– А я тебя и не спрашивал. Это распоряжение. Мне тут обмороки и срывы от перенапряжения ни к чему. Потом еще оправдывайся перед Палычем, за каким хреном я тебя так загонял.

– Вам не придется оправдываться, Денис Игоревич. Я не собираюсь никому ни о чем жаловаться. Если Вас это волнует.

– А я вообще никогда не волнуюсь, если хочешь знать. Просто просчитываю возможные последствия. Поэтому – без вариантов. Завтра на работу явишься к часу дня. Раньше – даже думать не смей. Все ясно?

– Да. – Вот коза, однако, вредная. Другая бы прыгала от благодарности, и не знала, как еще угодить шефу… А эта всем видом показывает, как он её рассердил и расстроил. Только вот, не учла одной мелочи: Денису глубоко параллельны все мысли по этому поводу. Он уже все решил, и не о чем говорить.

Вероника больше ничего не отвечала, просто надела куртку с шапкой, повязала шарф и ждала, пока Дэн соберется, отключит свой компьютер, выключит свет… Эта девушка удивляла своим умением молчать, не трещать по пустому, и этим же – напрягала. Не привык Денис к такому поведению у женщин. Вспоминалась крылатая фраза: "А вы тут молчите и всякие гадости про меня думаете". Но не будешь, ведь, у неё уточнять – что там себе надумала. Он, вообще, решил, что ему абсолютно не интересны мысли и соображения засланного то ли стажера, то ли соглядатая. Ему беспокоиться не о чем:совесть чиста.

Он провел ее до первого этажа, поддерживая под руку (не хватало еще, чтобы в таком "шатком"состоянии девушка оступилась и загремела по лестнице), попрощался с охранником, усадил в автомобиль.

Сам уселся, завел, и уже, было, двинул к дому, да вовремя опомнился:

– Тебе что-нибудь нужно купить? Магазинов не так уж много, и только один круглосуточный. Заедем?

– Спасибо, но пока ничего.

– А чем питаться с тобой будем? – Дэн умел и любил готовить, с голоду не умирал, и сухомяткой никогда не перебивался. Да только, кто их, женщин знает? Может, ей на завтрак и ужин обязательно какой-нибудь авокадо потребуется, или другие фигли-мигли-мюсли-каперсы… Раньше этой темой занималась жена, и он даже не задумывался. А тут… нужно, хоть для приличия, побыть гостеприимным хозяином… Раз уж не озаботился поиском квартиры и задания никому не дал…

– А что у вас есть в холодильнике? Если продуктов достаточно, могу приготовить что-то… Мне не трудно…

– Есть борщ, салат, рагу и, кажется, соус какой-то оставался… Ты это будешь есть?

– Ничего себе! Вы это все сами делаете, или кто-то приходит?

– Раз в неделю соседка что-то делает, а в остальное время -сам. Борщ вообще никому не доверяю. Не умеют, как я люблю. – Зачем прозвучало это множественное число – и сам не понял. Ну, да раз уж вырвалось…

– Тогда не вижу смысла в походах по магазинам. Хотя бы сегодня. Давайте, завтра я Вам что-нибудь куплю? А то мне как-то неудобно… Живу у Вас, питаюсь.. Как в пансионе, только бесплатно…

– Успокойся. Если окажется, что ты мне должна – обязательно счет предъявлю. Не заржавеет.

– Хорошо, буду ждать счет.

– Вот и славно. Тогда едем прямо домой.

Денис уже сотню раз пожалел о своей гениальной задумке поселить "консультанта" в собственной квартире хотя бы на пару дней. Ему было сложно определиться – как же себя вести с запланированной и неожиданной гостьей. Правила гостеприимства не позволяли быть отстраненным и пренебрежительным. Да с этой леди, похоже, сталось бы и послать его к черту, и уйти в темноту. Или уехать домой, потребовать отложенный отпуск. А сейчас это не вязалось с его интересами. Одно дело – когда сотрудник не справился с работой, не выдержал нагрузки, показал непригодность… И совсем другое – человек возмутился, что его нормально не разместили. Это было бы пятном на репутации "принимающей" стороны.

