– Обижаешь, коллега, – привычно обратился ко мне Сергей, сползая с кровати.

«Лаборант», не дожидаясь моего приказа, вновь дисциплинированно плюхнулся на пол. Ты смотри, не впервой ему, что ли? Или просто сильно жить хочет?

Пару раз покачнувшись и прикусив от напряжения губу, капитан утвердился в вертикальном положении и кивнул мне: «Все, мол, в порядке». Ну и славненько!

– Держи! – Я бросил ему один из автоматов – тот, что с полупустым магазином. – Там только пол-обоймы, имей в виду. Уходим.

Отвернувшись от капитана – не маленький, дальше сам разберется, – я снова обратился к майору:

– Где наш водила и тот мент? Здесь, или у вас еще какой-то тюремный блок имеется?

Услышав первый вопрос, Серега удивленно покосился на меня, однако спрашивать ничего, как и в прошлый раз, не стал.

Майор же от моего вопроса едва не подпрыгнул, наверняка окончательно утратив способность хоть что-либо понимать в моих действиях. Вот и здорово – чем нелогичней они будут, тем лучше.

– Они-то тебе зачем?! Это что, контузия так сказывается?

– Где они? – Моя пятка врезалась в его позвоночник – не сильный, но весьма болезненный удар, если знать, куда бить. – Здесь?

– Что тут, зона тебе, что ли? – чуть задыхаясь, прохрипел он. – Двадцать третья комната, 4-7-3.

– Вставай. Быстрее! – заметив боковым зрением, что капитан уже у двери, я отступил назад, позволяя противнику подняться. – Пошли. Дверь можно заблокировать снаружи? – осведомился я, на всякий случай поднимая автомат – если он ответит «нет», «зелено-халатникам» не повезет. Только патронов жаль и шуметь не хочется.

– Можно. Закрой дверь и набери три нуля. Это сброс старого кода, новый можно будет установить только снаружи.

– Сам и сделаешь. Давай, давай, – пятясь, я вместе с майором вышел в коридор.

Еще через тридцать секунд капитан уже распахнул указанную дверь под номером «23».

Виталий Иванович выглядел в целом неплохо, по крайней мере наверняка получше, нежели его грузовичок. На водителя винницкой патрульной машины смотреть было не слишком приятно – насчет «допроса третьего уровня» майор не соврал.

Извини, парень, но это – все, чем я могу тебе помочь. Остальное – сам и, может быть, тебе повезет. Хотя, конечно, вряд ли…

Пока мы всей толпой: Серега впереди, мы с майором за ним, оба освобожденных, но пока еще не отошедших от шока пленника следом – трусили к лифтам, я прикидывал, сколько прошло времени с момента нападения на первого из конвоиров. Получалось минут пять, максимум – семь. Вполне сносно, даже если они сразу подняли тревогу. Еще можно успеть…

Стрелять нам не пришлось – повезло: коридор по-прежнему был пуст, и лишь на выходе из лабораторного блока нам повстречался еще один из местных высоколобых, которого утихомирил и убрал с дороги капитан. Спустя еще несколько секунд мы были уже около лифтов. Виталия Ивановича с так и оставшимся для меня безымянным патрульным я сразу же отправил к другой кабине, посоветовав минуты через три подниматься наверх и прятаться где-нибудь снаружи – шансов самостоятельно уйти с острова, конечно, никаких, но когда мы с Серегой разрушим Маятник, у них появится возможность уцелеть.

– Поехали. – Я силой впихнул майора в лифт. – Наверх, Серега!

Если майора и удивило мое решение (а ведь должно было удивить, должно!), то виду он не подал. Ничего, сейчас разберемся! Вот только время катастрофически уходит, драгоценные секунды тают с непозволительной быстротой….

Лифт между тем поднялся на нулевой уровень и остановился. Первым выскочил и плюхнулся в боевую стойку готовый прикрывать Сергей, вслед за ним – наша «сладкая» майорская парочка. Никого, только из правого коридора, откуда несколько минут назад я начал свой «освободительный» поход в лабораторию, доносятся чьи-то взволнованные голоса. Это ничего, нам туда не надо, нам, как я понимаю, сейчас налево. Впрочем, нелишние будет проверить.

– Помещения для охраны там? – Слегка встряхнув майора, я кивнул в сторону уходящего влево коридора.

