Дальнейшее произошло молниеносно.

Граф увидел, как из зарослей низких кустарников, возле дерева, к которому приближался бандит, встала огромная фигура и с необычным проворством устремилась по стволу дерева наверх, с медвежьей грацией хватаясь за сучья. Вслед за этим из кроны дерева раздался жуткий вопль и прозвучал выстрел.

Серый человек поднял голову вверх и направил в древесную крону дуло пистолета. Но в этот момент озверевший Пузик, настигший наконец своего мучителя, вцепился зубами в его ногу. Злодей взвыл и повернулся к собаке, пытаясь направить на нее свое орудие убийства. Поэтому он не видел, как над его головой затряслись сучья, раздался треск отламывающейся ветви – и в следующее мгновенье на него об рушилась часть дерева вместе с орущим человеком.

Граф Сантамери со всей возможной скоростью побежал к месту трагедии Пес был жив. Он смотрел на приближающегося графа и приветливо помахивал хвостом. Пузик караулил бездыханное тело невзрачного человечка, неловко раскинувшегося на земле. Чуть в стороне от него чернел выпавший из рук пистолет.

Сквозь обломившуюся могучую ветку дерева была видна и другая лежащая на земле жертва – распростертый человек в сером костюме. По лбу его стекала кровь.

Граф поднял взор к тому месту, где еще совсем недавно колыхался злосчастный сук, и в открывшемся проеме увидел еще одного человека. Он сидел на ветке по-обезьяньи, обхватив ствол обеими руками, и смотрел прямо на Рене. Граф Сантамери похолодел. То, что открылось его взору, походило на ужасное чудовище: странно выглядели на загадочном существе башмаки и задравшиеся брючины, в то время как бугристое лицо его с безумно выпученными глазами покрывала крокодиловая кожа.

– Месье Сантамери! – визгливым голоском захныкало чудовище. – Господин граф! Не убивайте меня!

Рене открыл рот.

– Граф, вы меня не узнаете? Я Петя, Петя Родосский, помните? Граф, спасите меня, не говорите Маше, что я здесь, я этого не переживу.

Граф обернулся – чудовище с высоты своего положения, конечно, раньше него, заметило подбегающую девушку. Она сразу бросилась вдогонку Пузику, а после выстрела помчалась еще быстрее, желая поскорее узнать, убит ли негодяй? Не ранен ли граф Сантамери?

Еще издали она увидела, что граф жив и что бесценный Пузик не пострадал в перестрелке.

– Рене! Рене! – кричала она, задыхаясь от быстрого бега. – Вы живы! Слава Богу! – Она наконец оказалась на месте трагедии и остановилась, уцепившись за рукав Сантамери. – Что же теперь делать? Он убит? Нет? А это кто? – Она посмотрела на распластанное тело незнакомца, возле которого дежурил Пузик, и сказала1 – Так значит, и за ним следили. Очень хорошо. Я и не представляла себе всей опасности, которая нам грозила. У него тоже было оружие. Возьмите его, граф, спрячьте от греха подальше. Теперь надо обыскать обоих негодяев и связать их.

Граф Сантамери Понял, что связывать и обыскивать придется ему, ведь рядом с ними более никого нет. Мария Муромцева протянула ему крепкую веревку, от короба, как пояснила она, и граф удивился, как у девушки хватило самообладания в такой критический момент подумать о веревке. «Другая на ее месте давно бы упала в обморок», – и он вспомнил ночного мотылька, вызвавшего такой переполох несколько дней назад на даче Муромцевых: неужели эта самая девушка забралась под стол, испугавшись безвредной бабочки?

Через полчаса оба негодяя сидели связанные по рукам и ногам, прислоненные спинами к злополучному дереву.

Серый господин с рыжими усами старался не смотреть на тех, кто стал причиной самой крупной трагедии его жизни. Он только думал, узнает ли Мария Муромцева его, агента Сэртэ, того самого сторожа, которого она полгода назад встречала в особняке князя Ордынского? Но девушка явно думала о чем-то другом Невзрачный же человечек, рухнувший с веткой на голову агента Сэртэ, вообще ничего не говорил – он беспрерывно стонал и жаловался, что у него сломана ключица Мура разглядывала вещи, вынутые из карманов обоих преступников: портмоне, портсигары, носовые платки, связки ключей – трофеи лежали двумя аккуратными кучками перед нею.

