– Пока я поднимался, – продолжал Джонатан, – мистера Уилфрида ударили чем-то по голове и он рухнул прямо у стола. Я был взбешен и снова бросился в драку. Вскоре пал Эдвард. Ох, – Джонатан с горечью сдвинул брови и покачал головой, – ну и молодчина же был парень. Пожалуй, лучший из тех воинов, кого я когда-либо встречал. Тот негодяй, что убил его, был искушен в бою. Он и меня вскоре уложил на пол, словно издеваясь, проткнув мне обе ноги.

Поверьте, сударь, когда я, уже не чувствуя сил, упал, я был твердо уверен в том, что и меня сейчас приколют к полу, как полудохлую крысу. Хотя мне, пожалуй, было уже все равно. Но, наверное, бандиты посчитали меня умершим, поэтому, проваливаясь в бездну, вместо разящего свиста железа над собой я услышал лишь удаляющиеся крики пиратов.

Гарсиласо де ла Вега, до сих пор ни единым звуком не прерывавший рассказа Эдванса, резко остановил его:

– Что они кричали, Джонатан? Прошу вас, это важно. Я понимаю, что вы в тот момент могли уже почти ничего и не слышать, но, пожалуйста…

Лицо Джо выразило неподдельное насилие над собственной памятью.

– Одно мгновение, сеньор, ― растягивая слова, начал он, ― мне не хотелось бы сказать вам ничего из того, что могло мне тогда просто послышаться и быть как игрой моего воображения.

Я точно слышал лишь слова кого-то из бандитов о том, что Ласт Пранк оказался еще большим негодяем, чем они считали, поскольку даже смертельная угроза близким ему людям не смогла заставить его заговорить. Они кричали еще о ком-то …или о чем-то, что, как им кажется, все же способно будет развязать ему язык.

Я боюсь ошибиться, ― Эдванс медленно поднял руку и, корчась от боли, огладил колючий подбородок, ― мне кажется, они говорили… о Шотландии или о неком шотландце.

– Это точно?! – с запалом выкрикнул Гарсиласо де ла Вега.

Эдванс выдержал короткую паузу и неуверенно покачал головой.

– Что ж, ― с облегчением вздохнул де ла Вега, ― это совпадает с поступившей к нам информацией. Оставим же это. Единственное, что мне сейчас не понятно, это куда девался ваш помощник, мистер Шеллоу Райдер?

Взгляд испанца был острее клинка сабли, да и выпад в сторону молчаливого пекаря был, мягко говоря, неожиданным, однако и он лишь гулко ударился в непробиваемую защиту простоты и умиротворения на диком, бородатом лице Уилфрида. Услышав этот провокационный вопрос, тот лишь развел руками:

– Что я могу сказать, сэр? Не далее, чем вчера, ко мне с божьей помощью пришло озарение: не этот ли плут привел в дом негодяев? Ведь недаром же в тот день он не явился на работу? И до сих пор от него ни ответа, ни привета. Он говорил мне, что долгое время жил где-то на севере, кажется… ― Уил сосредоточенно сдвинул брови, ― нет, сэр, теперь я не вспомню, откуда он родом.

Я вам так скажу, эти батраки за хорошие деньги способны на что угодно. Вот в прошлом году двое таких же за полугодовую недоплату сожгли усадьбу О’Грэйда, а самого Кони повесили за ноги на дереве.

Конечно же, я не мог платить ему много. Сам едва свожу концы с концами. Хотя, возможно, я и грешу, говоря о нем плохо. К работе его претензий не было, а так… сошел со двора, что делать! И до него люди уходили, и после будут так же уходить. Работа у меня, знаете ли, не мед.

А еще, ― вдруг оживился Уил, ― может быть и такое: услышал он о том, что здесь произошло – ведь весь город болтает – да и решил не встречаться лишний раз с людьми закона. Кто его знает, сэр. Я ведь не епископ, не требую у своих работников покаяния в ранее содеянных грехах. Мне важно другое.

Простите меня, сэр, ― Уилфрид вдруг смерил своего важного гостя скромным и полным смирения взглядом, ― меня сейчас, честно говоря, волнует другое. Скажите, тот, кого притаскивали эти бандиты, на самом деле был… мой сын?

Испанец растерянно вскинул брови. «Эх, простота ты, простота», – читалось в его взгляде.

– Вам виднее, ― сказал он вслух.