– Это-то тебе зач…

Договорить я ему не дал, коротким ударом впечатывая в уже успевшие закрыться лифтовые двери: время! И повторил вопрос:

– Охрана там? Мне нужно знать, где помещения внутренней охраны и видеонаблюдение за бункером. Только не говори, что у вас ничего такого нет! Ну?

– Там, – зло бросил он, сплевывая кровь. – Идиот, так у тебя тем более ничего не получится.

– Не твои проблемы… Эй, капитан, – услышав шум приближающегося лифта, обратился я к Сереге, – присмотри за ним, только осторожно: он злой, противный и опасный. Схожу гляну, может, парочку боекомплектов раздобуду, – и неожиданно вспомнив кое о чем, добавил: – Капитан, запомни: если меня завалят первым, тут произойдет что-то… э… необычное, вроде возврата во времени на несколько минут – воспользуйся этим, понял? Не забудь, это важно!

Серега, похоже, понял не слишком, но на всякий случай кивнул. Я подмигнул ему и скрылся за поворотом.

Справился я минуты за полторы – их оказалось всего четверо, вооруженных, но совершенно не обращавших внимания на происходящее за спиной. Эти ребята из внутренней охраны, несмотря на все старания майора, слишком уж привыкли считать свой бункер самым безопасным местом в мире… За что и поплатились, улегшись рядом со своими товарищами из моего бывшего почетного эскорта. Легко и почти без крови: стрелять нельзя, а ножа у меня не было – пришлось работать исключительно конечностями. Зато наш арсенал пополнился полудюжиной запасных магазинов, двумя штык-ножами и… парой мягких «кроссовых» ботинок – надоело мне босиком разгуливать, что я вам, «крепкий орешек» Брюс Уиллис, что ли? Жуткого вида дерматиновые больничные тапки на ногах Сергея я проигнорировал: перетопчется, простите за громоздкий каламбур. С тем и вернулся назад, застав почти идиллическую картину: майор с мрачным видом сидел на корточках под неусыпным контролем сильно злого от всего произошедшего за последние сутки капитана, а оба наших уже поднявшихся наверх водилы испуганно жались к стене около лифтовых дверей. Указав им направление дальнейшего движения и объяснив, где наружная дверь («валите отсюда и спрячьтесь где-нибудь, скоро все закончится»), я честно разделил добытый боекомплект и, подняв плененного начальника охраны на ноги, скомандовал выступление. Майор, конечно, молчать не стал:

– На фига тебе это? Решил перед смертью всех на свете облагодетельствовать? Альтруист хренов, все равно к «Спирали» тебя и на выстрел не подпустят!

– Тебя так сильно волнует, смогу ли я выполнить задание и завалить этот ваш Маятник? – забывая про общепринятое в этом мире название, рявкнул я. И, наплевав на вполне корректное с его стороны отношение ко мне в прошлом, в очередной раз пихнул стволом в спину: – Давай, показывай, куда идти?

– Прямо и направо. Сразу за поворотом будет пост, за ним – дверь. Тебе туда.

– А к «Спирали» как пройти?

Майор неожиданно обернулся и, не обращая внимания на вскинутый прямо ему в лицо автомат, презрительно бросил:

– А вот это уж ты сам… – И, видимо прочитав что-то на моем лице, с усмешкой добавил: – Ты меня… то есть себя, хорошо знаешь? Значит, понимаешь, что больше я тебе ничего не скажу. Ты ж умный – вот сам и выпутывайся. А боли и угроз мы с тобой ведь не боимся, не так ли, братишка?..

Что ж, бунта на корабле мы давно ждали, я бы в подобной ситуации, наверное, еще раньше его по известному адресу послал. Да по большому счету он нам больше и не нужен – как ни прискорбно это признавать, но обзавестись в ходе этой операции любящим братцем-близнецом мне все одно не светило. В общем, как издевался Колобок над Горцем: «Из нас двоих в живых остаться должен только один».

Непривычно, конечно, самого себя в расход пускать, но… какой-нибудь очередной глупости я не совершу – насовершался уже: свидетелей в живых оставлял, от преследования исключительно на грани фола уходил, под конец вообще в плен загремел… просто не акция, а иллюстрированный пример для курсантов спецкурсов «как НЕ НАДО проводить боевую операцию малой группой[32] диверсионного спецназа в тылу врага».