- Здравствуйте, - сказал молодой человек. - Вы меня помните?
- Еще бы, - сказал Федькин. - Как ваша фамилия?
- Лесин.
- А вы чей сын? - прямо спросил Федькин.
- Лесина, - прямо сказал молодой человек.
Федькин такого не знал.
- Слушайте, - спросил он, - а вы умеете сны гадать?
- Нет.
- Садитесь.
- Спасибо. - Лесин сел. - Мне бабушка говорила, что если приснится плохой сон, то надо сказать: «Куда ночь, туда сон...»
- Куда ночь, туда сон, - повторил Федькин.
- Нет, не сейчас, сейчас уже поздно.
Федькин оторвал от календаря листок и стал ровно закрашивать его чернилами. Ему казалось, будто он белит потолок.
Лесин смотрел и ждал, когда можно будет заговорить о своих делах, а Федькин про его дела уже слышал, и ему было неинтересно.
- У вас есть родители? - поинтересовался он.
- Конечно, - удивился Лесин.
- Очень хорошо, - похвалил Федькин. - А вам не стыдно второй год не работать?
- Так вы же мне не даете...
- Я?
- Ну а кто? Для того чтобы я начал работать, надо подписать бумагу, а вы эту бумагу не подписываете уже второй год. А я второй год хожу к вам, как на службу, и улыбаюсь вам, и делаю вид, что ничего не происходит. Вы - мой враг! - Глаза у Лесина стали четкие.
- Я не враг, - поправил Федькин, - я просто дурак.
- В каком смысле? - растерялся Лесин.
- В умственном.
- Понятно. - Лесин моментально поверил, и Федькина это обидело. - Я понимаю, - повторил Лесин, - но и вы меня поймите. Я два года ничего не делаю. Вы - дурак, а я-то при чем?
- Займитесь чем-нибудь другим...
- Почему я должен заниматься не своим делом?
- Я всю жизнь занимаюсь не своим делом, - сказал Федькин.
- Ну и хорошо вам?
Федькин подумал и разочарованно щелкнул языком:
- Скучно...
- А кем вы хотели быть?
- Маляром.
- По-моему, это механическая работа, - пренебрежительно сказал Лесин.
- А ты попробуй, - оскорбился Федькин, - попробуй побелить потолок, а я посмотрю, какая у тебя лестница получится. У меня, если хочешь знать, кисточка из Франции...
Федькин стал рассказывать про кисточку, это было очень интересно. Лесин слушал и кивал, потом посоветовал:
- А вы плюньте и идите маляром.
- На кого плюнуть? - уточнил Федькин.
- На всех.
- На всех не могу. На жену мне неудобно плевать. За нее в молодости много сваталось, а она за меня пошла.
- Если она вас любит - поймет, - сказал Лесин, и лицо его стало печальным, а голос ломким. Видимо, Лесина кто-то не понимал.
- Она-то поймет... А вот знакомые... Сразу увидят, что я дурак. Из начальников в маляры пошел.
- А вы сделайте так, чтобы вас уволили... Не сработались.
- Не уволят... - задумчиво сказал Федькин. - Я ведь не вор, не алкоголик какой-нибудь.
- Дурак - это очень серьезно! - Лесин поднял палец. - Вы просто недооцениваете. Услужливый дурак опаснее врага.
- Я не услужливый. Я равнодушный. Нет... - Федькин расстроился. - Это не пройдет.
- Ну а вы просто обратитесь к вашему начальству, - стал учить Лесин, у которого был опыт. - Подите поговорите - так, мол, и так... Может, войдут в положение...
* * *
Начальницей Федькина была женщина. Она приходила на работу в неопределенное время, и застать ее было сложно.
Откладывать свое дело Федькин не хотел - боялся передумать, поэтому поехал к начальнице домой.
Федькин, как правило, лифтом не пользовался, а ходил по лестницам пешком. Он прочитал где-то, что лестничные марши - это те же горы, а ходить по горам полезно для здоровья. Человек, который ходит пешком пятнадцать километров в день, живет дольше на пятнадцать лет. Дольше кого - Федькин не выяснил.
Начальница жила на седьмом этаже. Федькин совершал восхождение, казак на Эльбрус, и дышал по всем правилам: три ступеньки - вдох, четыре - выдох, и, когда выдыхал, губы делал трубочкой.