Но даже это не так нервировало, как факт, что девушка к себе располагала: с ней было комфортно общаться, напряги возникали только по его собственной вине и нерадивости. От этого сложнее было воспринимать её как потенциального врага и соперника. Как бы то ни было, а Дэн совершенно не планировал дать ей шанс на выигрыш перед лицом шефа. Глупо, казалось бы, соревноваться с девчонкой, имея с ней почти десять лет разницы… Но Денис Дмитриев не проигрывал. Никогда и никому. И сейчас не собирался. Эта неопределенность, и необходимость продумывать каждое слово бесила изрядно. Поэтому он предпочёл молчать, чтобы не завестись и не выдать что-нибудь этакое, за что самому будет стыдно…

К счастью, оба уже так устали к вечеру, что весь ужин практически промолчали. Не было поводов для препирательств, а на пустую болтовню сил уже не осталось.

– Денис Игоревич, а можно мне ванну набрать? Так хочется поваляться в горячей воде, всю дорогу об этом мечтала. А она у Вас такая шикарная… – Вероника не скрывала, как ей неудобно просить – опустила глаза в чашку с чаем, и тон был… такой, очень тихий и смиренный, что ли…

– При одном условии. – Она тут же вскинулась, почти возмущенно, готовая защищать свою гордость и честь (вот, сто процентов, о чем-то неприличном подумала). – В пределах квартиры ты забудешь про моё отчество и обращение на "Вы". Могу я хоть дома почувствовать себя человеком, не начальником, Вероник?

– Ой, извините… извини… Я как-то не думала об этом в таком ключе… Просто очень сложно перестраиваться. Боюсь, что однажды в офисе неправильно к тебе обращусь…

– И что? Что после этого будет? Я тебя в порошок разотру, уволю, понижу в должности? Так я, между прочим, на это права не имею, ты не моя подчиненная.

– А как же авторитет? Среди остальных сотрудников?

– Так, по-твоему, он такой шаткий у меня, что,после одного обращения по имени, все сразу перестанут уважать и слушаться? Ты меня прямо-таки обижаешь, Вика… Или как тебя правильно называть? Еще не было знакомых с таким именем.

– Да? Странно. Не такое уж оно и редкое… А меня все называют, как в голову взбредет – Вика, Ника, Вера, и все производные, куда фантазия заведет…

– И ты на все отзываешься? – Она кивнула утвердительно. – А как понимаешь, что обращаются именно к тебе?

Девушка хитро улыбнулась:

– А в этом вся фишка! Если мне не хочется отзываться, делаю вид, что не поняла – ко мне это, или к кому другому…

– И что это за фишка, если ты про неё рассказываешь первому встречному?

– А ты первый, между прочим, кто заинтересовался. До этого никому и дела не было. Вот.

Денис растерялся несколько: вроде, банальный вопрос, и только ему пришел в голову? Гордиться пора или беспокоиться?

Пока он пытался разрешить эту дилемму, она поднялась из-за стола, быстро ополоснула чашки и тарелки (хозяин квартиры даже не сообразил ей запретить) и утопала с кухни подальше:

– Всё, я пошла купаться. Время позднее, очень не хочу мешать, тебе тоже нужно выспаться.

Вот так, просто и незатейливо, о нем проявили заботу – мелкую, но такую необычную для него… Растерянность начинала входить в привычку.

Вероника нежилась в горячей ванне уже, наверное, целый час. Если не больше – время не засекала. Выпускала остывшую воду и снова добавляла, почти кипящую. Ей все казалось, что холод все еще сидит в её теле, и никак не может покинуть. Несколько часов на холодном вокзале в Москве не так запомнились, как несчастные двадцать минут неизвестности на темном перроне чужого городка. Тогда она не успела поддаться отчаянию и обиде, скорее – злости на невнимательность со стороны встречающих. А теперь вспоминала прошедшие сутки и не могла понять: что происходит с её жизнью, такой, казалось бы, спокойной и устроенной? Зачем было соглашаться на эту поездку, все больше начинавшую смахивать на авантюру из дешевого фильма о приключениях? Так вот, приключений она и хотела, и, похоже, нашла на свою пятую точку.

Слишком все было плоско и правильно в прошедшие пару лет. Ей уже начинало казаться, что вся жизнь может пролететь в их душном и шумном офисе, который постоянно расширялся, оставаясь жить все в том же помещении. Просто в кабинетах ставили больше столов, людей размещали по двое за одним компьютером, документы начинали съезжать со своей территории на чужую, вызывая раздражение у соседей "захватчика"…