– А сколько надо учиться, чтобы стать таким же умным, как ты?

– И у меня будет наставник? А он будет только мой или чей-то ещё?

– А учат всякой-всякой магии?

– А откуда наставник знает, к чему у меня способность?

– А бывает так, что к любой магии есть способность? И что, тогда всей-всей магии учат?

– Всё, пап, больше не пристаю!

Невнимательный отец не задумывался, откуда крошечный дракончик знает, что магии вообще учат; от кого сын узнал слово «год»; почему учить будет наставник, а не родители; кто сказал ребёнку, что магия вообще бывает разных видов… А мне приходилось за простодушием прятать даже не любопытство: холодную сосредоточенность разведчика, по крупинкам собирающего информацию.

Но даже с отцом приходилось держаться в рамках.

– Папа, а мудрый Диурр – маг земли?

К этому моменту я уже научился распознавать тревогу у взрослых по интонациям голоса. Но и по содержанию отцовского вопроса это можно было бы почувствовать.

– Откуда ты знаешь про магию земли?

Немедленно создать дымовую завесу! Ну-ка, в детском стиле:

– Маг земли – кто копает землю, маг огня – кто зажигает костёр, маг воды – кто выводит ручей, маг воздуха – кто направляет ветер.

Драконы улыбаются и смеются почти как люди. Отец посмеялся, но потом выдал похвалу:

– Ну… в общем, ты понял правильно. Да, он маг земли.

С мамой приходилось вести себя гораздо осторожнее. Поэтому я старался ограничить темы вопросов:

– Мама, а откуда берётся рыба?

– Что такое река?

– А большая-пребольшая рыба там водится?

– Что такое море?

– Папа может до него долететь? А если он будет целый день лететь? Устанет? А если лететь половину дня, потом отдохнуть и поспать, потом ещё половину дня?

Проницательная дракона так и не заметила, что выдала информацию чуть ли не стратегического уровня: дальнодействие драконов как войска. Значит, половина дня… скажем, шесть часов. Скорость полёта, понятно, неизвестна, но у лучшего пернатого летуна (чёрного стрижа) более ста одиннадцати километров в час в горизонтальном полёте не выходит… то есть дракон может разом пролететь, скажем, шестьсот километров. Но потом наступает магическое истощение, а в этом состоянии, надо полагать, ящеры, как и люди, с ног валятся. То есть являют собой нуль в качестве боевой силы. А в сражении потребны все резервы. Отсюда следует: перед битвой драконы должны сутки отдыхать. И даже более того: представим, что драконы прилетели в место, где завтра начнётся бой. А противник начал драку сегодня. И что мы имеем? Авиацию в частично или полностью небоеспособном состоянии! Тактический прокол – вот что это такое. Очень даже есть над чем подумать…

Брата я спрашивал о более простых материях:

– Почему мы с Ррумой белые, а ты, мама и папа – разноцветные?

– А когда цвет меняется? А какой у меня будет?

– Какой цвет бывает у самых сильных драконов?

Поначалу я хотел узнать насчёт самых сильных в магии – но в последний момент решил проявить осторожность.

Тоже нужная информация: белый цвет – детский, а меняться на взрослый начинает в три года. Вот у сестрички он как раз и начал меняться. И кое-что ещё важное: Саррод уверен, что цвет никак не связан со способностями. Или же он по малолетству просто не знает о такой корреляции.

Настоящий аналитик не пропускает ни одного источника информации. Вот почему я и сестру тоже донимал вопросами. С оглядкой, конечно, и с учётом её возраста.

– А когда тебя и Саррода нет в пещере, вы где?

– Что там делают?

– Чему там учат?

– Драться? А чем драться?

– И магии учат?

– Это всё? А летать когда научат?

– Что же, выходит, и Саррод летать умеет? А почему он не летает?

– А когда наставник разрешит?

Образование начинают давать с трёх лет, это я знал. Тогда же определяют магическую специализацию. То есть у драконов взросление идёт быстрее, чем у людей. А с шести лет начинают учиться работать с полётами. А ещё учат драться без магии. Причём драться только со сверстниками один на один. Это понять могу. У юных дракончиков и драконочек вырабатывается характер. Видимо, настоящему бою учат много позже. То есть время у меня ещё есть.

Через полтора месяца мне бешено, невероятно повезло. Я как раз научился прыгать. Вернее, мой организм стал позволять прыжки. Со стороны могло показаться, что маленький дракончик беспечно резвится на площадке. На самом деле я отрабатывал перемещения в прыжке: вперёд, вправо, влево, назад и в высоту. Получалось не совсем хорошо. И тут, случайно взглянув вниз по склону, я увидел то, что очень хотел увидеть. На расстоянии примерно восемьсот метров (теперь-то это можно было оценить) шёл человек. Мужчина в небогатой одежде. Возраст я определить не мог (он шёл, глядя себе под ноги). Такой случай упускать было нельзя. К счастью, отец как раз был в пещере.

