– Действительно, не мог, – согласилась Рита.

Подъехала «Скорая», из которой выскочили два шустрых молодых врача. Несомненно, диспетчер сообщила в полицию о выезде на огнестрельное ранение.

– Кто поедет с ним? – спросил один из эскулапов, когда Павла погрузили на носилки.

– Моя жена! – сказал Каюров, вертя головой в поисках Алины.

Рита не могла позволить этому случиться.

– Не стоит, – сказала она на ухо врачу. – Его жена – слепая, и она пережила сильный стресс. Вряд ли она сумеет поддержать мужа морально, тем более, как я понимаю, ранение не столь серьезно?

– Вы медик? – подозрительно поинтересовался доктор.

– Нет, но я ведь права?

– От таких царапин еще никто не умирал! Пациент – мужик здоровый, так что подлатают его и к вечеру отпустят домой.

– С этим можно не торопиться, – под нос себе произнесла Рита, вызвав удивленный взгляд врача, не понявшего, правильно ли он расслышал ее слова.

Она стояла, глядя вслед удаляющейся «Скорой», когда за спиной раздался срывающийся голос:

– Спасибо!

Рита обернулась. Перед ней стояла Алина. Она ни за кого не держалась. Спина певицы распрямилась, словно она внезапно обрела внутренний стержень.

– Я просто не могла… не могла поехать с ним!

– Понимаю, – мягко сказала Рита, кладя руку на плечо женщины и чувствуя, как она мелко дрожит под тонкой шубкой. – Чем еще я могу помочь?

– Вы на машине? Отвезите меня домой.

– Я могу тебя отвезти! – вступила в разговор Ирина. Похоже, она оправилась от потрясения и начала мыслить здраво.

– Нет! – неожиданно твердо сказала Алина. – Я хочу, чтобы меня отвезла Маргарита!

Рита взяла Алину под руку и повела ее к месту, где припарковала авто. Краем глаза она заметила, что партнер Каюровой и Шумина обменялись быстрыми взглядами.

Уже в салоне Рита спросила певицу:

– Как вы узнали, что это я? Извините за прямоту…

– Ничего, – слабо улыбнулась Каюрова. – Я запоминаю голоса. У слепых обостренный слух, а у меня – еще и абсолютный музыкальный… Стоит мне раз услышать чей-то голос, и я уже никогда его не забуду. Ваш – весьма своеобразный. Вы случайно не поете?

– Нет, – рассмеялась Рита. – Мне, наверное, медведь на связки наступил: я даже в душе не пою!

– Но музыку любите?

– Очень. Особенно оперу и оперетту – отец с детства приучил.

На мгновение Рите вспомнилось, как вышло, что она пристрастилась к певческому искусству. Случалось, Григорий Синявский погуливал, но однажды он всерьез влюбился. Как мальчишка, без памяти и страха за последствия. Его любовницей стала оперная дива Галина Сомова. Во времена, когда роман находился в разгаре, отец частенько таскал дочь в Мариинку. Рита радовалась, что Григорий Сергеевич уделяет ей внимание, в котором обычно отказывал детям, не догадываясь, что единственной причиной, по которой Синявский берет ее с собой, было желание оказаться поближе к любовнице и не вызвать подозрений у жены – он не один, а с дочкой! Знай Рита правду, она возненавидела бы оперу, но она ни о чем не догадывалась, и эффект оказался обратным.

Семейство Каюровых проживало на Крестовском острове, в элитном доме на четыре квартиры – по одной на этаже. Цены на жилье здесь космические, поэтому, судя по плакату у подъезда, две квартиры до сих пор пустуют в ожидании богатеньких хозяев. Если верить плакату, в доме есть бассейн, лифт, сауна, спортзал и еще куча удобств, о которых простые граждане не могут даже помыслить. Рита с Байрамовым не бедствуют в финансовом плане, и все же не могут позволить себе заиметь такую вот квартирку! Рита давно заговаривала о том, чтобы съехать от матери, но Игорю, похоже, нравится жизнь под крылом у тещи! У него с Натальей Ильиничной прекрасные отношения. Потеряв мужа, она перенесла свою заботу на «молодую семью». Наталья Ильинична с удовольствием готовит, следит за чистотой в доме, устраняет любую мало-мальски серьезную проблему, которая может помешать «детишкам» вести беззаботный образ жизни. Рита обожает маму и готова на все ради нее, но ей порой кажется, что присутствие Натальи Ильиничны мешает им с Байрамовым почувствовать себя полноценной семьей. Если бы Игорь поддержал Риту в желании переехать, ей было бы легче поговорить об этом с Натальей Ильиничной, для которой такое решение вряд ли стало бы неожиданностью, но наверняка принесло бы огорчение. Рита даже рассматривала вариант, чтобы их с Игорем квартира располагалась в том же доме, даже в том же самом подъезде, что и родительская, – тогда они, с одной стороны, находились бы на расстоянии вытянутой руки, а с другой – могли бы разговаривать, не боясь привлечь внимание Натальи Ильиничны неосторожно сказанным словом.

