— Конечно, — несколько смущенно ответил помощник прокурора.

— И живете со своей женой?

— Естественно!

— Здесь, в этом доме?

— Где же еще? — Голос его звучал беспомощно.

— Благодарю вас. — Грета мило улыбнулась. — Я остаюсь. Я просто хотела убедиться, что Эл не пытается подсунуть меня в уплату карточного долга или чего-нибудь еще!

— О, мисс Уэринг, кажется, прекрасно разобралась в особенностях твоего характера, Уиллер! — глупо хихикнул Лейверс.

— Она знает, что я приобрел их работая в вашем отделе, — парировал я.

— Мне кажется, это отличная идея — чтобы мисс Уэринг осталась здесь ночевать, — сказал Брайен. — Я позвоню Паркеру, посвящу его в наши планы. Ему придется провернуть со своими мальчиками из отдела убийств весьма необычную работу. А я тем временем подготовлю сообщение о взрыве бомбы в утренние газеты. Что еще?

— Думаю, надо позвонить Симпсону, сообщить ему о случившемся. И лучше, если это сделаете вы, мистер Брайен. Пусть Симпсон проследит, чтобы два других охранника держали языки за зубами. Хорошо, если вы знаете врача, которому можно доверять, и пару медсестер. Нужно, чтобы кто-то хорошенько забинтовал Грету к завтрашнему утру.

— Это не проблема, — бодро откликнулся Брайен. — Что-то еще?

Я должен был помочь ему. Он прекрасно понимал, на какой риск идет, и не обольщался на этот счет. Ведь если все обнаружится, то даже репутация Лидерсона в сравнении с его виной окажется благоухающей розой. И все же он рисковал.

— С вас, пожалуй, хватит, — ответил я. — Но есть пара дел, которые я бы хотел провернуть сам сегодня ночью.

— Например? — язвительно проговорила Грета.

— Это мои личные планы.

— Если ты собираешься приударить за какой-то девицей, — гневно проговорила она, — то я… Теперь понятно, почему тебе так хотелось оставить меня здесь!

— Да нет же, милая, это совсем другие дела, честное слово! — выпалил я, ретируясь к двери. — Поверь мне!

— Лучше говори правду!

Внезапно ее лицо утратило мрачное, подозрительное выражение, и она прыснула.

— Что смешного? — недоуменно спросил я.

— Просто мне пришла в голову одна идея, — весело произнесла Грета. — Придется тебе сегодня ночью быть паинькой, любимый. Ты ведь не хочешь, чтобы завтра я рассказала, как ты пытался изнасиловать другую сестру, а потом убил ее, не так ли?

— Ты не посмеешь! — пробормотал я.

— Я еще и не то скажу! Я сообщу жюри, что это ты достал из кармана бомбу и швырнул ее в автомобиль, — неумолимо продолжала она. — Пусть эта мысль всю ночь не выходит из твоей головы, милый!

— Можешь не беспокоиться, — уныло пообещал я. — Не усну, только об этом и буду думать!

Было начало десятого, когда я остановил свой «хили» возле массивных ворот. У меня оставалось мало времени. Покинув дом Брайена, я лишь перекусил на скорую руку и сразу отправился обратно в Вэлли-Хайтс. Теперь, яростно сигналя из машины, я дожидался, когда появится охранник. Мне пришло в голову, что я так и не знаю, как называется это место, а ведь Гроссман наверняка дал ему какое-то имечко. Он, должно быть, звал его «Большим домом». И дом этот стал тюрьмой для Лили Тил, а, если меня не обманывает интуиция, в нем бывали и другие узницы.

Лицо охранника, который приближался к машине, показалось мне знакомым.

— Надеюсь, вы хорошо обращались с моим костюмом, — сказал я, — он был только что из химчистки.

— Ты! — Он отскочил от меня, как от зачумленного.

— Прошу прощения, что не могу вернуть вам форму и оружие, — извинился я. — Дело в том, что они должны быть представлены присяжным в качестве вещественных доказательств.

— Послушайте, — охранник тяжело дышал, — я всего лишь делаю свою работу, понимаете? Я знать не знал ни о какой женщине, запертой в доме!

