— Карамон, — спросила она неуверенно, — скажи, Рейстлин… он мертв? Ты убил… — Ее голос сорвался.

— Рейстлин? — Гладиатор обратил к жрице свой незрячий взгляд, и лицо его сделалось тревожным. Судорожно всхлипнув, он попытался подняться. — Рейст?

Где…

— Нет! Сиди! — велела Крисания. В голосе ее одновременно слышались страх и гнев. Решительно опустив руку на плечо Карамона, она заставила его сесть на пол.

Карамон закрыл глаза, и рот его скривился в усмешке. На мгновение он вдруг стал разительно похож на своего брата-близнеца.

— Нет, я не убивал его, — сказал он с горечью. — Да и как я мог?

Последнее, что я слышал, была твоя молитва Паладайну, а потом все вокруг потемнело. Мой меч выпал из руки — я не мог даже пошевелиться.

— Потом… сказала она. — Он жив, но что с ним случилось?

— Он жив! — эхом повторил Карамон. — Я не… — вижу…

Но Крисания не слушала его. Она поспешила к тому месту, где неподвижно лежал Рейстлин, и снова опустилась рядом с ним на колени. Удерживая медальон над его лицом, она попыталась нащупать на шее мага пульс. Вена слабо вздрагивала, и Крисания, молитвенно закрыв глаза, вознесла беззвучную благодарность Паладайну.

— Что с ним?

Крисания, запинаясь, как могла, описала состояние, в котором пребывал маг.

В ответ Карамон только пожал плечами.

— Он истратил все свои силы на заклинание, — сказал гигант. — К тому же он был не в форме, когда начинал… Ты сама говорила мне, будто он чувствует слабость из-за близости богов. Я уже видел его таким однажды: когда Рейст впервые использовал Око Дракона, он едва мог пошевелиться. Я держал его на руках… — Карамон неожиданно замолчал, устремив невидящий взгляд в темноту.

Его лицо было неподвижным и угрюмым. — Мы ничего не можем для него сделать. Ему нужен отдых.

— Госпожа Крисания, — спросил Карамон после паузы, — нельзя ли излечить меня, чтобы я снова смог видеть?

Крисания почувствовала, как щеки ее вспыхнули от стыда.

— Б-боюсь, что нет, — запинаясь, пробормотала она. — М-мне кажется, тебя ослепило именно мое заклятие.

При этих словах в ее памяти возникло яркое видение: Карамон с окровавленным мечом в руке, исполненный твердой решимости убить своего брата-близнеца, а если она осмелится помешать, то и ее саму.

— Мне жаль, — пробормотала Крисания, сама не своя от усталости и холода.

— Я была в отчаянии и… испугалась. Но ты не беспокойся, заклятие было временным. Когда волшебство рассеется, ты снова сможешь видеть.

Карамон вздохнул:

— Понятно. Скажи, здесь есть свет? Ты, кажется, говорила, что есть.

— Да, — ответила Крисания. — У меня есть медальон Паладайна…

— Оглянись по сторонам. Расскажи, что ты видишь. Опиши это место.

— Но Рейстлин…

— С ним все будет в порядке! — отрезал Карамон едва ли не приказным тоном.

— Подойди ближе ко мне и встань рядом. Делай, как я сказал! Наши жизни и жизнь Рейстлина зависят от этого! Расскажи, что ты видишь вокруг. Где мы?

Крисания всмотрелась в темноту и почувствовала, что страх снова возвращается к ней. Оставив мага лежать на полу, она нехотя подошла к Карамону и села рядом.

— Я… я не знаю, — неуверенно начала она, снова поднимая медальон над головой. — За пределами круга света от медальона я почти ничего не вижу. Мне кажется, правда, что я когда-то уже бывала здесь, но я никак не могу вспомнить — когда и при каких обстоятельствах. Вокруг разбросана какая-то мебель, но она вся изломана и обожжена, словно побывала в пожаре. Повсюду валяются книги. Ты сейчас опираешься спиной о большой деревянный стол — наверное, это единственный предмет обстановки, который остался невредимым. Стол этот я тоже уже где-то видела… Он довольно красив — на нем вырезаны разные фантастические существа.

Последнюю фразу Крисания произнесла несколько задумчиво.

Карамон ощупал пол рядом с собой.

— Ковер, — сказал он. — Ковер на каменном полу.

