Судьи должны быть беспристрастны, непредвзяты, они не должны становиться на сторону того или иного участника процесса в ходе судебного разбирательства. По закону участники процесса равноправны, они имеют не только равные права для отстаивания своих утверждений и оспаривания чужих утверждений, но и равные права на равное отношение суда к ним в процессе судебного разбирательства. И это требование равного, одинакового отношения суда к сторонам есть требование высокого этического значения.
Рассмотренные выше постановления Пленума о приговоре и кассации в основном сохранили силу и после кодификации уголовно-процессуального законодательства 1959-1961 гг.; к концу 60-х годов возникла необходимость их пересмотра в соответствии с новым законодательством и опытом практической судебной деятельности.
В постановлении «О судебном приговоре» от 30 июня 1969 г. подчеркнуто содержащееся в ст. 43 Основ положение, что обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Из этого делается вывод: «...судам надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены»245.
Вслед за этим и в неразрывной связи с этим Пленум устанавливает положение: «Все сомнения в отношении доказанности обвинения, если их не представляется возможным устранить, толкуются епользу подсудимого»246. Это последнее положение составляет компонент презумпции невиновности. Оно не выражено в законе в виде отдельной формулы, но оно коренится в содержании ряда норм Основ и УПК союзных республик, оно давно укоренилось в нашей уголовно-процессуальной науке и проводится на практике. Но как общеобязательное для судов правило его сформулировал именно Пленум Верховного Суда СССР. Этим еще раз подвергнута осуждению ненаучная, ошибочная и вредная точка зрения, согласно которой в основе обвинительного приговора может лежать вероятность виновности подсудимого. Обвиняемому могут быть вменены в вину только такие факты, которые являются вполне достоверными и несомненными: все то, что в какой-либо мере сомнительно, только вероятно, но не достоверно, из обвинения исключается.
Согласно ст. 43 Основ приговор может базироваться только на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании. Развивая это положение, Пленум разъяснил, что показания подсудимого, потерпевшего и свидетелей, данные на дознании или предварительном следствии, могут быть оглашены только в случаях, когда это допускается законом. Перечень таких случаев (ст.ст. 281 и 286 УПК РСФСР) является исчерпывающим — ни в каких других случаях оглашение в суде ранее данных показаний не допускается. Относительно воспроизведения на судебном следствии звукозаписи показаний в постановлении Пленума указано, что оно допускается только в случаях, названных в ст. ст. 281, 286 УПК РСФСР. Это указание Пленума тем более важно, что на страницах юридической печати неоднократно высказываются жалобы на редкость воспроизведения в суде звукозаписи показаний и отстаивается мнение о том, что, если при расследовании дела была произведена звукозапись показаний, она всегда может и должна быть воспроизведена на суде без всяких ограничений. Пленум ясно указывает на неправильность этого мнения. Относительно самих оглашаемых показаний в постановлении указано, что «фактические данные, содержащиеся в этих показаниях, а также другие доказательства могут быть положены в основу выводов и решений по делу только после их проверки, всестороннего исследования и подтверждения в судебном заседании»247.
При правильном понимании и применении этого положения решительно осуждается и отвергается такой подход, как придание преимущественного значения показаниям на предварительном следствии перед показаниями на суде. Это положение Пленум конкретизирует применительно к показаниям подсудимого: «В случае изменения подсудимым своих показаний, данных им в процессе предварительного следствия или дознания, суд должен тщательно проверить те и другие его показания, выяснить причины изменения показаний и в результате их тщательного исследования в совокупности с другими доказательствами, собранными по делу, дать им надлежащую оценку»248.
Это значит, что, если обвиняемый на предварительном следствии сознался, а на суде от сознания отказался, нет никакой «презумпции» правильности прежнего сознания и ложности последующего отрицания. Нужно проверить при помощи других доказательств в равной степени, с одинаковой тщательностью и непредвзятостью, и сознание и отрицание и положить в основу приговора то, что по существу окажется правильным, соответствующим действительности. Поэтому решительно должно быть отвергнуто, как неправильное и незаконное, обоснование приговора признанием обвиняемого, от которого последний на суде отказался, только потому, что он не смог убедительно объяснить причину изменения своих показаний и доказать неправильность прежнего признания.
Говоря о мотивировке приговора, Пленум указывает: «Суду надлежит также указывать в приговоре, какие доказательства, рассмотренные в судебном заседании, он признал недостоверными, и мотивировать свои выводы»249. Это значит, что, если подсудимый отрицает виновность, эти его показания также являются доказательством и суд может отвергнуть это доказательство, только приведя те доказательства, которыми опровергаются показания подсудимого, и те мотивы, по которым суд признал эти показания неправильными.
В связи с вопросом об оценке показаний обвиняемого (подсудимого) в постановлении Пленума рассмотрен вопрос материального уголовного права. «Имеют место факты, — указано в постановлении, — расширительного толкования судами обстоятельств, отягчающих ответственность, в частности, приведение в приговоре в качестве мотива при избрании более строгой меры наказания ссылки на отрицание подсудимым своей вины»250. Из этого следует сделать процессуальный вывод: обвиняемого нельзя побуждать к признанию своей вины указанием, что отрицание вины может послужить ему во вред, повлечь отягчение наказания. С этим связано и другое положение: обвиняемого нельзя побуждать к признанию своей вины указанием, что это повлечет смягчение наказания. Данный вопрос освещался в процессуальной и криминалистической литературе, однако в ней, как и в следственной и судебной практике, иногда имеют место неправильные суждения, допускающие использование гуманной нормы материального уголовного права в качестве процессуального средства давления на обвиняемого, понуждения его к признанию своей виновности251.
Большое значение имеют указания Пленума относительно порядка постановления приговора. В постановлении сказано: «Во время совещания председательствующий должен создать условия, обеспечивающие народным заседателям полную свободу их суждений и выражения ими своего мнения по делу». Пленум разъясняет, что требование закона о том, что председательствующий подает свой голос последним, относится к каждому вопросу, поставленному на разрешение при вынесении приговора252.
В постановлении Пленума от 30 июня 1969 г. указано очень важное требование, предъявляемое к оправдательному приговору суда: в оправдательный приговор не только недопустимо включать формулировки, ставящие под сомнение невиновность подсудимого, но в его резолютивной части прямо должно быть указано, что суд признает подсудимого невиновным, по какому бы основанию подсудимый ни был оправдан. Это значит, что оправдательный приговор всегда означает установление невиновности подсудимого, несовершение им преступления, безоговорочную реабилитацию подсудимого.
Указания Пленума относительно оправдательного приговора тем более важны, что еще бытуют в судебной практике, а иногда и в юридической литературе ошибочные взгляды на оправдательный приговор как на нечто весьма нежелательное, как на брак в работе, срыв процесса, тогда как законный и обоснованный оправдательный приговор — это торжество законности, правды и справедливости, и его общественно-воспитательное значение очень велико и важно. в. Пленум Верховного Суда СССР подробно рассмотрел вопросы кассации в постановлении от 17 декабря 1971 г. «О практике рассмотрения судами уголовных дел в кассационном порядке», которое заменило постановление от 1 декабря 1950 г. «Об устранении недостатков в работе судов по рассмотрению уголовных дел в кассационном порядке».