Среди вещей серого господина с пышными усами, в непосредственной близости принявшими рыжий цвет, она обнаружила в портмоне затейливую визитную карточку, на которой было выведено готическим шрифтом: «МАГИСТР ЮРИСПРУДЕНЦИИ. Сергей Валентинович ГАРДЕНИН» – Гарденин? – спросил, заглядывая через плечо Муры, граф Сантамери. – Я его знаю. Вернее, видел однажды. Он мне не понравился.

– Не сомневаюсь, – загадочно усмехнулась девушка. – Граф, нет ли у вас собой самопишущего пера?

Граф со всей любезностью протянул ей ручку.

– Прежде чем мы отсюда уйдем, – обратилась с легкой угрозой в голосе Мура к серому человеку с рыжими усами, – господин похититель собак напишет на обратной стороне этой визитки несколько слов.

Агент Сэртэ поднял на нее глаза и усмехнулся.

– Вы напишете то, что я продиктую, – грозно сдвинула брови Мура.

– Если не хотите, чтобы я пустил вам пулю в лоб, – на всякий случай галантно поддержал просьбу барышни граф Сантамери. Он держал в обеих руках оружие.

Агент Сэртэ чувствовал, что удар древесной дубиной по голове не прошел для него даром. Перед глазами время от времени проплывали размытые серые облака, черные метелки, похожие на лошадиные хвосты, затмевали видимый мир всякий раз, как он смыкал веки. Его немного подташнивало, болела поясница и волнами накатывала острая боль в ноге – следствие собачьего укуса. Но агент Сэртэ старался держать себя в руках.

Он-то знает, что эта шустрая барышня не способна убить человека! А как она заставит его делать то, что ему не хочется? Надо переждать немного: согласно разработанному плану уже скоро у подножья скалы, на которой высится необитаемая дача «Купидон», появится экипаж Гарденина. Не обнаружив там агента, резидент медленно двинется по дороге в надежде его встретить. И, конечно, заметит на побережье живописную группу – так и придет спасение! Он-то уж найдет общий язык с дамским угодником Сантамери Мысли в голове агента Сэртэ становились все более короткими и отрывочными, он устал, но держался из последних сил. Еще не все потеряно!

– Вы напишете то, что я сейчас продиктую, – еще раз повторила упрямая профессорская дочка, стараясь испепелить его взглядом, полным ненависти.

Агент Сэртэ усмехнулся и возвел очи горе – но сразу же опустил их и стал извиваться в своих путах. Там, сверху, из кроны дерева, на него смотрело ужасное лицо чудовища, готового вот-вот броситься на жертву и растерзать ее.

– Сидите спокойно, – велел граф. – Пишите, что вам говорят.

«Я схожу с ума, – думал агент Сэртэ, – меня покажут психиатру и оправдают. Если я вижу в северных лесах допотопных чудовищ, то я болен. Я ни в чем не виноват. Все это – бред, почему собака не реагирует на чудовище в ветвях?» Сэртэ сделал знак – и граф поднес раненому визитку и «Паркер».

Связанными руками было неудобно писать, но пришлось, чтобы скорее избавиться от мучителей.

– Итак, пишите. – Мура сделала паузу, нахмурила лоб, закусила губу и стала раздельно произносить каждое слово:

– "Я заставил князя Салтыкова предать родину – похитить на кронштадтской базе технические стандарты подводной лодки «Дельфин». Вину свою признаю. Чтобы направить следствие по ложному пути, подбросил копию секретного документа доктору Коровкину".

– Но я ничего не подбрасывал, – изумился агент Сэртэ, – Не важно. Пишите дальше. «Контейнер с техническими стандартами „Дельфина“ изъят мною из тайника в саркофаге Гомера». Все. Достаточно. В остальном следствие разберется самостоятельно.

Мура повернулась к ошеломленному графу Сантамери: он был бледнее обычного, черные глаза его разгорались нехорошим огнем. Он сделал шаг к связанному серому господину и, кажется, хотел пнуть его ногой, но сдержался:

– Ах, так вот для чего вы использовали древнее сокровище! Варвары! Дикари! Чудовища!

Слово «чудовища» заставило агента Сэртэ вновь взглянуть вверх – страшный монстр, получеловек-полузверь оскалился в жуткой гримасе из-за ствола проклятого дерева, ставшего его крестом, его деревом мучений и страданий.