— Гэрел Тгил, двоюродный брат Лийо. Очень приятный молодой человек… юрист, кажется? Лийо почему — то его не любил. Даже прозвал… да, парадоксом. Вакуум, мол, не может звучать так громко. Странно!

Да, этого можно отбросить.

— А еще? Постарайтесь припомнить.

Она ненадолго задумалась.

— Кажется… да, Нэфл. Он у нас был несколько раз.

— Кто он такой? Что вы о нем знаете?

— Ну, понимаете, это было перед самым, — она опять сделала этот свой тошнотворно — изящный жест. — У нас с Лийо тогда все как — то… он вдруг вбил себе в голову, что у нас должен быть ребенок. Подумайте, какая нелепая фантазия! С его — то профессией! А мне потом одной ребенка воспитывать, да?

— А сейчас у вас есть дети?

— Зачем? — спросила она.

А остаток дня он убил без толку. В Мланте Нэфлов каждый десятый; даже когда отбросил негодных и сомнительных, осталось полсотни. Пришлось все — таки навестить Гэрела Тгила.

Капитан был прав: братец его, референт прокурора города, звучащая пустота, как приоткрыл свой ротик, так Хэлан только через полчаса сумел пробить свой единственный вопрос. Правда, Нэфла он все — таки получил.

Унол Нэфл, математик, преподаватель Млантского Политехнического. Подходящая компания для Лийо.

Он нахмурился, заметив, что назвал Тгила по имени. А что делать, если он мне симпатичен? Хорошо, что не его ловить. Почему — он постарался не думать.

К Нэфлу он отправился под вечер — домой.

Унол Нэфл, 48 лет, родился и всегда жил в Мланте, женат. Учился вместе с Тгилом в частной школе Ринела Н'или. По работе характеризуется положительно, ни в чем предосудительном замечен не был. Пока.

Они сидели вдвоем в тесноватом от книг кабинете, и Хэлан не спешил начинать разговор.

Мужичок не из видных: рост средний, полноват, лицо мягкое, домашнее, что ли. Неглуп. Тревожится, но в меру. Похоже, что осечка. Вот если б спокойствие разыгрывал…

— Господин Ктар, — сказал Нэфл, — это не будет… э… нарушением, если я сам задам вопрос?

Хэлан пожал плечами.

— Вы сказали, что вас интересует Лийо Тгил?

— Да.

— Газеты я все — таки читаю, и мне казалось, что вы работаете в Столице и занимаетесь в основном… убийствами?

— Да.

— Но ведь все, что может случиться с Лийо — это, скорей, компетенция космической полиции?

— Даже если на Планете?

— Но это значит, что с Лийо?..

— Да, — сказал Хэлан. — Значит.

— Он жив?

— Не знаю. Может быть.

Нэфл очень внимательно посмотрел на него. Рассмотрел, можно сказать. Он не шелохнулся. Сидел себе равнодушно и ждал.

— Не понимаю, — сказал Нэфл. — Может быть, вы будете столь любезны, что объясните мне?

Хэлан усмехнулся.

— Может, и объяснил бы, если бы знал. Пока что я одно знаю: капитан Лийо Тгил исчез при оч — чень паршивых обстоятельствах. — Какое — то безрадостное облегчение от того, что ни слова не соврал — все правда, все один к одному. — Жив или нет? А, черт его знает. Может быть.

— Господин Ктар, — сказал Нэфл. — Сказанного или слишком много или слишком мало. Если вы не можете говорить все…

— Да ничего я не могу говорить. И так, можно сказать, проболтался. Просто уламывать вас некогда. Пока втолкую, что я, мол, с добром, что мне можно верить…

— А вам можно верить?

— Да нет, — сказал Хэлан, — не советую. Держите ваши тайны при себе.

— А Лийо?

— Ну, тут разговор другой. Если он жив и прячется, я ему, может, нужней, чем он мне. Для меня — то он только свидетель. Важный, конечно, но только.

— И вы надеетесь, что он вам поверит? Разве вы не знаете?

— Знаю, конечно. Чего б я к вам пришел, если б не знал? Боюсь я его искать, понимаете? Если спугну… он ведь не мне одному нужен.

— Не понимаю.

— Понимаете. Выгодно, чтоб он был живой. А вам что, нет?

— Очень странный разговор, господин Ктар. Вы начали с того, что у вас есть ко мне вопросы…

— Да есть, конечно. Только они не такие… ну, не те, что вы думаете. Мне разобраться надо, что он за человек. Я ведь больше с другой публикой… ну, сами знаете.

