– …чуять может?
– Думаю, да. Он нас различает…
Это было почти правдой. Уже стало ясно, что одна тень в основном крутилась рядом. Её я мысленно назвал Альфой. Ещё одна, покрупнее, появлялась лишь для того, чтобы покормить. Она у меня числилась Бетой. Впрочем, иногда кормила та, что поменьше. И ещё были две тени, маленькие, те близко не подходили. Они проходили под именами Гамма и Дельта. Смущало то, что все они лишь констатировали моё состояние. Когда восстановится зрение, когда начну ходить… Врачебный персонал? Уж верно, они не были теми, кто меня сюда заслал. Впрочем, меня иногда поднимали и вроде как купали в тёплой воде. Интересно, как это им удавалось? Я ведь, наверное, тяжёлый.
Следующим шагом было понимание своего положения в пространстве. Я лежал на спине. Руки и ноги были свободны, но начисто пропала всякая координация движений. Я просто не понимал, как двигать конечностями. Значит, надо ждать восстановления зрения. Уж с ним-то я смогу работать руками-ногами как надо. Впрочем, при таком повреждении моторики мне, наверное, придётся заново учиться ходить и держать ложку.
После очередного сна в голове существенно прояснилось. Настолько, что я стал с уверенностью анализировать чужую речь.
Для начала я усвоил их имена. Альфу на самом деле звали Варра. Так её звала Бета. А Бета, в свою очередь, именовалась Гррод. Гамму и Дельту звали, когда они вместе, сирри, а по отдельности – Саррод и Ррума. Улучив момент, когда в помещении никого, кроме меня, не было, я принялся за опыты.
Первое, что было ясно, – никаких аналогов именам собственным я не знаю. Местный диалект? Возможно. Но материала для анализа маловато. И я решил попробовать воспроизвести речь. Получилось скверно: язык, гортань и вообще весь голосовой аппарат решительно не желали работать. Это не особо удивило – с очевидностью нарушена всякая мышечная деятельность. Ладно, начнём со звуков.
Тут дело пошло лучше. Звуки, аналогичные гласным, получались вполне сносно. За местное раскатистое, рычащее «р» я решил пока не браться: очень уж сложный звук. Зато упорный труд дал результат в части губных согласных: «м», «п», «в» и им подобные получались почти как у туземцев. Но когда мой нос почуял Бету, я счёл за лучшее помалкивать. Тем более она меня накормила. И я заснул с надеждой, что на следующий день смогу видеть.
И вот настал МОЙ день: зрение вернулось. Но радости это не принесло.
Я лежал в пещере. Хозяев не было. Пещера казалась огромной. Да ещё в ней явно был не один этаж. Под потолком красовалось что-то вроде входа на чердак, но без лестницы – интересно, как они туда забираются? Сбоку от меня горел костёр.
Пещера и костёр. Это очень плохо. То есть хорошо в смысле согревания, но плохо в смысле развитых технологий. Выходит, я попался каким-то очень диким ребятам? Вроде бы они не людоеды. Впрочем, это не очевидно. Возможно, они лишь ждут праздничного повода отобедать.
Пока никого нет, надо оглядеть себя. Вот это и не выходит: голова тяжеленная и поворачиваться не хочет. Удаётся лишь поворачивать глаза. Но ведь руки у меня свободны. Вот с них и начнём.
С некоторым усилием я поднёс руку к глазам. Вой ужаса удалось подавить с большим трудом. Руки не было. Вместо неё – звериная лапа. Или не лапа, а передняя нога?
Захотелось выругаться ужасающими выражениями, но и это не удалось сделать вслух – лишь мысленно. Облегчив душу, я огромным усилием взял себя в руки (или в лапы?) и пустил все возможности мозга на анализ.
Итак, звериная лапа? Нет, вместо кожи мелкая чешуя, очень светлая. Пресмыкающееся, выходит. В динозавра меня перекинули. Разумного. А что, несколькими фантастами предполагалась возможность существования таких. Динозавр, значит… Интересно, какого вида? Надеюсь, не диплодок: они, судя по величине головы, были необыкновенно тупыми. Впрочем, необязательно рептилия. Известны млекопитающие в чешуе – панголин, например, или броненосец. Что ещё? Есть когти. Пять пальцев, но большой не противопоставлен остальным, как у земных приматов. То есть о хватании и тонкой моторике придётся забыть. Теперь более понятны пещера и костёр. Ой, дерьмово-о-о-о…
Что ещё? Ну-ка, опустим глаза. Задняя лапа имеется, побольше передней, но не сильно. Тоже почти белая чешуя и когти. Это ожидалось. А ещё? Хвост. Какое счастье: «Смотрите, с нынешнего дня завёлся хвост и у меня».
