Литмир - Электронная Библиотека

«Венерин башмачок» вошел в гавань на рассвете, когда рыболовецкие суда отправлялись на промысел. Барбара ждала на пристани в своем пикапе, припаркованном рядом с «рейнджровером» Тео. Наоми позвонила ей с судна, и миссис Роуз вышла навстречу Энни с виноватым, смущенным видом.

– Простите меня. Я должна была расспросить подробнее того, кто звонил.

– Здесь нет вашей вины, – устало отозвалась Энни. – Это я оказалась слишком доверчивой.

Барбара продолжала бормотать извинения по дороге к коттеджу, отчего Энни стало только хуже. Она почувствовала облегчение, когда пикап остановился наконец у дома. Энни почти не спала ночью, но знала, что не успокоится, пока не поговорит с Джейси. Вандализм, покушение на убийство, а теперь еще и ложный звонок. Если раньше она сомневалась, стоит ли обращаться в полицию, то теперь решилась. Но прежде хотела посмотреть Джейси в глаза и сказать, что знает обо всем.

Энни заставила себя выпить чашку кофе и съесть ломтик поджаренного хлеба. Пистолет лежал там, где она оставила его ночью. Энни боялась даже вообразить, что пустит его в ход, однако беспечность могла обойтись ей слишком дорого – она видела своими глазами, как ночью Джейси поднималась в башню. Сунув пистолет в карман пальто, она вышла из коттеджа.

В холодном резком ветре не чувствовалось даже намека на весну. Бредя через болото, Энни представила себе старую ферму Тео на другом конце острова. Живописную лужайку, укрытую скалами. Море вдалеке. Уединенный уголок, где царят уют и спокойствие.

Кухня оказалась пуста. Не сняв пальто, Энни направилась в комнаты домработницы. Все последние недели она пыталась вернуть Джейси старый долг, не подозревая, что уже расплатилась с ней сторицей, когда та впервые вломилась в коттедж.

Увидев закрытую дверь, Энни резко распахнула ее без стука. Джейси сидела у окна в старом кресле-качалке. Ливия устроилась у нее на коленях, крепко обнимая мать. Джейси прижалась щекой к макушке дочери. Вторжение Энни ее нисколько не возмутило.

– Ливия прищемила пальчик дверью, – объяснила она. – Вот мы и обнимаемся. Тебе уже не так больно, моя сладкая? – Энни почувствовала тошнотворную пустоту в желудке. Что бы ни совершила Джейси, она обожала дочь, а Ливия любила мать. Если вмешается полиция… Забыв о больном пальце, Ливия подняла голову, чтобы посмотреть, не прячется ли у Энни за спиной Плутовка. Джейси нежно пригладила волосы дочери. – Я всегда ужасно переживаю, стоит ей пораниться.

При виде Ливии Энни вдруг ощутила, как пистолет, оттягивавший карман, стал еще тяжелее. Теперь оружие уже казалось ей не разумной мерой предосторожности, а чем-то постыдным, непристойным.

– Ливия, – заговорила она. – Нам с твоей мамой надо поговорить о взрослых вещах. Может, ты нарисуешь для меня картинку? Скажем, морской берег?

Ливия кивнула, соскользнула с колен матери и подошла к маленькому столику, где лежали ее карандаши. Джейси недоуменно нахмурилась:

– Что-то случилось?

– Мы поговорим на кухне. – Энни невольно отвернулась, когда Джейси потянулась за костылями. Она зашагала по коридору, за спиной у нее раздавался неровный стук костылей – Джейси ковыляла следом. Любопытно, что мужчины с древнейших времен привыкли сводить счеты публично, на широкой арене: на дуэли, в боксерском поединке или на поле боя, вдруг пришло в голову Энни. А женские споры обычно решаются дома, на кухне. Подождав, когда Джейси переступит порог, она крутанулась на месте. – Я их заберу. – Энни так резко выдернула костыли у Джейси из рук, что та упала бы, не будь у нее две здоровые ноги.

Джейси испуганно вскрикнула:

– Что ты делаешь? – С опозданием вспомнив о своей роли, она привалилась к стене. – Мне нужны костыли.

– Прошлой ночью они не были тебе нужны, – отрезала Энни. Джейси растерянно закусила губу, не зная, что сказать. Отлично. Этого Энни и добивалась. Бросив костыли на пол, она отшвырнула их ногой. – Ты лгала мне.

