознании первым возникло самое страшное. «Росинант» с Джимом Холденом, посредником ООН, через десять часов должен был начать торможение. Почти добрался. Если с ним что-то случилось…

– Внизу что-то случилось, – продолжил Мартри. – У меня на связи Касси, и было бы хорошо, если б ты не дал ей сорваться, пока я говорю с капитаном.

– Так плохо?

– Да. Выходи на связь. И поспокойнее с ней. Сможешь?

– Конечно, босс, – ответил Хэвлок. – Я холоден, как ноябрь, и нежен, как китайский шелк.