Звякнул Алексею – начальнику безопасности, приказал выписать пропуск и принести его лично. Познакомил, сообщил, что Вероника Витальевна – и есть тот самый долгожданный консультант, передал её с рук на руки, и благополучно отчалил по делам в администрацию. С коротким напутствием "Осваивайтесь. Вернусь – поговорим". Предпочел не отвечать на удивленное " А как же представить?" со стороны Алексея, и сделал вид, что не заметил, как она напряглась в раздражении. Очень короткий взгляд, исподлобья, рассказал всё, что девушка сейчас о нем думает. Правда, она быстро его притушила. Но Денис поймал – и усмехнулся, про себя, довольно: этого и добивался.

Хотел дать понять таким отношением – невелика важность у птицы, чтобы не зазнавалась. Дискомфорт – состояние, в котором человек совершает ошибки и допускает слабости. Он уже в этом состоянии пребывал, начиная с воскресного вечера, теперь – её очередь.

Возвращался из администрации с надеждой, что найдет Веронику у дверей своего кабинета – недовольную и злую, взгляд на прощание именно это и предвещал.

И немного расстроился, встретив её у кофейного аппарата, среди стайки парней, что-то очень живо обсуждающую. Дискомфорта, судя по веселому голоску, не было.

Пришлось рыкнуть на мужиков (до обеденного перерыва еще сорок минут, нечего тут прохлаждаться), а девушку одарить грозным взглядом, и не менее грозным:

– Я смотрю, Вероника Витальевна, Вы уже все дела сделали, раз назначили себе перерыв.

– Нет, Денис Игоревич, мы только начали знакомиться с проектным отделом, и парни любезно познакомили меня с кофейным аппаратом. Если я Вам сейчас не нужна, то мы продолжим.

Понятное дело, ему она совершенно ни к чему, будет только мешать и отвлекать от важных мероприятий. Поэтому оставалось только царственно кивнуть и отпустить восвояси. Чем она и воспользовалась, с превеликим удовольствием, ярко выраженном и на лице, и в скорости, с которой от него удалялась.

Малолетка, которую незачем даже близко подпускать к его кабинету. Решение, которое обжалованию не подлежит. Пусть болтается по отделам – глядишь, за болтовней время и пролетит, а потом отправится этот "консультант" на Родину, не солоно хлебавши…

Почему – то Алексей с таким решением не согласился. Совсем.

Откуда-то его черти принесли, стоило закрыть за собой дверь приемной. Даже с секретарем не успел перекинуться парой слов – начальник СЭБа поволок его дальше.

– Слушай, Денис Игоревич, а откуда ты её взял?

– С поезда. Встретил и привез.

Лёха, видимо, не оценил мрачного настроения шефа:

– Прикольно. Прямо-таки, сам встречал? Я думал, она шутит, рассказывая, как ты её спас от смерти на морозе…

– Что рассказывает? – Не сдержался, рыкнул опять на подчиненного, хоть тот и не был ни в чем виноват. Лишь в ярко выраженной симпатии, сквозившей в голосе и словах.

Алексей стушевался:

– Ну, то и говорит: если бы не ваш замечательный Денис Игоревич, сидеть бы мне до утра на морозе, коченеть. А он приехал, такой замечательный, бросил все дела, и меня встретил.

– А дальше?

– А дальше – ничего. Не рассказывает. Говорит, амнезия местная у нее. Там помнит, там – нет. От холода память отшибла. Кстати, заметил, у девчонки язык заплетается? Ты ее с какого встречал, с ночного? Дал бы выспаться ребенку…

– Алексей. Ты помнишь, кто она, и зачем здесь? Какой, на хрен, ребёнок? Взрослая совершеннолетняя женщина, которая сейчас бродит по отделам, собирает информацию, непонятно какую, а потом ею с кем-нибудь поделится. И неизвестно, как её преподнесет. А дальше мы с тобой будем мечтать, чтобы нас пожалели!

Лёха мигом посерьёзнел:

– Дэн, я бы понял твоё беспокойство, будь у нас рыльце в пушку. Но мы с тобой – кристально чистые перед Богом и людьми. Ну, допустим, насчет святости переборщил… Но что ты беспокоишься? Или, – подозрительно прищурился. – я не в курсе каких-то дел? Так ты поделись, тогда вместе подумаем, чем бы нам задницу прикрыть.

– Да успокойся, Лёш, ты в курсе всего. Ничего лишнего я не творил, не покрывал, не приказывал.

