Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Джеймс стоял в центре комнаты и с презрением смотрел на Джека. Он жалел слабаков, которые боятся принимать крэк, — это пигмеи. Им никогда не узнать экстаза, который пережил он в первый прием. Джеймс принял позу мирового деятеля, величественную и снисходительную одновременно, и начал проповедовать:

— Цель жизни — крэк! Вот для чего мы родились, вот для чего существуем. Только избранным дано познать чудо крэка, только мы — подлинная элита. Эти избранные, — здесь он простер руку в сторону автомеханика, — святые, и они должны иметь право собираться и поклоняться крэку. Во имя крэка разрешено все. А те, кто попытается помешать культу крэка, пусть боятся насилия, пыток и смерти. Если у любителя крэка нет денег, он должен иметь право украсть у таких пигмеев, как ты и твоя мать, Джек. Убить пигмея — не грех, изнасиловать пигмея — не грех, трахнуть пигмея — не грех, похитить и пытать пигмея — не грех. Любитель крэка познал истину, а истина столь прекрасна, что нужен новый язык, дабы выразить хотя бы малую долю радости, которую она несет. Вообрази бесконечность, неизмеримые пространства, уходящие в вечную нирвану, а потом предстань такую же громадную радость. Кто не захочет ощутить это чууууудо, этот кааааааайф, эту скаааааааазку…

Бог — это крэк.
Иисус — крэк.
Аллах — крэк.
Будда — крэк.
Кришна — крэк.
Авраам — крэк.
Моисей — крэк.
Мартин Лютер — крэк.
Мапдела — крэк.
Бэкхем — крэк.
Пафф Дэдди[75] — крэк.
Крэк — это крэк.

Тут Джеймс чуть запнулся, по тут же продолжил:

— Вот что обещает крэк. И потому мы принимаем его снова и снова и снова и снова и снова и снова.

Бывшая санитарка прохныкала:

— Но это обещание невыполнимо, и мы не можем никогда никогда никогда никогда снова испытать ту же радость, неважно, сколько принимаешь и сколько тратишь.

— Но мы должны пытаться снова и снова, — возразил Джеймс. — Надежда есть всегда, мы должны верить.

Агент по продаже автомобилей сказал:

— И мы должны быть готовы отбросить семью, жен, мужей и детей, работу, друзей, деньги, собственность, жилье, уважение к себе, гордость, себя самих.

— О да! — вскричал Джеймс. — И пребудем мы в темном мире, где все нам враги, где тени желают нам смерти, где каждый звук угрожает нашей жизни, а солнце только напоминает нам, что скоро мы возжаждем, и все же нам нечего пить, и никто не оросит губ наших.

Джеймс почувствовал, как энергия оставляет его тело, лег на коврик-полумесяц перед камином и мгновенно заснул.

Джек выключил свет и тихо притворил за собой дверь, словно оставлял спящих детей. Он поднялся в спальню Нормы и снял со шкафа самый большой чемодан.

Норма тем временем рассказывала премьер-министру, как сильно он похож на премьер-министра.

— Вы же вылитый Эдвард Клэр, — говорила она. — И голос, и моргаете, и улыбка, даже зубы такие же кривые, ну все!

Премьер-министр, слегка взвинченный тирадой Джеймса, донесшейся из гостиной, мучительно пытался припомнить, как надо беседовать с людьми из рабочего сословия. Что их волнует? Морские свинки? Бинго?

Норма сообщила премьер-министру, что из него вышел бы премьер-министр в миллион раз лучше, чем из Рори Бремнера[76]. Потом она сменила тему:

— Я рада, что наш Джек приехал, он все уладит. Премьер-министр автоматически среагировал:

— Наша полиция замечательно справляется.

Он спросил Норму, как, на ее взгляд, работает правительство. Та, похоже, не поняла вопроса.

— Не знаю, — ответила она. — Я политикой не интересуюсь, разве вот Рон Филлпот — он мне понравился, когда задал взбучку тому дуралею.

Безразличие Нормы странным образом успокоило премьер-министра. Какой смысл не спать ночей из-за Киотского соглашения[77], когда подавляющее большинство людей спят по восемь часов в сутки, в счастливом неведении, не подозревая об опасностях атомной энергетики?

Зазвонил телефон на стене. Норма с испугом уставилась на него — Джеймс отучил ее отвечать на звонки или звонить самой.

Джек сверху услышал звонки и примчался на кухню. Звонила его сестра, Ивонна.

