Это происшествие с очевидностью доказало, сколь опасно противостояние с противником, профессионально знакомым с приемами оперативной деятельности. Согласно теории, все встречи с объектами оперативной разработки надлежит проводить в заранее разведанных и подготовленных местах, при наличии прикрытия и технического обеспечения. На практике это очень часто не удавалось — коррумпированные полицейские переносили места встречи, отменяли их либо произвольно сдвигали время в последнюю минуту, организовывали контрнаблюдение и проверку агентов ФБР всеми доступными им средствами. Это потребовало от Бюро максимально задействовать имевшиеся в его распоряжении технические средства — прослушка была установлена в домах всех объектов оперативной разработки, в их служебных и личных автомобилях, в служебных помещениях полицейских управлений, в которых работали подозреваемые. На протяжении всего 1994 г. шла обработка поступавшей информации. За это время коррумпированные полицейские дали на себя много компромата — они круглосуточно охраняли склады с наркотиками, сопровождали грузовики, перевозившие кокаин, и т. п.

В какой-то момент, полностью поверив тому, что «Хуан Джексон» тоннами рассылает по всей стране дорогостоящее зелье, полицейские задумались над тем, чтобы избавиться от него и перехватить находившиеся в обороте груз и деньги. Как только в ФБР поняли, что полицейские готовят убийство агента под прикрытием, операцию было решено свернуть. В течение одного дня — 7 декабря 1994 г. — были арестованы 13 коррумпированных полицейских. Всего же по материалам, добытым в ходе операции «Shattered shield», в ходе трех судебных процессов были осуждены 16 «оборотней» с полицейскими нашивками. Им было инкриминировано одно убийство и участие по меньшей мере в 18 эпизодах незаконной перевозки наркотиков.

Операции ФБР «Seaload» и «Shattered shield» являются классическими образцами операций «контролируемой поставки». Они попали в учебные пособия по оперативной работе и ныне рассматриваются в профильных учебных заведениях как образцовые по замыслу и реализации. Вместе с тем их анализ показывает, что даже самое современное техническое обеспечение и самое тщательное планирование не могут быть гарантией успеха. Агенту под прикрытием зачастую приходится действовать в условиях полной изоляции, без всякой поддержки, не имея связи и оружия. Во многих оперативных комбинациях наличие оружия у легендированного агента вообще недопустимо, ибо не только не поможет решить поставленную задачу, а напротив, сделает такое решение невозможным. Лучшим оружием в таком случае являются легенда и умение перевоплощаться. Кроме того, важны такие черты личности, как инициативность, смелость, способность к комбинационному и нешаблонному мышлению, интуиция и лабильность. Последние два качества позволяют хорошо чувствовать состояние противника, использовать его слабости в интересах дела и просчитывать наперед возможное развитие сложной ситуации.

Необходимо признать, что оперативные комбинации типа «контролируемой поставки» или «контролируемой закупки» чрезвычайно опасны для их участников. Некоторый процент их участников со стороны правоохранительных органов погибает либо в силу огрехов легенды прикрытия, либо потому, что сами секретные сотрудники допускают ошибки. От этого не застрахована ни одна спецслужба мира, хотя, разумеется, такого рода потери не могут служить предметом гордости и без крайней необходимости не признаются.

Тем не менее о гибели действующих под прикрытием сотрудников спецслужб иногда становится известно. Так, например, в 1980-х гг. Энрике Камарено, штатный сотрудник AFT США (Бюро по контролю за продажей табака, алкоголя и огнестрельного оружия — Bureau of alcohol, tobacco and firearms), внедренный в мексиканскую преступную организацию, был «вычислен» преступниками при проведении операции «контролируемой поставки», похищен, подвергнут жестокой пытке и казнен. Мексиканскими бандитами был также казнен человек, через которого произошло внедрение Камарено в группировку, т. е. давший ему рекомендацию. Таковы малоизвестные страницы истории спецслужб, обычно остающиеся за кадром кинофильмов и телесериалов.