А вот попробовать хотя бы примитивную моторику. Могу указать на что-то пальцем передней ноги? Надо же, получается. Но только не пальцем, а всей лапой. Больше, чем ничего, меньше, чем хотелось бы. Но почему же голова не может двигаться?
Тут же пришло понимание того, что неправильного в теле: наличие хвоста. А им тоже можно подвигать. Получилось не сразу, но после нескольких проб зрительный контроль позволил осознанно указать сначала направо, потом налево. Прогресс, однако.
От столь долгих и продуктивных усилий я устал и прикрыл глаза. И только тогда понял, как выглядел вариант, недодуманный мной. Перед моим мысленным взором растеклись цветные… нет, не цветные, просто разные… реки… нет, не реки, а потоки… нити… Додумать мысль до конца не удалось. В пещеру вошли её законные владельцы.
Ошибиться было нельзя. Очень уж характерной была внешность: чешуя, гребень на спине, хвост, четыре лапы и сложенные крылья. Драконы. Я ещё отметил, что от классических китайских изображений драконов эти всё же отличались: никаких усов, не особо длинные шея и хвост, сравнительно короткие челюсти, а главное – явно крупный головной мозг. Сходство просматривалось скорее с панголинами, чем с динозаврами.
Судя по размерам, двое взрослых и двое драконят. Самый большой дракон, Бета, шёл первым. Цвет чешуи был тёмно-синим на спине и блёкло-синим на брюхе. За ним шла Альфа – изумрудный верх и салатный низ. Гамма была жёлтой сверху, а низ был почти белым. Дельта отличалась белой окраской[1].
Бета выглядел самым сильным. Даже под чешуёй проглядывались мускулы. Альфа отличалась чуть более округлой фигурой, а ещё уголки пасти у неё были чуть приподняты. На человеческий взгляд, это смахивало на улыбку. Гамма выглядела голенастым подростком, а Дельта – прямо-таки шарик с лапками в чешуе.
Впадать в панику было некогда. Собственно, мне не дали это сделать. Заговорили почти все разом, но часть слов пока осталась неизвестной:
– …он видит!
– …какой он…
– …можно его…
Разговоры прервала Альфа. Она встала рядом со мной.
– …я твоя… а это твой…
Коготь при этом указал на Бету.
– …это твой…
Гамма, как я и ожидал.
– …твоя… а ты – наш… Стурр…
Случается такое: в миттельшпиле соперник делает абсолютно неожиданный ход. Непредвиденный и явно опасный. И как раз это стимулирует перебор тактических и стратегических вариантов. К несчастью, это происходит не в каждой партии, но всё же бывает. В данном случае потрясение с очевидностью стимулировало мозги.
Похоже, у меня есть имя: Стурр. Запомним. Второе: хозяева пещеры названы. Но это не их имена: те-то я запомнил. Что же тогда? Родители, вероятнее всего, и брат с сестрой. А вот и вариантик. И куда лучше, чем в шахматах. Риска никакого, потому что неправильную догадку спишут на ребёночный слабый разум, а вот если угадаю правильно – это будет приличный бонус. К сожалению, артикуляция ещё не отработана, но понять должны.
Я вытянул правую лапку в сторону Альфы:
– Ма!
Теперь в сторону Беты:
– Па!
– Б’а!
– Сес’а!
И все эти мгновения я тщательно отслеживал и запоминал реакцию взрослых. Её только предстояло оценить.
Уже много позже, когда я стал понимать такого рода вещи, выяснилось, что «отец» пришёл в восторг от столь умного отпрыска, «брат» с «сестрой» возгордились, а вот «мама» слегка испугалась.
Эта краткая беседа была весьма содержательной. Теперь я знаю: у моего Другого есть старший брат и старшая сестра. Его эмоции я всё ещё чувствовал. Он очень любил всех. Он радовался всем. А моя личность такого позволить себе не могла. Сосредоточиться и слушать!