— Это меня не касается, — нетерпеливо произнес я. — Открывай ворота да сообщи Гроссману, что я прибыл с визитом. Пусть он стряхнет пыль с дворецкого к моему приходу!

Может быть, упоминание о присяжных сделало свое дело, а может, охраннику просто хотелось скорее избавиться от меня, но ворота раздвинулись как по мановению волшебной палочки. Я въехал во двор, подрулил к дому и быстро поднялся по мраморным ступеням. Дворецкий открыл дверь через две секунды после того, как я нажал звонок, поэтому я решил, что он, должно быть, давно ждал меня с другой стороны.

— Добрый вечер, лейтенант, — сдержанно произнес он. — Входите, пожалуйста.

— Спасибо.

Я прошел вслед за ним в холл.

— Мистер Гроссман ждет вас, — сообщил дворецкий. — Он в сокровищнице.

— Прекрасно! Именно с ним я и хотел… а-а?.. где он?

— В сокровищнице, сэр. Позвольте, я провожу вас.

Я последовал за дворецким по широкой просторной лестнице, затем по галерее, на стенах которой по всей длине висели картины. Может, это были шедевры, а может, они шли «пучок за пятачок», не знаю, но общее впечатление от этих стен говорило, что с пятачком сюда лучше не соваться. В конце галереи оказались две массивные двери черного дерева. Дворецкий остановился и указал на них:

— Пожалуйста, лейтенант, входите. Мистер Гроссман ждет вас.

Минуту я смотрел на него, потом шагнул вперед и открыл одну из дверей. В этом доме двери были какие-то особенные. Та, которую я открывал в прошлый раз, перенесла меня во времени на пару тысячелетий назад. Эта же вывела из реальности в загадочный мир древних мифов и легенд — прямо в пещеру Аладдина, не меньше.

На первый взгляд это напоминало лавку старьевщика — самую удивительную в мире. Просторная, похожая на пещеру комната, казалось, была забита до предела. Здесь стояли такие же стеклянные стенды, как в магазине у Греты. Бархат служил прекрасным фоном для драгоценных камней, для сотен, может быть, тысяч роскошных камней — алмазов и рубинов, изумрудов, жемчуга, топазов…

Куда ни брось взгляд, везде была старинная мебель: от столика королевы Анны до комплекта в стиле чиппендейл[6], от георгианского[7] гарнитура, такого большого, что его хватило бы на обстановку шестикомнатного дома, до малюсенького стола, несомненно принадлежавшего гению Дункана Фейфа. Одна стена была обита декоративной тканью, сотканной столетий семь-восемь назад в средневековой Европе. Были здесь шелка и камка[8] с Востока, тонкая резьба по дереву и слоновой кости. На дальней стене красовалась удивительная коллекция оружия всех времен и народов; мой беглый взгляд сразу же отметил кольчугу норманнского воина, палаш, некогда принадлежавший какому-то английскому пуританину, и великолепную рапиру, в свое время защищавшую честь французского дворянина.

Куда ни посмотришь, везде были редкие, драгоценные вещи в таком количестве, что им просто не хватало места. Редкий фарфор был свален беспорядочной грудой на персидском ковре поразительной красоты; рядом с Буддой, сделанным из слоновой кости, запросто сидел какой-то мандарин, выполненный из чеканного золота.

Среди всего этого богатства стоял широкоплечий плотный мужчина в скромном темно-сером костюме. Мягкий свет множества ламп, заливавший комнату, бликами играл на седых прядях его волос.

— Проходите, Уиллер, — сказал он сдержанно и почти дружелюбно. — Как вам нравится эта набитая старьем комната?

Осторожно прокладывая себе путь среди сокровищ, я добрался до их хозяина.

— В этот раз вы предупредили о своем визите, не то что раньше, — продолжал он. — Вы, наверное, еще каких-нибудь девушек выискиваете, лейтенант? Поди, думаете, что у меня тут целый гарем?

— Мы спрятали Луис Тил в горной хижине, — сказал я. — Чтобы ничто не помешало ей дать показания о своей сестре на предстоящем слушании. Сегодня днем я ездил туда с мисс Уэринг в ее машине, мы взяли Луис с собой на пикник.

— Великолепно, — вежливо произнес Гроссман. — Помню, когда я был ребенком, я…