Аналогичные — и даже более красноречивые — сюжеты существуют и в истории отечественных спецслужб. Однако охранители отечественных тайн крайне ревниво подходят к раскрытию собственного прошлого. Их можно понять, не зря ведь говорится, что «грехи прошлого имеют длинные тени». А мы, имея в виду крайнюю неразговорчивость хранителей архивов отечественных спецслужб, вернемся к истории гибели группы Игоря Дятлова.

Контролируемая поставка заняла подобающее ей место в арсенале оперативно-розыскных методов задолго до формального узаконивания самого термина. В этом исследовании уже упоминалась история с радиоактивной водой, добытой в 1954 г. латышскими националистами для английской разведки MI-6. Это была классическая операция по дезинформации враждебной разведслужбы, реализованная в форме «контролируемой поставки» образца, не являвшегося истинным и потому не имевшего никакой практической пользы для противника.

В 1957 г. кто-то передал американскому разведчику Джону Крейгу шапку из Томска-7. Теперь же подобный фокус американцы попытались провернуть с кем-то, кто работал в Челябинске-40. Однако на каком-то этапе — каком именно, сказать невозможно, — о существовании «крота» в закрытом городе*стало известно компетентным органам. Нельзя, кстати, исключать и того, что с самого начала пресловутый «крот» являлся «подставой» КГБ и вся оперативная игра затеивалась с целью создания устойчивого канала длительной дезинформации противника (история отечественных органов госбезопасности знает немало примеров такого рода оперативных комбинаций. Достаточно вспомнить упомянутого в этом исследовании Петра Кудрина, который полтора года кормил своего шефа с берегов Потомака рассказами о секретном заводе в Клину, замаскированном под фабрику термометров).

Как бы там ни было, Комитет решил сыграть с заокеанским противником в поддавки — устроить передачу особо ценного, в глазах вражеской разведки, материала. Американцам же комбинация, видимо, показалась настолько удачной, что для получения ценного груза из самого сердца советской атомной промышленности они специально направили «транзитных» агентов, которым предстояло перехватить «почтальона» в тайге. Не убить, разумеется, а встретиться и под заранее обговоренным предлогом осуществить прием-передачу ценного радиоактивного груза.

Самый недоверчивый читатель в этом месте может подумать, что фантазия завела автора совсем уж далеко. И даже разочарованно покрутит пальцем у виска. Самый недоверчивый читатель понимает, что контролируемая поставка потому и называется «контролируемой», что движение ценного (либо опасного) груза требует постоянного наблюдения представителей правоохранительных органов. Его нельзя просто так отдать каким-то мальчишкам или студентам в надежде, что те все сделают правильно лишь потому, что они — хорошие ребята. Груз нуждается в контроле, в наблюдении и даже в охране от случайной утраты, хищения или повреждения. Рядом с грузом должен быть сотрудник правоохранительных органов, и желательно не один. Где такой человек в данном случае?

Он есть. И даже не один.

Начнем с Семена Золотарева. Надо сразу сказать, что этот человек уже много лет вызывал и вызывает всякого рода подозрения у значительного числа исследователей трагедии группы Игоря Дятлова. Все, что связано с ним, призрачно, все оказывается не таким, каким кажется изначально. Долгое время Золотарева подозревали в том, что он уголовник, который пошел в январский поход с целью решения неких проблем, связанных с нелегальной золотодобычей в Ивдельском районе. Подобную трактовку образа Семена Золотарева предложил несколько лет назад один из исследователей, выступавший в Интернете под ником Doctor, очень харизматичный, самобытный и интересный писатель, внесший в исследование трагедии Игоря Дятлова немало здравого смысла, которого, увы, зачастую не хватало и не хватает многим «самодеятельным исследователям» трагедии. Считается, что Doctor имел доступ к некоему «делу КГБ», вел частное расследование в интересах родственников некоторых погибших «дятловцев» и погиб в автомобильной катастрофе.