С образованием союзно-республиканского Министерства юстиции СССР (август 1970 г.) организационное руководство судебными органами союзных республик отнесено к его компетенции.
Верховный Суд СССР, Верховные суды союзных и автономных республик, краевые, областные, окружные суды с образованием Министерства юстиции СССР и его органов на местах должны, однако, заниматься не только рассмотрением поступающих к ним гражданских и уголовных дел и жалоб. Обязанность обеспечить более высокий уровень работы судов по выполнению важнейшей государственной задачи — дальнейшего укрепления социалистического правопорядка и законности — возложена и на Верховный Суд СССР. ЦК КПСС и Совет Министров СССР, рассмотрев вопрос об улучшении работы судебных и прокурорских органов, указали, что Верховный Суд СССР должен добиваться повышения роли судов в предупреждении правонарушений, укреплять и расширять связи с общественными и государственными организациями, коллективами трудящихся. Едва ли могут быть сомнения в том, что для выполнения этих указаний, как и для усиления борьбы с преступностью, для устранения гражданских правонарушений, необходимо всемерно укреплять и углублять взаимоотношения Верховного Суда Союза ССР с Верховными судами союзных республик.
ВЕРХОВНЫЙ СУД СССР
И СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ СОВЕТСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
С. Г. БАННИКОВ, заместитель Председателя Верховного Суда СССР
Коммунистическая партия Советского Союза и ее основатель В. И. Ленин с первых дней существования социалистического государства неизменно отводили большую роль законодательству и правовой системе в целом как важнейшим рычагам в деле строительства социализма и коммунизма.
За годы Советской власти в нашей стране создано законодательство, охватившее самые разнообразные области общественных отношений. Отличительной чертой советских законов является то, что они отражают завоевания социалистической революции, выражают волю народа, воплощая ленинский принцип, что «каждый гражданин должен быть поставлен в такие условия, чтобы он мог участвовать и в обсуждении законов государства, и в выборе своих представителей, и в проведении государственных законов в жизнь»17.
Договор об образовании Союза ССР от 30 декабря 1922 г. и Конституция СССР 1924 года предусматривали, что Верховный Суд СССР создается «в целях утверждения революционной законности на территории Союза Советских Социалистических Республик».
Образование Союза ССР вызвало необходимость издания многих общесоюзных правовых актов. Юридической базой для этого явилась Конституция СССР 1924 года, определившая круг вопросов, подлежащих ведению Союза ССР в лице его верховных органов.
Изданные во исполнение Конституции СССР общесоюзные законы легли в основу республиканских законодательных и ведомственных актов, что позволило привести законодательство союзных республик в соответствие с общесоюзным. Вся эта огромная работа по созданию новых правовых норм и совершенствованию принятых требовала строгого соблюдения конституционной дисциплины, учета интересов как Союза ССР в целом, так и отдельных союзных республик, безусловного соблюдения союзными и республиканскими органами своей компетенции, невмешательства одних органов в функции других.
Важно было вовремя пресекать попытки отдельных ведомств заниматься законотворчеством.
Верховный Суд СССР с первых дней своего существования стал органом общего или, как его иначе называли, конституционного надзора, имевшего тогда исключительно важное значение. Эта функция была прерогативой Верховного Суда СССР и на протяжении многих лет являлась ведущей в его деятельности.
Такое положение Верховного Суда можно объяснить, очевидно, тем, что он действовал при ЦИК СССР, который и делегировал ему эти важнейшие полномочия. К тому же не было других общесоюзных органов юстиции, на которые можно было бы возложить эту обязанность: союзная Прокуратура до 1933 года действовала при Верховном Суде СССР, а Наркомат юстиции СССР был образован лишь в 1936 году.
