— Это лучшее, что можно было придумать. Я знаю, — сказала Силия. — Ты должна была вернуться домой, Меган, к своей семье. Ты опять с нами.

Меган кивнула. Но Силия не унималась. Она повернулась к Терренсу и добавила:

— Вообще-то, будет совсем неплохо. Постоянно будет огонь в камине и чай. Можно найти и что-нибудь выпить, если ты захочешь. Баджи и Клайд все приготовили.

По телу Меган прошла дрожь. Силия, Кристин, Терренс — каждый вспоминал Карнэби Хаус по-своему. Но это были их воспоминания, а не ее. Кристин вдруг спросила:

— А почему вы жили в Стоунлей Вилледж, а не здесь, если так привязаны к этому месту?

— Были причины, — после паузы ответил Терренс и рассмеялся.

— Причины, — произнесла Силия язвительно. — Одна причина — деньги, — продолжала она. — Но, конечно, никто из нас не хочет признаваться в этом.

И опять Меган показалось, она слышит голос тетушки Вивиан, матери Силии и Терренса, произносивших принятые в их семье фразы знакомыми с детства голосами.

Вивиан, младшая сестра отца Меган, после смерти родителей унаследовала Карнэби Хаус, в то время как отец Меган получил лишь пакет акций, которые почти ничего не стоили в то время, но спустя годы неожиданно приобрели огромную цену. Вивиан вышла замуж рано, но скоро овдовела, будто судьба наказала ее за раннее счастье. За шесть лет до своей неожиданной смерти ее брат привез к ней в Карнэби Хаус своих девочек — Меган и Кристин — и сделал ее опекуншей, а также распорядительницей их неожиданного богатства. И тогда Вивиан суждено было проявить всю свою неукротимую натуру.

Кристин была еще слишком мала, чтобы это понять, но Меган поняла очень быстро, и ей навсегда пришлось стать буфером между Кристин и завистью Вивиан к богатству девочек. Впрочем, она никогда не обижала их, но и никогда не дарила им ни любви, ни радости. Таков был мир в Карнэби Хаусе.

Силия, не очень-то похожая характером на Вивиан, вдруг рассмеялась:

— Я знаю, как мы будем проводить время. Я все устрою.

Меган всегда удивлялась, когда начинала думать о деньгах кузенов, оставленных им матерью после ее смерти, случившейся всего два года назад. Конечно, Вивиан всегда вела достаточно экстравагантный образ жизни, и Силия с Терренсом научились от нее тому же. Но все-таки трудно было представить, что за такое короткое время от их наследства ничего не осталось. Меган решила, что, по всей вероятности, они только рисуются, расписывая свою бедность, а на самом деле продолжают вести фешенебельный образ жизни, присущий самой верхушке местного общества.

Но на всякий случай она громко сказала:

— Да, это стоит обсудить. Естественно, все расходы, пока мы с Кристин будем здесь жить, я возьму на себя.

— Ох, это ерунда, Меган, — запротестовал Терренс. — Мы не позволим тебе сделать это.

— Но вы приехали в Карнэби Хаус только из-за меня, — сказала Меган.

— Баджи и Клайд боготворят тебя. Они терпеть не могут жить в двух крошечных комнатах, когда весь остальной дом заперт. И, конечно, мы тоже счастливы тебя видеть, — добавила Силия. — Только ты должна кое за что извинить нас.

Она улыбнулась Меган, и ее узкие глаза вдруг блеснули.

Меган пыталась подавить дрожь, вызванную этими словами Силии. Если бы Рори не умер, она была бы на Бермудах и никогда не вернулась в Карнэби Хаус.

Слова Силии вызвали протест и у Кристин, которая как бы прочитала мысли Меган или услышала, как забилось ее сердце.

Тогда и Силия вдруг сообразила, что сказала что-то не то, и попыталась оправдаться:

— О, Меган, ты знаешь, что ты значишь для меня, я только… Ты никогда не позволяла сделать нам что-нибудь для тебя. А вот сейчас…

— Сестрица, — произнес Терренс, — сейчас же замолчи.

— Но Меган все понимает.

— Конечно, она слишком давно знает нас.

Вдруг из тумана выплыл каменный портал.