– Тогда отчего сыр-бор?

– Тебе ли не знать, как можно преподнести ту или иную информацию?

– Ну, да…

– То-то же. Не будь таким простачком, а то, смотрю, расслабился за несколько лет сытой и спокойной жизни. Да? Пора бодрить?

– Ладно, шеф. Я тебя понял. Девочку возьму под неусыпный контроль. Буду провожать до туалета и обратно. Или туда стоит тоже заходить? Вдруг, у нее в бюстгальтере рация?

Вот же, хохмач. Даже серьезные вещи умудряется перевести в шутку.

– Да пусть хоть целую АТС таскает. Твоя задача – сделать так, чтобы ей нечего было передавать. Ты меня понял? Наверняка, и к тебе придет, начнет задавать вопросы…

– И что? Прикинуться дурачком? Или глухонемым? Так читать и писать заставит.

– Леха, не дури. Бери паузу. Говори, что надо обдумать ответ, информация конфиденциальная…

– А ничё, что я ей уже рассказал, где мой кабинет, сколько в штате человек, и где они находятся? И как пропуском пользоваться, объяснил?

– Алексей, прекрати дурачиться. Ты меня понял. Иди. Если что – докладывай.

Когда дверь за подчиненным захлопнулась, Дэн выдохнул. За пять лет совместной работы Леха, конечно, стал родным, и злиться на него бессмысленно. Однако, привычка превращать любую ситуацию в фарс порой напрягала. Сложно было понять, где он дуркует, а где – по делу говорит, и это мешало сосредоточиться. А Денис расслабленность не любил. Она мешала.

Осталось около двадцати минут до новой встречи, как раз достаточно, чтобы сделать звонок и разобраться, что, вообще, происходит.

Шеф, на удивление, оказался на связи, ответил со второго гудка – удивительно, зная, как обычно трудно до него дозвониться.

– Денис, здравствуй.

– Добрый день, Александр Палыч.

– Ну, чего хотел? Рассказывай. Давно не слышал.

– Ты мне, Палыч, расскажи, что за игру затеял с этой малолеткой? Кого и чему она будет учить и консультировать? Да у меня любой менеджер, даже новичок, съест её и не подавится. – Вот так, по-простому, они разговаривали только тет-а-тет. Мало кто был в курсе, что они с шефом вместе начинали, работали в тесной съемной комнатушке, за одним столом, по очереди.

– А кто сказал, что она должна кого-то учить? Пусть сама учится. – Шефа раздражение Дениса никак не проняло.

– Я этого делать не буду. Некогда. И остальной персонал занят. Сам знаешь, куча вакансий, люди перерабатывают, живут здесь днями и ночами.

– Ну, и что ты тогда психуешь? Я тебе отправил бесплатную рабочую силу. Пользуйся.

– Как? Посадить ее к бухгалтерию, бумажки перебирать?

– Это будет глупо. За те деньги, что мы ей платим, бухгалтер получится слишком дорогой.

– Да я больше ни к чему её не подпущу! Ты же не надеешься, что я доверю девчонке – молодой, зеленой – какой-нибудь важный проект? А неважных у меня нет. Сам знаешь.

– Денис, друг мой дорогой, ты ей просто не мешай. Посмотри, за что сама возьмется, что сделает… Глядишь, и пользу принесет. А там и ты у нее чему-нибудь научишься…

– Палыч, лучше скажи мне, чья она протеже? Кому говорить спасибо за подарок?

– Моя. И можешь не благодарить. – С усмешкой прозвучало, в глубине которой слышалось предостережение. Смутное такое, но кто не дурак – поймет.

– Ясно. И кем она тебе приходится? – Денис не помнил за своим начальником таких слабостей – протаскивать в бизнес родственников, друзей, знакомых… Слишком дорого могло обойтись. А тут – что-то новенькое… – Погоди, ты что, отправил её подальше от себя, в ссылку?

– Ну, и дурак же ты, Дэн. Прекрати других по себе мерить.

– Тогда объясни.

– Объясняю: умная девочка, хорошая. Из неё можно много полезного слепить. И никем не приходится. Я её в отделе продаж нашел. Сидела на телефоне. Вернее, даже не так: не я нашел, а она сама выискалась. Инициативная очень.

– Угу. – Денис мрачнел, ни черта не понимая в происходящем. – И тебя эта инициатива так достала, что ты её ко мне сплавить решил? Мне тут, типа, таких не хватает?