Лицо Джейси побледнело. Энни показалось, что она наконец отдернула невидимую завесу, за которой скрывалась настоящая Джейси.

– Я… не хотела, чтобы ты узнала.

– Ну разумеется.

Джейси оттолкнулась от стены и направилась в другой конец кухни. Она едва заметно прихрамывала, но Энни не обратила бы на это внимания, если бы не присматривалась. Джейси с силой вцепилась в спинку стула, так что костяшки пальцев побелели.

– Так вот почему ты вчера ночью ушла из дома.

– Я видела, как ты поднимаешься в башню. Что ты задумала?

Джейси еще крепче сжала спинку, будто все еще нуждалась в опоре.

– Я… не хочу говорить об этом.

Энни не выдержала и взорвалась:

– Ты меня обманула. И сделала это подло.

Лицо Джейси мучительно исказилось. Она опустилась на стул.

– Я была в отчаянии. Знаю, это меня не оправдывает. Я виновата. Я собиралась рассказать тебе, что нога почти зажила. Но постарайся меня понять… Мне было так одиноко.

Пережитый ужас, боль, страх навсегда потерять Тео ожесточили Энни.

– Жаль, что Тео не пожелал скрасить твое одиночество.

Джейси без всякой враждебности покорно кивнула в ответ.

– Я с самого начала знала, что из этого ничего не выйдет. Я красивее тебя, и одно время мне хотелось думать, что этого достаточно. – Джейси говорила равнодушным тоном, без хвастовства. – Но я не так интересна, как ты. И образования мне недостает. Ты всегда находила, что ему сказать, а я нет. Ты держишься с ним на равных, а я не могу. Мне все это известно.

Энни не ожидала подобной откровенности, однако она по-прежнему чувствовала себя обманутой, преданной.

– Зачем ты поднималась ко мне вчера ночью?

Джейси опустила голову.

– Не хочу, чтобы меня считали еще трусливее, чем я есть.

– Я употребила бы другое слово.

Джейси неподвижно уставилась на свои сцепленные руки.

– Ненавижу оставаться одна в этом доме ночью. Раньше, когда Тео ночевал в башне, было не так страшно, а теперь… Я не могу уснуть, пока не обойду все комнаты и не запру дверь своей спальни. Прости, что врала тебе, но если бы я сказала правду… Если бы призналась, что нога заживает, что я могу обходиться без костылей, и мне уже не нужна твоя помощь, ты бы перестала приходить сюда. Ты привыкла разговаривать со своими городскими подругами, обсуждать книги и театральные спектакли. А я простая женщина, выросшая на острове.

Теперь уже Энни смутилась не на шутку. Все сказанное Джейси походило на правду. Но как насчет того, о чем она умолчала? Энни скрестила руки на груди.

– Прошлой ночью я покинула остров. Но, думаю, тебе об этом уже известно.

– Покинула остров? – Джейси притворилась встревоженной, как будто ни о чем не подозревала. – Но тебе же нельзя. Тебя кто-нибудь видел? Зачем ты уезжала?

Энни почувствовала, как сквозь ее гнев, словно трава из-под корки асфальта, пробивается сомнение. Впрочем, она всегда отличалась излишней доверчивостью, изощренному лгуну ничего не стоило обвести ее вокруг пальца.

– Твой телефонный звонок отлично сработал.

– Какой звонок? Энни, о чем ты говоришь?

Энни не позволила сбить себя с толку.

– Кто-то позвонил Барбаре, сказав, что Тео в больнице. Я об этом звонке.

Джейси вскочила со стула.

– В больнице? С Тео все в порядке? Что случилось?

«Не дай ей провести тебя, – предупредила Милашка. – Не будь наивной».

«Но… по-моему, она говорит правду», – вступилась за Джейси Плутовка.

За всеми событиями последних недель стояла Джейси. Она лгала, у нее имелся мотив, и вдобавок она отлично знала, когда Энни приходит и уходит.

– Скажи мне, – настойчиво потребовала Джейси.

Ее голос звучал так решительно, так непривычно твердо, что Энни растерялась еще больше. Она помолчала, собираясь с мыслями.

– Барбаре Роуз позвонили якобы из больницы… – Она рассказала Джейси о своей поездке на материк, обо всем, что случилось… и чего не случилось. Энни изложила свою историю холодно и сухо, внимательно следя за реакцией Джейси.

70
{"b":"273849","o":1}