Нир как — то сразу весь подобрался, ушла издевательская ухмылочка, и опять в нем проглянуло что — то такое… интеллигентное.

— Думаете, что поверю?

— Ваше дело. К вам — то у меня ничего нет.

— Ну да! А вот если я вас пошлю…

— Уйду, — ответил Хэлан спокойно. — Не я, а вы пожалеете. Вроде у жестяночников не заведено своих бросать.

— Знаете, куда ткнуть! Ну? Чего вам от меня надо?

— Да так, пару вопросов.

— Ну?

— Летали с Майхом?

— Раз пять.

— Что он за человек?

— Человек. Две руки, две ноги и голова. Руки что надо, а голова еще лучше.

— А все — таки?

— Товарищ, каких поискать. С таким и жить веселее, и помирать не страшно.

— А без него что, боитесь?

— Слышь, шпик, не наглей! Не тронь, чего не поймешь. Знаешь, что такое ад? Они, жестяночки наши родимые. Век бы их не видать, подлюк! Летишь — а она разваливается… одно, другое, десятое… хочешь жить вкалывай! По двадцать часов… Брякнешься тут же мордой в грязь… а тебя ногами в бок: опять защиту пробило. Считай, без малого труп… за эту самую малость и дерешься. Добрался до порта — и в кабак. Сперва пьешь, чтоб рейс забыть, потом, чтоб забыть, что человеком был, потом… потом просто пьешь. А потом с битой мордой и пустым карманом опять к Лобру и Юсо, к Крегану, к Свану — один черт!

Так вот, я сам не хотел с Тгилом летать! Каково мне с ним… знать, что он того же хлебнул, да он — то человек, а я скот! А с Майхом — всякий человек. Последнюю рубаху тебе отдаст, да еще извинится, что больше дать нечего!

— Нир, а у Майха есть деньги?

— Откуда? Те же гроши получал, что и мы.

— А у Тгила?

— Могли быть. Ему капитанские прибавки шли, премии за экономию горючего. Нет, он не жмот. Это у него в крови: чтоб красиво было. Чтоб корабль, как балерина ходил, а красивый маневр — он всегда экономнее.

— Он много тратил?

— Меньше меня. Не пьет.

— Нир, а вот скажите… если что, Тгил Майху свои деньги доверит?

— Он ему душу отдаст, не то что деньги!

И опять он шел по улице неизвестно куда просто потому, что некуда было идти. День был на полном ходу: текли стремительные потоки улиц, бились в стеклянные берега домов, и все улицы были похожи друг на друга, и у каждой было свое нутро, и Хэлан знал лицо и нутро каждой из улиц.

Это был его город: гуляка, работник, убийца, скопище одиноких людей единственное место в Мире, где он мог и хотел жить.

Он шел, все замечая, не глядя по сторонам, и неспешный поток мысли раздваивался, растраивался, переплетался в нем.

Ну что, зацепился, похоже? Валар и Тгил. Не зря эти двое у меня рядком встали. Пилот и Капитан. Три года вместе — прямо чудеса для «Перевозок». Значит, сами друг за друга держатся, так? «Душу отдаст»? Тем лучше.

Надо бы Тгила потрясти. Валар что? Не жизнь, а стеклышко. Приют, училище, корабль — ухватиться не за что. А вот Тгил… «Того же хлебнул», — говоришь? Если был под судом, должен в картотеке проходить…

Значит, Каса уже убрали. «Колечко» свое отыграло, очередь за «Компанией Лота». Да нет, шороху не будет. От Каса прямая нитка в министерство. Крепко будут глушить.

Какие — же это дела по третьему индексу идут? Может, военные?

Дома он сразу взялся за видеон. Набрал шифр, дождался щелчка и сказал код, имя и номер своего допуска. Высветилась надпись: «Центральная картотека к работе готова».

— Лийо Тгил, — сказал Хэлан. — Место работы: «Космические перевозки» Лобра и Юсо. Дополнительные данные: предположительно отбывал наказание. Статья неизвестна.

Надпись помигала и поползла, одна за другой с низа экрана стали всплывать строчки. Хэлан был не такой дурак, чтоб ждать конца: нажал кнопку, и в руку легла плотная карточка.

Лийо Тгил, 47 лет. Родился… так, родители… разведен. Жена: Ирну Толон, замужем, живет в Мланте. Высшее Космическое с отличием… выпущен пилотом. Ого! В 37 лет Капитан пассажирского лайнера «Гвиар». В 33 году осужден по статье 201 на два года, отбывал в Гелорской государственной тюрьме… Что? Два года по 201?.. Следователь: Ран Халми.