Терренс свернул направо. Они остановились перед низким, длинным строением, окна которого были ярко освещены. Это были конюшни, которые Вивиан перестроила в коттедж для прислуги, которую раньше в Карнэби Хаусе содержала в большом количестве. Разумеется, все было в прошлом.

— Посмотрите, — вдруг прошептал Терренс, и сдерживаемый благоговейный страх зазвучал в его голосе.

Слабый, мерцающий из-за набегающих туч свет луны освещал Сатанинскую Лужу и часть обрыва перед ней. А дальше, казалось, раскинулась пустота. Меган содрогнулась при виде знакомого пейзажа. Они почти приехали…

Двумя днями ранее она сидела в кресле, зябко кутаясь в плед. Кристин, Силия и Терренс вошли все вместе, и их лица были похожи на лица дипломатов, пытающихся не выдать военные секреты.

Силия расположилась в кресле-качалке, Терренс занял председательствующее место за письменным столом, а Кристин села на пол рядом с Меган.

Меган знала, чего они ждут — чтобы она взглянула на них. Она также знала, что волосы у нее не причесаны, глаза выглядят заспанными, а черное платье висит, как мешок. В общем, вид она представляла, должно быть, самый жалкий.

— Меган, — начала Силия, — мы хотим поговорить с тобой. Мы беспокоимся. Это все ужасно, но ты должна жить дальше. Я уверена, Рори сказал бы то же самое.

Меган удивило такое соображение — она была жива, а Рори мертв. Как же она могла быть прежней?

— Послушай, Меган, — продолжала Силия, — мы должны перебраться отсюда. Тебе нужна смена впечатлений, тебе нужен отдых, время, чтобы прийти в себя. Поэтому мы решили открыть Карнэби Хаус, и все переберемся туда. Баджи и Клайд позаботятся обо всем.

— Вы делаете это для меня? — сна обернулась к Кристин, смотрящей на нее сквозь пряди волос, сверкающих на солнце. — Для меня?

Меган вспомнила о Рори, о его теплой улыбке, теплом смехе. О Рори, которому она принадлежала полностью.

В тот день, когда это произошло, Меган была раздражена. Кристин, обещавшая пойти с ней к портнихе на последнюю примерку свадебного платья, вдруг передумала, отправилась в кино и должна была встретить Меган уже дома. Кроме того, шлейф подвенечного платья оказался слишком длинен. Каким-то образом это вызывало эмоциональное напряжение, и она ничего не могла с собой поделать. Когда же она, наконец, начала понемногу успокаиваться и вернулась домой, ее встретил полисмен, который и сообщил ей ужасную весть — Рори не было в живых.

В тот день, когда Кристин сидела в кино, а Меган была занята последними свадебными приготовлениями, Рори зарядил один из своих пистолетов, направил себе в грудь и выстрелил.

Его семья пришла и забрала тело, чтобы похоронить. А она им была не нужна. Старший брат Рори, с которым она никогда не встречалась прежде, должен был приехать из-за океана. Он мог больше помочь своим родителям, чем она. И ей осталось только запереться в мрачной, пустой квартире и целыми днями думать, почему Рори это сделал.

— Пожалуйста, — сказала Кристин, — сделай это ради меня, Меган. Там будет чудесно, а?

Меган кивнула.

— Хорошо, если тебе хочется.

Они почти не дали ей времени на раздумья.

Силия тотчас позвонила в коттедж Карнэби Хауса, переговорила с Баджи и Клайдом и приказала им приготовить для жилья комнаты большого дома.

Кристин немедленно, щебеча что-то, стала собирать свой проигрыватель с пластинками, книги и одежду.

Они провели два беспокойных дня в коттедже Стоунлей Вилледжа, приводя его в порядок перед отъездом и упаковывая вещи.

Машина провезла ее сквозь бесконечный туман, и Меган оставалось только наблюдать за приближающимся потоком рассеянного желтого света, когда Терренс поехал дальше, мимо каменных столбов на въезде. Когда-то она сказала, что больше ничего не должно случиться, потому что она отсюда уехала. Но Рори, как и все, кого она любила, умер. Злой рок не остался запертым в Карнэби Хаус.

Когда машина подъехала к каменному крыльцу, она почувствовала как пересохли у нее губы, как учащенно начинает биться сердце и как холодная волна страха подступила к горлу. Губы сами прошептали — нет, нет…