— Да, пол покрыт ковром. Был покрыт. Теперь он разодран и выглядит так, словно его кто-то… погрыз.

Крисания осеклась, заметив темную тень, которая порскнула во мрак от света медальона.

— Кто там? — быстро спросил Карамон.

— Те, кто погрыз ковер, — ответила Крисания с нервным смешком. — Крысы.

Отчасти совладав с испугом, она продолжила описание комнаты:

— Здесь есть камин, однако им не пользовались, должно быть, лет сто. Он весь затянут паутиной, как, впрочем, и все остальное…

И снова голос подвел ее. Подумав о падающих с потолка пауках и о крысах, снующих возле самых ног, Крисания вздрогнула и плотнее завернулась в свою изорванную белую накидку. Вид закопченного и пустого очага заставил ее снова ощутить царивший в комнате холод.

Почувствовав, что жрица вся дрожит, Карамон слабо улыбнулся и, взяв ее за руку, сказал с ужаснувшим Крисанию спокойствием:

— Поверь, госпожа Крисания, если нас ожидает встреча лишь с крысами и пауками, то мы можем считать, что нам крупно повезло.

Крисания тут же вспомнила разбудивший ее жуткий крик Карамона. А ведь гигант ничего не видел. Может быть, он что-нибудь услышал? Жрица с опаской огляделась по сторонам.

— Что такое? — в тревоге осведомилась она. — Ты что-нибудь почувствовал?

— Почувствовал… — тихо повторил Карамон. — Да, я почувствовал. Здесь, в темноте, есть нечто… нечто страшное. Я чувствую, что какие-то твари смотрят на нас. Я ощущаю их жгучую ненависть. Где бы мы сейчас ни находились, мы вторглись в их царство. Разве ты не чувствуешь этого сама?

Крисания вгляделась в темноту. Значит, ей не померещилось, темнота и в самом деле смотрела на нее. Или, как выразился Карамон, из темноты смотрело нечто!

Странное дело: чем пристальнее всматривалась Крисания во тьму, чем большие усилия прилагала она, чтобы сосредоточиться и рассмотреть хоть что-нибудь в непроглядном чернильном мраке, — тем реальнее и явственней становились окружившие их черные тени. Они сгрудились в напряженном ожидании за пределами освещенного пространства. Ненависть их была велика, но, в отличие от Карамона, Крисании она показалась леденящей — от такой ненависти немели члены и кровь стыла в жилах. Ощущение это было очень похоже на… на…

Крисания затаила дыхание.

— Что? — встревожился Карамон и попытался встать.

— Тсс! — прошипела Крисания и крепко схватила его за руку. — Ничего, просто… просто я знаю, где мы! — закончила она неожиданно.

Карамон молча повернул к ней свои незрячие глаза.

— В Палантасской Башне Высшего Волшебства! — прошептала Крисания.

— Там, где живет Рейстлин? — с облегчением уточнил Карамон.

— Да… то есть нет. — Крисания беспомощно пожала плечами. — В этой комнате я уже однажды была — это его кабинет. Однако он выглядит совсем не так, как в тот раз. Он выглядит, словно… словно вот уже сто с лишним лет в него никто не заходил. И еще, Карамон, Рейстлин сказал, что возьмет меня с собою в то место и в то время, где нет никаких жрецов! А это время наступило после Катаклизма — перед войной. Перед…

— Перед тем, как он вернулся и заявил на Башню свои права, — мрачно перебил Карамон. — Это означает, госпожа Крисания, что над Башней все еще тяготеет проклятие. Мы оказались именно в том месте Кринна, где зло властвует безраздельно. К этому страшному месту не смеет приблизиться ни один смертный.

Башню стережет Шойканова Роща и одним богам ведомо что еще! Это Рейст перенес нас сюда! Мы оказались в черном сердце мира!

В темноте, за пределами освещенного пространства Крисания неожиданно разглядела бледные вытянутые лица, явившиеся словно по зову Карамона. Лишенные тел головы взирали на нее мертвыми глазницами. Они медленно плыли в холодном воздухе и, словно предвкушая прелесть горячей алой крови, разевали пустые черные рты.

— Карамон, я вижу их! — Крисания задохнулась от страха и невольно прижалась к гиганту.

— Они напали на меня в темноте, — сказал Карамон и обнял Крисанию за плечи. Сам он, впрочем, тоже дрожал. — Я чувствовал их холодные пальцы на своей коже. Именно поэтому я закричал.