Ладно, хоть в чем — то повезло. Рана он знал. Нормальный парень, непонятно, как его в политическую занесло. Если дома…

Ран был дома.

— Хэл? Какими судьбами?

— Ты в 33—м вел дело Тгила, капитана «Гвиара»?

Ран помрачнел.

— Ну, я. А что?

— Что у него было?

— Пытался нелегально вывезти одного нелояльного субъекта.

— И за это два года? Не темнишь?

— Тебе — то что?

— Он тут у меня проходит… — Хэлан запнулся, — главным свидетелем.

— Можешь доверять. Если честно, состава преступления там не было. Он ничего не знал о склонностях того типа. Просто старый приятель, неудобно отказать. У вас бы он взысканием отделался.

— А у вас?

— Я и так сделал все, что мог, — сказал Ран устало.

Еще маялось у горизонта набухшее солнце, когда Хэлан усаживался в млантский монорельс. Он был один в отсеке: утренний состав всегда пустой, за это Хэлан его и выбрал. На глоссере добрался бы за час, только зачем? Хватит суетится, думать пора.

Состав набирал ход; в черные и красные полосы размазался мир за окном, изогнутые линии опор слились в прозрачную стену.

Начнем сначала? Тогда пляшем от Гварама. А еще точней, от того, что было в рейсе. Смотри: они задержались на десять дней, едва пришли на Гварам, за них взялись. В первый же день. Тогда и расклад понятен: предположим, он всех предупредил, что надо линять. Друг поверил, а трое других решили подумать. Ну, и додумались. Ладно, уходили вдвоем, а удрал только Валар. Почему?

— Потому, — сказал он себе с усмешкой. — Очень умным хочешь быть, а ответ наверняка глупый. Молодой, красивый, свой в доску. На Планете, может, и пустяк, а для Космоса хватит. А вот это важно: Тгил уже раз на таком погорел. Значит, мог прикинуть, как невидимкой долететь и в порту не попасться.

Пока только две зацепки: Тгил — мужик бывалый, и он дружит с Валаром. Наверняка, весь план был его. А раз так…

Да что ты себя уговариваешь? Ну, хлипкая версия. Ну, потеряю три дня. А на что они мне? В Столице и без меня все перетрясут… а Валара не достанут, нет. Пока что он ни в чем не сглупил… надо дать время.

Родителей Тгила давно не было в живых, начать пришлось с бывшей супруги. Много, конечно, не жди — пятнадцать лет врозь — может, хоть друзей выловлю?

Ирну Толон жила почти что в центре. Дом шикарный, но это как раз пузыри — шишки любят предместья.

Разузнал, когда ее нынешний муж уходит в контору, и явился пораньше, чтоб застать одну. Квартирка, конечно, роскошная, только больно уж расфуфыренная, и хозяйка ей под стать. Еще очень недурна, но все чересчур: слишком черные волосы, слишком красные губы и бриллианты к утреннему платью.

— Госпожа Толон? Старший сыщик Хэлан Ктар.

— О — о! — она подняла брови так, что лоб исчез под черными завитками.

— У меня к вам вопрос — другой насчет вашего бывшего мужа. Лийо Тгил.

— Но ведь это так давно…

— Я знаю, госпожа Толон. Позволите?

Он бесцеремонно уселся в кресло; Ирну Толон поджала губы, но возмутиться не посмела, только подчеркнуто села подальше.

— К сожалению, должен сообщить, что с вашим бывшим мужем… короче, он умер.

Ее это не удивило и не опечалило.

— Ждали чего — то такого?

— О — о, — снова протянула она, — но ведь Лийо космонавт, они всегда погибают!

Ей и в голову не пришло, что тогда бы полиции незачем в это лезть.

— Вы долго прожили вместе?

— Пять лет. Но Лийо так редко бывал дома…

— Но ведь бывал же? Наверное, кто — то к вам приходил, вы у кого — то гостили…

— Помилуйте! Лийо — такой нелюдимый, он прямо избегал общества!

«Ах ты, курица! — с внезапной злостью подумал он. — Там он все время был в обществе».

— Но ведь кто — то у вас бывал?

— У нас? У Лийо были приятели, но он встречался с ними где — то… этакий манерный, невыносимо изящный жест. — Впрочем… да, Гэрел.

— Гэрел?