Проводив певицу до двери, Рита собралась уходить, но Алина остановила ее словами:

– Вы не зайдете?

– Хорошо, – согласилась Рита. – Кстати, меня никто не называет Маргаритой – просто Рита или, на крайний случай, Марго, ладно?

– Марго… Как французскую королеву? Тогда и я буду называть вас Марго!

Войдя в прихожую, они оказались в кромешной тьме, и Рита в нерешительности застыла на пороге.

– Простите, – сказала Алина и, пошарив рукой по стене, нащупала выключатель. – Я все время забываю, что другим людям нужно освещение!

Свет, озаривший холл, позволил Рите оценить обстановку. Все сияло: начищенный паркет с замысловатым рисунком, зеркала, картины на стенах – ну прямо как в отцовском театре! Очевидно, Павел Каюров не чужд любви к сладкой жизни: Алина вряд ли нуждается в таком количестве предметов, которых не могут видеть ее глаза!

– Ну как вам? – спросила певица.

Рита затруднялась с ответом. В квартире присутствуют все атрибуты красивой жизни, но все выглядит чересчур уж вычурным. Тяжелая мебель черного дерева, ковры, в которых ноги утопают по самую щиколотку, огромное количество антиквариата – в целом дом больше напоминает музей, чем жилую площадь! Рита подумала, что Павел Каюров, находись он сейчас здесь, наверное, все время приговаривал бы: «Осторожно, не опрокиньте эту вазу династии Мин или: «Будьте добры, не поцарапайте столик со стразами Сваровски!»

– Почему вы молчите? – снова заговорила Алина. – Вам не нравится?

– Как вам сказать…

Рита проклинала свою честность: зачем огорчать несчастную женщину?

– Вам не нравится? – повторила певица, и Рита с удивлением уловила в ее тоне торжествующие нотки. Казалось, Алина рада реакции гостьи. На ее губах заиграла улыбка.

– Все здесь – дело рук Павла, – удовлетворенно произнесла она. – Он приглашал дизайнера, но идеи принадлежали ему! Думаю, стоило последовать советам специалиста, но Павел не привык прислушиваться к чужому мнению. Выпьете что-нибудь?

– Не стоит беспокоиться.

Рите не хотелось затруднять слепую приготовлением напитков.

– Что вы, Марго, никакого беспокойства! – возразила та. – Вы удивитесь, как здорово я ориентируюсь в этом месте, а ведь мы живем здесь меньше двух месяцев!

Алина явно гордилась своими достижениями. Ритин слух резануло словосочетание «это место». Она не сказала «наша квартира». Правда, учитывая, что Алина с мужем переехали недавно, она, возможно, еще не успела почувствовать жилье своим?

– Кофе? – спросила Алина, ловко двигаясь по кухне. – У меня превосходная кофемашина!

Являясь страстной любительницей кофе, Рита не смогла отказаться.

Приняв молчание за согласие, Алина сказала:

– Вытащите из буфета любой пакет, какой приглянется.

Открыв дверцы, Рита обнаружила, что там полно пакетов и коробок с молотым и зерновым кофе. Она выбрала начатую пачку зернового – с незнакомой этикеткой, привезенную, скорее всего, из-за границы.

– Хороший выбор, – улыбнулась Алина, в очередной раз озадачив Риту, ведь она не могла видеть, что именно та сняла с полки. – Ваниль и корица – отличное сочетание! – добавила певица.

Запах, сообразила Рита. Алина носом уловила аромат, исходивший от пачки, – и после этого еще говорят, что слепые – инвалиды? У них обостренный слух, нюх как у заправских ищеек и невероятная способность ориентироваться в пространстве, если окружение знакомо!