Филатов пишет не только о том, как играли или сыграли команды, он дает серьезные анализы состояния современного футбола, вскрывает главные тенденций и закономерности его развития. Лев Иванович на равных с ведущими тренерами развивает нашу тактическую мысль. Этот журналист, безусловно, является одним из ведущих специалистов футбола. И видимо, не только в нашей стране.

Но есть, однако, и другие журналисты. Спортивные комментаторы, которые не слишком глубоко понимают хоккей, его творческую суть, хотя и пишут о нем много и давно. Они часто гонятся за сенсацией, и, находясь в плену личных привязанностей и антипатий к тем или иным командам, хоккеистам, тренерам, объективно (хотя, может быть, даже не понимая этого) приносят немалый вред нашему хоккею. Хоккейный обозреватель центральной спортивной газеты страны Е. Рубин своими материалами порой просто дезориентирует и читателей «Советского спорта» и специалистов относительно истинного положения дел в нашем виде спорта.

Дело прошлое, но хочу вернуться к одному материалу Е. Рубина, к его отчету о матче ЦСКА – «Динамо» (Москва), проходившем накануне отъезда советских хоккеистов на чемпионат мира в Любляну.

Это был последний(!) перед дальней дорогой матч. Может быть, вы помните, что тогда решался спор двух звеньев за право попасть в состав сборной – троек Виктора Полупанова и Владимира Юрзинова. Армейцы победили с крупным счетом. Тройка Полупанова выиграла свои отрезки с результатом 5: 0, в том числе у звена Юрзинова – 3: 0. Динамовское же трио, проиграв, следовательно, юным армейцам 0: 3, в тот день закончило свои отрезки весьма неудачно – 1: 5.

И вот на следующий день, несмотря на всю очевидную убедительность превосходства звена Полупанова, Е. Рубин пишет, что, дескать, еще ничего не ясно и надо внимательно посмотреть, за счет чего победили юные армейцы. Сам Рубин причину успеха видел только в том, что в этом звене играют «великолепные защитники и блестящий Фирсов». Отчет так и назывался: «Окончательный состав? Еще рано!»

Полагаю, что теперь всем, в том числе и репортеру, ясно, что мы имели право после того матча называть окончательный состав. Мы видели в том матче не только действительно великолепных защитников и действительно блестящего Фирсова, но и молодых хоккеистов. Чрезвычайно талантливых и сильных.

Я привел этот пример, а не десяток других, потому что даже не специиалисты хоккея поймут, насколько несведущ и недальновиден был хоккейный обозреватель «Советского спорта». Тройка Полупанова – сильнейшая в нашем хоккее, а молодые нападающие успели за год с хвостиком, прошедшие после этого отчета, стать дважды чемпионами мира, заслуженными мастерами спорта, признанными лидерами нашего хоккея.

Тренеров за ошибки, за проигранные матчи, за неверно подобранный состав порой просто снимают с работы – я не говорю о произвольных, субъективных решениях: речь о тех тренерах, кто плохо знает хоккей. А журналисты должны как то отвечать за свои ошибки, за свое незнание спорта? Или они могут с прежней безапелляционностью и апломбом поучать тренеров, как надо тренировать команды и подбирать составы?!

Все в нашем хоккее должно быть в одном строю, в одной упряжке, в боевом расчете. Надо иногда уметь отбросить в сторону личные интересы, симпатии или антипатии. Журналисты – не болельщики. Хотя белеть им, конечно же, не возбраняется. Ради бога! Только не надо забывать, что в их руках острое оружие. Когда речь идет о подготовке сборной команды страны, то все болельщики всех клубов, а тем паче журналисты, должны, мне кажется, отбрасывать «клубные» симпатии.

Интересы сборной советского хоккея – превыше всего!

Эта глава – о творчестве, поиске в хоккее. О том, как любимая наша игра заставляет хоккеистов все время творить, искать и находить что-то новое, необычное и неизведанное. О том, как она приучает человека размышлять, сравнивать, сопоставлять. Делать какието выводы, обобщения. Проверять свои поиски на практике – на хоккейной площадке.