В соответствии с Положением о Верховном Суде СССР, утвержденным Президиумом ЦИК СССР 23 ноября 1923 г., к его компетенции, в частности, были отнесены: дача заключений по требованию Президиума ЦИК СССР о законности с точки зрения Конституции СССР постановлений ЦИК и СНК союзных республик, а также СНК СССР; внесение представлений в Президиум ЦИК СССР о приостановлении и отмене постановлений, действий и распоряжений центральных органов и отдельных народных комиссариатов Союза ССР, кроме постановлений ЦИК СССР и его Президиума, по мотивам несогласованности таковых с Конституцией как по предложению центральных органов союзных республик, так и по инициативе самого Верховного Суда Союза ССР.
В связи с выполнением функции общего надзора в Верховном Суде СССР велся учет и изучалось с точки зрения соответствия Конституции СССР значительное количество нормативных актов, причем объем этой работы из года в год увеличивался. Если в 1924 году в Верховный Суд поступило 2197 нормативных актов, то в 1928 году их число достигло 6272. Всего же за 1924-1929 гг. в Верховном Суде СССР было зарегистрировано 24 148 актов.
Не случайно вопросы общего надзора занимали основное место в деятельности Верховного Суда СССР и рассматривались на каждом Пленарном заседании. Всего за первые 5 лет существования Верховного Суда СССР было опротестовано в Президиум ЦИК СССР 86 актов народных комиссариатов и центральных органов Союза ССР, дано 11 заключений Президиуму ЦИК СССР о неконституционности постановлений ЦИК и СНК союзных республик.
Нарушения при издании правовых актов носили различный характер. Самыми многочисленными в 1924-1929 гг. были нарушения компетенции союзными и республиканскими органами (на них приходилось около ⅔ всех представлений, сделанных Верховным Судом СССР в Президиум ЦИК СССР).
За первые два года деятельности Верховного Суда СССР Президиум ЦИК СССР удовлетворил 23 его представления из 30 внесенных, что свидетельствует о высоком качестве подготовки материалов и важности поднимавшихся вопросов.
Во многих случаях значение представлений Верховного Суда СССР выходило за рамки исправления тех или иных конкретных ошибок и нарушений, поскольку принимавшиеся на основании этих представлений решения играли существенную роль и способствовали Достижению общей цели — упрочению и совершенствованию законодательства.
Большой интерес представляет, к примеру, постановление 2-го Пленарного заседания от 21 сентября 1926 г., утвержденное Президиумом ЦИК СССР 7 января 1927 г., о несогласованности с Конституцией СССР обязательных постановлений Центральной метрической комиссии при СТО Союза ССР от 7 июня 1926 г. (№57) и от 9 июля 1926 г. (№58), а также постановления Наркомторга Союза ССР от 12 июля 1926 г., Устанавливавших уголовную ответственность за нарушение этих постановлений. Президиум ЦИК СССР согласился с тем, что указанные постановления изданы с нарушением ст. 3 Основных начал уголовного законодательства, согласно которой отдельные виды преступлений и порядок применения мер социальной защиты, за исключением преступлений государственных и воинских, определяются уголовным законодательством союзных республик. В связи с этим СНК СССР было предложено отменить упомянутые постановления Центральной метрической комиссии при СТО СССР и Наркомторга СССР в части, устанавливающей уголовную санкцию за их нарушение. Кроме того, Президиум ЦИК СССР разъяснил, что народным комиссариатам и другим центральным органам Союза ССР не предоставлено право устанавливать уголовную ответственность за нарушение издаваемых ими постановлений.
Заслуживает внимания и заключение 17-го Пленарного заседания Верховного Суда СССР от 4 октября 1927 г. о несогласованности пп. «б» и «в» ст. 55 УК РСФСР (1926 года) со ст. 101 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. В соответствии с пп. «б» и «в» ст. 55 УК РСФСР не имеющими судимости признавались лица, которые после осуждения в течение определенного времени не совершат не менее тяжкого преступления. Статья 101 Основных начал иначе формулировала это положение: не имеющими судимости признаются лица, которые в течение определенного времени не совершат любого другого преступления.