– Пап, ты посмотри, кто там идёт! На задних ногах!

Формулировка вопроса была продуманной. Я предполагал, что отец не захочет глядеть. Так оно и вышло.

– А, знаю. Это человек.

На всякий случай включить «детскую речь»:

– А кто такие человеки?

– Они себя называют «люди».

– А кто этот людь?

Мне кратко объяснили грамматические тонкости. Но тут отец увлёкся (что бывало весьма редко) и пустился излагать подробности.

– Люди разумны, как и драконы, но нас они обычно сторонятся. Магией большинство людей не владеют. То есть люди-маги встречаются, но нечасто. Однако среди них есть Великие маги. Их осталось только двое. Иногда они воюют между собой… ну, дерутся. Мы, драконы, воюем на стороне Великого мага Ас-Тора…

Я не прерывал, понимая, что вопросы могут и подождать.

– …люди тоже сражаются. И я бился за Ас-Тора с войсками Ас-Лока… Сейчас-то войны нет, но ещё будет. И вся наша семья пойдёт сражаться.

Тут я не выдержал:

– И мама? И Ррума?

– Нет, мамина очередь настанет, когда тебе будет десять. А твоей сестре ещё долго… – Отец запнулся. Не силён в устном счёте? – Её черёд примерно… короче, когда младший из её сирри сам станет совершеннолетним.

Переключим внимание, на этой теме долго сидеть нельзя.

– А когда Ррума выйдет замуж?

– Когда ей подберут мужа. Или она сама себе подберёт. Но и ей должно сначала исполниться десять.

– И мы с Сарродом тоже выйдем замуж?

В тоне у папы появились нотки снисходительности:

– Драконы замуж не выходят, они женятся. Это дракони выходят замуж. Но и тебе, и твоему брату тоже должно быть десять.

Вот уж точно стратегические сведения. Впрочем, я их по–любому получил бы… со временем.

Итак, подтверждено: драконы быстрее взрослеют, чем люди. В десять лет – полное созревание, в том числе половое. Дракони не воюют, пока не родят должное количество детёнышей и не вырастят их. Драконы… тут пока неясность.

Но куда важнее информация о Великих магах. Их осталось только двое… из неизвестно какого количества. И скорость их воспроизводства, по всем признакам, равна нулю. Вот низшие маги третьего сорта рождаются, хотя, похоже, количество потенциальных магов при пересчёте на сто младенцев весьма невелико.

Что до исчезновения Высших магов… А почему, собственно, им исчезать сразу? Убить такого очень трудно, хотя и возможно. И если одного из оставшихся двоих кокнут, то выживший заживёт себе в радость. Войны станут несерьёзными… если вообще останутся. Некому будет отправить этого великана духа к Пресветлым. И вот тогда…

Кажется, я нащупал решение задачки, которую получил от того, кто меня отправил в этот мир. Нет, не решение: формулировку нашёл, но это уже часть решения.

Если выживет один из Великих магов, исчезнет причина для войн. Тогда грядёт сокращение военного бюджета. В частности, не нужны будут драконы. И, вполне вероятно, их уничтожат. Надо полагать, у выжившего Великого мага хватит на это возможностей.

Спасти драконов, выходит. Вот это задачка… И я тут лицо крайне заинтересованное.

Меня понесло и занесло слишком уж далеко. Пришлось самого себя одёргивать и вводить в рамки. Наилучшим средством против дурных мечтаний оказались каждодневные тренировки. Уже не было нужды считать предельное количество шагов, куда лучше оказалась прикидка расстояний. Вчера я отошёл от пещеры до большого бурого камня в мой рост и вернулся назад без единого перерыва… Сегодня я проделал тот же путь и ещё двадцать моих длин в придачу. А поскольку взгляд мамы был неодобрительным, то завтра я так далеко не пойду, вместо этого пройду путь до бурого камня и обратно дважды. И обязательные тренировки в магии жизни. Пока что они выражались лишь в рассматривании (если такое слово вообще применимо) магических потоков, но потом я запланировал легчайшее их изменение. Я знал, что такое возможно; знал также, что большого вреда себе не нанесу – риск состоял лишь в ожидаемых болевых ощущениях; равно знал, КАК это делать, но откладывал до момента, когда никто не мог бы мне помешать.