— А что собственно вас интересует?

— Когда вы виделись в последний раз?

— Восемь лет назад.

— Это когда он из тюрьмы вышел?

— Да.

— Он что, сюда приезжал?

— Нет, я ездил к нему. Думал, что ему нужна помощь… Хотя бы на первое время.

— Ну и как?

— Меня хватило на один день. Лийо было слишком тяжело со мной. Он все отрезал, понимаете? Всю прежнюю жизнь. У него ведь уже никого не осталось. Родители… грех говорить, но им повезло — они погибли еще до того. Жена…

— Да видел я ее.

— Оставалась только работа… или это надо как — то иначе назвать? Образ жизни? Способ жизни?

— А тут и ее забрали.

— И знаете, что самое обидное? Я ведь мог ему помочь! Деньги… ну, это, в конце концов, не главное… делом. Лийо… Он ведь очень незауряден, как математик, у него есть свежесть… я бы сказал, парадоксальность мышления. Он… понимаете, в большинстве своем люди разграничены очень резко. Люди действия и люди мысли. У него есть и то, и другое. Мыслящий человек действия… знаете, это очень много!

— Но он ведь отказался?

— Да, конечно. Я был просто наивен, когда думал, что он сможет… он слишком привык быть первым. Давать, а не брать. Он не смог.

— А если теперь сумеет?

— Это вы о чем?

— Да вот думаю, к кому из прежних друзей он мог бы обратиться.

— Только ко мне, — не задумываясь, сказал Нэфл.

— А если обратится?

— Сделаю все, что смогу.

— А если сам не сумеет, кого — то пришлет?

— Какая разница? Если действительно от Лийо…

— Смотрите, дело смертное. Тут вас не пощадят, если что.

Нэфл очень внимательно поглядел на него, слабо улыбнулся, пожал плечами.

— Я, конечно, не очень храбрый человек, господин Ктар, но… понимаете, Лийо сделал бы для меня и больше.

— Может, оно и так, господин Нэфл, только лучше бы вам в наши игры не играть. Ну, а если… вы уж дайте мне знать, не поленитесь.

Нэфл нахмурился, и Хэлан махнул рукой.

— Да ладно вам! Мне же не надо ни кто, ни как, ни когда. Скажите, что был — с меня и хватит.

Он доигрывал разговор по инерции, просто потому, что привык работать чисто. Нечего тут больше делать, пролетел. Валар сюда не придет. А ведь красиво смотрится: мы отрабатываем связи Валара, а он себе использует связи Тгила. Жаль!

Хорошо оказаться дома! Посидеть перед экраном, поваляться с газеткой… не думать. Он очень старался не думать. Он так старался, что думал об этом все время. Третий индекс. Если бы хоть не Космос… Да какие секреты могут быть в Космосе, черт побери?

Он так старался не думать, что почти обрадовался, когда звякнул входной сигнал.

— Аврил? Какими судьбами?

— Да так. Шел мимо, вижу: окошко светится.

Хэлан хмыкнул. С Аврилом Сенти, репортером «Вестника», он знался лет пять. Больше, чем знакомый, меньше, чем друг… но чтоб вот так на огонек?

— И долго ты мимо ходишь?

— Третий день, — сказал гость и улыбнулся как — то нехотя.

— Ладно, заходи.

Кого другого из писучей братии он бы сразу послал, а Аврила… неловко как — то. Стоящий парень, из «своих» журналистов: не лезет куда зря, умеет подождать, да и пишет недурно… почти без вранья.

— Ну, чего ты? Садись. Правда, пить у меня — только сивуха.

— Обойдусь, — тихо сказал Аврил.

Бледный он был какой — то, тусклый… на себя не похож.

— Давно я тебя на месте не видел. Работаешь?

Хэлан не стал отвечать: как раз наливал в рюмки.

— Что, если не секрет?

— Секрет.

Аврил кивнул. Взял свою рюмку, пригубил, поморщился.

— Я тебе не очень мешаю?

— Пока нет.

— Хэл, ты что думаешь об убийстве на Сеп?

— Ничего.

— Значит, похороните?

Хэлан насупился. Паршивая была тема, лучше бы Аврилу ее не трогать.

— А что? Хочешь нас продернуть? Похвальное дело. Публика любит.

— Ничего я не хочу, — тускло ответил Аврил. — Скажи просто: будете разматывать или нет?