– И что, ― продолжил Шеллоу Райдер, ― он теперь такая важная птица, что за ним гоняется вся Англия?

Мысли Гарсиласо де ла Вега в этот момент уже были далеки от этой душной комнаты. Он встал, подошел к постели раненого Эдванса и мягко пожал его слабую руку.

– Ваш сын, ― сказал он вполоборота к пекарю, ― Шеллоу Райдер, – такой же негодяй, как и те, кто едва не отправил всех вас на тот свет. На его счету сотни загубленных душ, а ищут его только для того, чтобы поскорее отправить на виселицу. Как это ни прискорбно звучит, Уил, лично я советовал бы вам смириться с тем, что его уже нет в живых. Это только дело времени, и неважно, кто и за что приведет в исполнение приговор.

Я твердо уверен в том, что, если бы он вырос в семье, из которой в свое время сбежал, его жизнь сложилась бы иначе и он стал бы достойным гражданином своей страны, но он выбрал то, что выбрал.

Простите, я понимаю, каково это слышать отцу, ― де ла Вега оторвал взгляд от бледного лица Эдванса и перевел его на молчаливую и кроткую девушку у окна, ― но вам сейчас лучше подумать о том, как устроить судьбу своих дочерей. Ричмонд уже сломанная подкова…

Здесь деньги, ― испанец отстегнул от пояса увесистую кожаную мошну и поставил ее на стол, ― этого вполне хватит вам, чтобы нанять себе нового помощника и сделать все возможное для скорейшего выздоровления мистера Эдванса.

– Сэр, простите, с-с-сеньор, ― вяло запротестовал пекарь, но умолк, реагируя на властный жест испанца.

– Мистер Эдванс, ― продолжил де ла Вега, ― наш с вами договор в силе! Я горд, что имел возможность познакомиться с вами. К тому времени, как вы поправитесь после ранения, мистер Честерлейд освободится от дел и доставит вам и необходимые бумаги, и вознаграждение. Что ж, ― Гарсиласо де ла Вега поклонился, ― простите, мне пора.

Уилфрид встал, чтобы проводить важного гостя, но испанец, остановив его жестом, сам прошел к двери и вышел прочь.

Эдвансу следовало быть осторожнее, направляя Гарсиласо де ла Вега по ложному, казалось бы, следу. Сам того не ведая, Джонатан утвердил испанца в решении продолжить поиски Ласт Пранка на севере, куда тот в действительности и отправился!

Для начала – в Барнстепл. Здесь Ричи надеялся наняться на какое-нибудь судно, следующее к шотландским берегам. Его расчет был прост, ведь в Шотландии всегда мог найти приют подданный английской короны, которого эта самая корона отчего-то вдруг невзлюбила. Будь Ричи простым уголовником, он без особого труда перебрался бы на север. Но поскольку за его шкурой охотились не одна, а сразу две короны и горячий след Ласт Пранка искали буквально все, остаться незамеченным было меньше шансов.

Бывалый пират сразу почувствовал дразнящий запах близкой опасности. В захолустном бандитском Барнстепле, впрочем, как и во всех близлежащих портах, отродясь не водилось таких странных порядков! Чего только стоило распоряжение о том, что любой моряк, прежде чем поговорить о найме непосредственно с хозяином судна, обязан был получить платное разрешение на это от муниципальных властей.

На постоялых дворах, в харчевнях, пивных круглосуточно рыскали какие-то люди, по знаку которых немедленно появлялись солдаты королевской гвардии и уводили тех, на кого им укажут, в неизвестном направлении.

Впрочем, направление было вполне известным. В Англии никогда и ничего не делали просто так. Раз уж мобилизовано столько сил для оказания помощи испанцам в поимке некоего бандита, то почему бы под это дело, раз те так щедро платят, не восполнить свой сильно потрепанный флот? Вот туда-то и попадали все провинившиеся из харчевен.

Плотность работы тайных осведомителей и вербовщиков была столь эффективной, что Ричи Ласт Пранк уже в первый же день попал в нешуточный переплет. Одному богу известно, что в его фигуре или поведении привлекло внимание неких господ, однако не успел он войти в трактир и заказать себе поесть, как появились гвардейцы Ее Величества и попросили его пройти с ними. Разумеется, в планы Ласт Пранка никак не входил ночлег за решеткой. По пути следования к указанному месту Ричи вынужден был… скрыться.