Цель этой главы – раскрыть «секреты» хоккейной игры. Научить читателя, любителя спорта, понимать суть, глубинный смысл происходящих на поле событий. Помочь ему глубже понять хоккей и еще больше полюбить ату прекрасную и мудрую игру.

…25 сентября 1965 года в финальном матче на приз газеты «Советский спорт» встречались хоккеисты ЦСКА и московского «Динамо». Конечно, этот день мне как тренеру ЦСКА принес определенную радость – наша команда выиграла матч и завоевала приз (хотя и провела игру слабее обычного).

Но 25 сентября запомнится мне надолго чрезвычайно важным, для меня событием. Хотя кто-то может сказать, что это событием и не назовешь. Так, мелкая, несущественная деталь, на которую большинство зрителей и вниманиято, наверное, не обратило.

Объявляя состав команды ЦСКА – номер и фамилию хоккеиста, – диктор впервые после перечисления защитников назвал не нападающих, как обычно, а полузащитников. Сначала объявил номер «13» – Ромишевский и «17» – Мишаков, а потом только «7» – Локтев, «8» – Александров и т. д.

Так новая система игры, над созданием и разработкой которой наш коллектив трудился три года, приобрела последнюю, пусть чисто внешнюю, деталь своего оформления.

Мы шли к ней, к этой системе, нелегким путем. Нас ждало немало трудностей, помех, огорчений, нам пришлось преодолеть скепсис и неверие, мы вынуждены были вновь искать все новые и новые доказательства верности избранного нами пути. Но, доказывая свою правоту нашим оппонентам, мы сами глубже и лучше понимали суть предложенных нами идей, вносили в них необходимые коррективы, уточнения, совершенствовали их. И вот плод наших поисков, труда, раздумий о будущем хоккея мы вынесли на всеобщее обсуждение.

Но спор свой мы вели не только в теоретическом плане. Мы спорили своими делами. В ЦСКА была не просто придумана и разработана новая система игры в хоккей. В ЦСКА было создано звено, которое играет по новой системе.

Более быстро? Вряд ли. Ведь и так наш хоккей славится как самый скоростной в мире. Один крупный западный журналист както даже назвал его «сумасшедшим» хоккеем.

Да, скорость наших хоккеистов – и игроков сборной СССР и спортсменов ЦСКА в частности – достаточно велика.

Мало того, эта скорость обусловливает даже определенный технический брак в действиях наших мастеров. Но, с другой стороны, нам всегда казалось, что высокий, «сумасшедший» темп – это наше большое преимущество, ибо в этом отношении с нами соперничать не может никто.

Повидимому, в ближайшее время нужно ждать не только высокой скорости от одного игрока, но и увеличения суммы скоростей звена, когда хоккеисты синхронно, будто по мановению дирижерской палочки, действуют в заданном темпе.

Однако беспредельно усиливать темп нельзя. Ведь человеческие и игровые возможности – скорость бега на коньках и количество передач – ограничены все-таки какимито рамками. Да и бег здесь необычен. Хоккейное поле – не гладкая ледяная дорожка, где все решает чистая скорость и техника движений конькобежца. Хоккей – это бег с шайбой, движение к воротам соперника вместе с партнерами, движение, где тебе изо всех сил мешают противники. Площадка ограничена – особенно не разгонишься. Но, тем не менее, скоростной порыв остается нашим грозным оружием на многие годы, хотя, повторяю, скоростные возможности спортсмена не беспредельны.

Второе направление, по которому может идти развитие хоккея, – увеличение и пополнение технического арсенала спортсменов.

Но хотя в совершенствовании техники нет видимых пределов, мы вправе утверждать, что техника – это время, понимая, что для ее качественного скачка необходима смена поколений. Но ведь нам надо спешить, наверстывая то историческое отставание, что отделяет нас от канадской профессиональной школы хоккея.