"Потому что до конца нашего пути осталось чуть-чуть! - уже со злобой сказал "бессмертный". - Потому что мне светит хоть что-то, чем быть просто голосом, застрявшим в твоих мозгах! А вдруг я стану полноценной личностью? И тут вдруг ты начинаешь взбрыкивать! Что тебя... - "Бессмертный" осёкся. - Ты встретил сына. Это изменило тебя? Но ведь ты всегда думал о семье как о чужих тебе людях?"
Бродяга промолчал. Но запретил себе даже мысленно думать о том, что он сделает, когда снова начнётся чужая смерть. А пока...
- Ты можешь мне объяснить, что с той женщиной, которую я спас от машины?
"А что с ней?" - угрюмо отозвался "бессмертный".
Внимательно прислушавшись к интонациям его вопроса, бродяга понял, что "бессмертный" не сумеет ответить. Либо опять скажет, что он, возможно, знает, но знание заблокировано...
- ... Алкаш проклятый!.. - медленно выговаривая и со злостью сказали рядом.
Он с трудом поднял веки, болезненно сухие и тяжёлые.
Напротив него стояла глубокая старуха. Наверное, лет под восемьдесят. Длинное, прямоугольное лицо безжалостно источено морщинами. Запавшие большие глаза недовольно вглядываются в него. Седые волосы торчат из-под почти свалившегося на плечи платка. Сама еле стоит, опираясь на палку. На сгибе локтя висит большая кожаная сумка-кошёлка. То ли халат на старухе пёстрый, то ли платье такое свободное... Бродяга не успел решить, да и зачем?.. И чего встала перед ним?
Ответом внезапно ударило по глазам - и сильно. Поплыли-замелькали фрагменты, кадры, будто из каких-то забытых фильмов. Замелькали не один за другим, а словно перемежаемые чёрными лентами плёнки. И всего сильней повторялись кадры: старуха опускает руку, по ней съезжает сумка, старуха лезет в сумку и достаёт...
- Держи, алкаш... - сказала старуха с непередаваемым презрением и сбросила на его колени пачку кефира, потом последовала буханка хлеба. - Ходят тут, бродят, христарадники... Будто в войну какую... Лодыри. И кто вас только... - Она медлительно развернулась и, продолжая бормотать, заковыляла прочь от мусорки - к дому напротив.
Он конвульсивно обнял её щедрое подаяние, словно защищая от дождя, и, обмерев, продолжал бессмысленно смотреть, как она подходит к небольшой лестнице, по которой идёт, вставая на каждую ступень отдельно, отдыхая на ней... Как из кустов выбегает рыжая кошка, чтобы областиться о её ноги, в то же время успевая удрать от них, словно слишком хорошо зная неуклюжесть старухи.
"Как... Как ты это сделал?"
Он досмотрел, как старуха исчезает за кустами сирени, и сглотнул.
- Не знаю.
"Как это не "знаю"?! Ты заранее видел, что она сделает, - и не знаешь, как это увидел?! Что это вообще такое? Почему раньше этого не было?!"
И вот тут он начал трястись от смеха, то и дело всхлипывая от боли в разбитом падением теле. Когда успокоился, попробовал глубоко вздохнуть. Получилось.
- Слышь, "бессмертный"... Иногда человек, которому дали по башке, начинает предвидеть. Я врезался в кирпич. Кажется, получил возможность видеть недалёкое будущее. А может, враки всё это... - Он застыл взглядом на кустах, потом опустил глаза на хлеб. - А может...
"Что? Договаривай!"
- Может... Нет. Вряд ли. Она сама подошла ко мне. Пока не подошла - я и не предполагал, что она рядом.
"Ты подумал, что внушил ей - и она подчинилась?"
- Подумал.
Он с кряхтеньем, снова напомнившим старуху, встал, сунул пакет с кефиром в карман куртки, а мягкий хлеб начал разламывать по кусочку, бережно подставляя ладонь под крошки и жадно поедая его, свежий, пахнущий сытостью и счастьем. И побрёл дальше. Обогнув дом, остановился. Здесь, на торце, окон нет. Нескольких шагов хватило, чтобы понять: неплохо бы постоять, а лучше и вообще присесть. Но он прислонился к стене дома, забывшись, дожёвывая кусок хлеба... Снова плеснуло: сын, повзрослевший, вылетает из чужой машины - и глаза у него...