— Ты где? — спросил Джек с искренним интересом — в конце концов, она могла быть в любом месте мира.

— Мы только что приземлились в Лутонском аэропорту, я на шоссе, — кричала Ивонна. — Почему мама не берет трубку? Случилось что-то?

— Вот она тут на кухне, травку курит, — ответил Джек.

Ивонна завопила еще громче:

— Скажи ей, я ей бабки везу. Джек спросил:

— А Дерек с тобой?

— Кто? — Ивонна, похоже, забыла, что двадцать шесть лет пробыла замужем за неким Дереком. — Не-а, я одна, — сказала она после паузы. — На своей машине.

Джек не мог представить сестру за рулем, да еще собственной машины, да еще мчащейся из аэропорта Лутон. Когда он видел Ивонну в последний раз, она мыла окна в своем домике на двух хозяев, в переднике и пушистых шлепанцах, а Дерек держал стул, на котором она стояла.

Норма чуть запаниковала, когда Джек ей сообщил, что примерно через час здесь будет Ивонна.

— Вонни не понравятся мои посетители, Джек.

Джека поразила способность матери к самообману. Назвать людей в гостиной «посетителями» — это как муравьев, забравшихся в варенье, поименовать «зваными гостями».

— Где он хранит свою дрянь, мама? — спросил Джек.

— Я не могу тебе сказать, — прошептала Норма. — Я пообещала не говорить. Он заставил меня поклясться жизнью Питера, сказал, что посадит его в микроволновку и съест с яичницей. Сказал, что украсит свои волосы перышками Питера. Я рада, что ты приехал, Джек.

Джек шепнул:

— А ты не говори, мама, просто покажи.

Норма вытащила из стола ящик с ножами и вилками, вынула из дальнего конца банку из-под табака «Олд Холборн». Внутри, завернутые в кусок темно-синего бархата, лежали мелкие блестящие камушки.

— Хрусталь? — удивился премьер-министр.

— Крэк! — ответил Джек. Премьер-министр отпрянул, словно испугался,

что один из крошечных камушков вопьется в его тело, сведет его с ума и выгонит на улицу бредить, корчить рожи и совершать немыслимые деяния против собратьев своих. У пего отлегло от сердца, когда Джек прикрыл камушки бархатом, закрыл крышку и сунул баночку во внутренний карман пиджака. Норма сказала:

— Джек, нельзя это забирать, ведь посетители вперед заплатили.

Джек посмотрел на мать.

— Я достал твой чемодан со шкафа и положил на кровать. Ступай наверх и собери его, сегодня ты уезжаешь.

— Куда ты меня везешь? — испугалась Норма.

— Не знаю.

— Я не брошу Пита, — сказала она.

— Мы возьмем его с собой, — ответил Джек, хотя, по его мнению, Пит вряд ли мог пережить долгое путешествие.

Джек остался караулить в коридоре, а Норма отправилась наверх собираться.

— Джек, — заговорил премьер-министр, — я человек, в принципе, терпимый, но крэк для меня — это своего рода рубеж, и я себя чувствую прямо-таки неприятно. Я понимаю, что для вас тут нет ничего особенного, Джек, но должен признать, что я вроде как шокирован, так сказать. Джек, ваша обязанность немедленно увезти меня отсюда. Звоните Али, пускай сейчас же приедет. Джек злобно сказал:

— В случившемся я обвиняю вас. Вы знаете о крэке уже десять лет, и вы на него хрен положили. Убежали и сунули свою умеренную башку под одеяло, притворились, что крэк — просто такая гадость, которая сама собой пройдет, если не дергаться и делать вид, что его нет. А он вот! — заорал Джек. — В доме моей матери!

Из премьер-министра хлынула статистика. Он сослался на миллионы, потраченные на профилактику наркомании, сказал, что X процентов чего-то там потрачено на одно, и Y процентов чего-то еще выделено на другое, а в течение очередного финансового цикла планируется потратить Z процентов от X процентов.

вернуться

75

Пафф Дэдди (р. 1970) — популярный американский рэп-певец, настоящее имя Шон Коумз.

вернуться

76

Рори Бремнер (р. 1961) — комедийный актер.

вернуться

77

Протокол, подписанный в Киото в 1997г.; предусматривает меры по предотвращению глобального изменения климата. В 2001 г. США (на чью долю приходится 55% всех выбросов вредных газов) в одностороннем порядке вышли из этого соглашения.

46
{"b":"27468","o":1}