В висок укололо... Перед собственными глазами неожиданно упала тьма, а ней замельтешило, завертело воронкой... Он увидел самого себя, в чёрных вихрях бегущего на помощь (он это знал!) женщине, которая вот-вот умрёт, а та встаёт на колени и вдруг оборачивается к незаметной сначала фигуре рядом - она лежит неподвижно (мужчина?); женские пальцы резко удлиняются, превращаясь в тонкие кривые лезвия, женщина, пригнувшись, будто боясь и в то же время зная, что спаситель заметит, исподтишка смыкает пальцы-лезвия на шее лежащего неизвестного, и бродяга отчаянно кричит, потому что голова сына падает на асфальт, ухом приникая к поверхности дороги, открытая шея темнеет от крови, а длинные волосы пропитываются чернотой, наливаясь влажностью крови...
С коротким стоном он трёт свои глаза и яростно качает головой. Мимо по дороге идут люди, стараясь обойти его подальше, а он не замечает.
"Что опять происходит?" - в страхе спрашивает "бессмертный".
Бродяга долго молчит и смотрит в пустоту. Потом хрипло говорит:
- Пока не пойму, что делаю, больше я ни за кем в прошлое нырять не буду.
"Думаешь, последнее видение и в самом деле связано с твоим сыном?"
- Я... решил. Пройду по всем тем, кого спас. Если пойму, что они не представляют собой опасности, то есть не похожи на ту бабу, которая нам открыла дверь... Тогда вернусь к этому пути.
... Они въехали в поместье Алексеича на тех же двух машинах, а потом ввалились в его дом всей компанией. И как-то так получилось, что и далее они везде мотались именно всей командой.
Сначала ввалились к Алексеичу и выяснили, что он куда-то срочно уехал на встречу. Потом - к Володе, чтобы показать ему Сашу, который после краткого путешествия в слои пространства держался только на кратковременных энергетиках, типа сладких продуктов, или на порциях силы, которыми делились с ним Влад и Игорь. "Женщин и детей" к этому делу не подпустили. На что "дитё" Павел даже обиделся, потому что, как выяснилось, держался из последних сил, а теперь заявил, что он тоже хочет выучиться чему-нибудь паранормальному. Выразил он это так, что смеяться над ним никто не стал:
- Я тоже хочу отца искать по-настоящему!
Володя смотрел на вторгшихся в его небольшой кабинет в некотором обалдении и только было открыл рот, как Влад остановил его, привычно тихо объяснив:
- Володя, всё понимаю. Да, мы мешаем, нас много. Но Алексеича на месте нет, а ответы на некоторые вопросы можешь дать только ты. А у нас к тебе куча вопросов. Терпи. Не уйдём, пока всё не выясним.
Некоторое время суматохи вокруг Саши, суматохи, в которой команда больше активно мешала, чем помогала - до тех пор, пока Володя, несвойственно собственной репутации абсолютно спокойного человека, не рявкнул на всех сразу, а потом Влад сказал:
- Володя... Пока Саша восстанавливается, пожалуйста, взгляни на нашу карту. Ты умеешь очень близко к реальному подсказать настоящее и будущее местонахождение человека. Тася-то может по фотографии определить место в настоящем. Но нам сейчас нужно будущее. Мы хотим подбросить на пути Дмитрия вещи и записки. Вот та карта, где он спирально идёт по городу. Лена сделает так, чтобы ему захотелось подойти к вещам. Нам же необходимо, чтобы Дмитрий шёл близко к тайникам.
Как всегда неспешно, Володя положил на стол отданную ему "спиральную" карту передвижений Дмитрия. Он, вернувшись к привычному покою, действовал так вяло, что Павел (улыбнулась Лена) скептически скривился, хотя до этого момента едва не подпрыгивал от нетерпения...
Тася стояла рядом, готовая в любую секунду подать врачу фотографию Дмитрия.
Разгладив линии сгиба на карте, Володя со вздохом окинул её взглядом - и внезапно замер, напрягшийся, странно похожий на зверя, напавшего на след желанной, но опасной добычи. Это было так неожиданно, что команда Влада притихла, глядя то выжидательно на врача, то удивлённо на карту. На языке всех вертелось: "Что же ты там увидел?" И боялись даже репликой сбить его... со следа.