Дверь в квартиру начальницы никогда не запиралась. Было слышно, как она кричала басом:
- Посмотри на себя! На кого ты похож? Спортсмен!
Федькин тихо прошел в прихожую и остановился.
Человек, на которого она кричала, был ее муж, маленький носатый старик. Он стоял в шлеме и крагах, походил на Али-Бабу или на одного из его сорока разбойников.
- Аня, - тихо говорил Али-Баба, - отдай винтик. У меня мотопробег...
- Ты пенсионер! - кричала Аня. - Возьми удочку и ступай на речку!
- Аня, - тихо говорил Али-Баба, - отдай винтик, а то я с тобой разведусь. Считаю до трех раз... Раз... Два...
Начальница вытащила из кармана винтик и кинула его на пол. Винтик покатился под диван.
Али-Баба лег на живот и сунул под диван руку.
- Здравствуйте, Анна Григорьевна, - вежливо поздоровался Федькин.
Начальница обернулась, внимательно на него посмотрела и сказала мужу:
- Встань сию секунду, ты компрометируешь меня перед сослуживцами.
- Два с половиной, - лежа сосчитал Али-Баба. Он нашарил рукой то, что искал, потом поднялся, поправил шлем и с достоинством удалился.
- У него есть кубок на первенство района, - с гордостью сказала начальница.
Федькин вежливо промолчал.
- Садитесь, - предложила она. - Что у вас?
- Я хотел бы уйти с работы.
- Куда?
- Маляром.
- Почему маляром? - удивилась начальница.
- Мне нравится белить потолки. И у меня это получается.
- А вы работайте на своем месте, а в свободное время белите потолки.
- Нет. Мне хочется белить много потолков, а на своем месте я работать не хочу.
- Обиделись?
- Нет.
- А в чем дело?
- Просто я не подхожу... по уму...
- Кто сказал? - насторожилась начальница.
- Никто. Я сам узнал.
- А давно вы об этом узнали?
- Нет. Только сегодня.
- А я знаю об этом пятнадцать лет, - сказала начальница и встала, - все пятнадцать лет, которые вы у меня работаете. И я вас очень прошу - не говорите больше никому, что вы дурак, и не вздумайте писать заявление, иначе в дураках оказываетесь не вы, а я.
- Вы думаете о себе! - оскорбился Федькин и тоже встал. - Думаете о себе, когда речь идет об общем деле!
- Общее дело не может пострадать из-за одного дурака.
Федькин вернулся на службу и, не заходя к себе в кабинет, пошел к самому главному начальнику.
Главный начальник был седой и красивый, только маленького роста. Внешне он походил на Наполеона Бонапарта, и его звали за глаза не Михаил Иванович, а Мишель.
Мишель постоянно торопился и постоянно не успевал. Когда к нему кто-нибудь приходил, он вставал со своего стула и улыбался.
По системе Станиславского существуют две настройки: сверху и снизу. Каждый начальник в разговоре с подчиненным соблюдает настройку сверху. Мишель придерживался настройки на равных - так, что посетитель иногда путал - кто из них двоих начальник.
- Здравствуйте, Михаил Иваныч, - начал Федькин.
Мишель встал и улыбнулся.
- В двух словах, - попросил он. - У меня только полторы минуты.
Федькин посчитал на руке два пальца и сказал:
- Я дурак. - Получилось ровно два слова.
- Дальше... - потребовал Мишель.
- Все.
- Раз вы понимаете, что вы дурак, - значит, вы уже не дурак.
Федькин хотел возразить, но у Мишеля кончилось время.
- Все! - сказал он. - Я должен лететь в Индию!
Федькин вышел от Мишеля - оказался у секретарши.
Потом вышел от секретарши - оказался в коридоре.
Он медленно шел по коридору и думал о том, как отвратительно покрашены здесь стены, как неряшливо побелены потолки. А если бы сделать это по-настоящему, то у начальства, у всех, кто здесь бывает, возможно, менялось бы настроение. Потому что красота меняет настроение.
А за пятнадцать лет, которые ушли неизвестно на что, он мог бы побелить много потолков и научить этому других. А время ушло. Ушло гораздо больше, чем осталось. И не случайно он проснулся сегодня среди ночи.
В коридоре за низкими столиками на красных плетеных стульчиках сидели люди - курили и разговаривали, беспечно поводя руками. Некоторых он видел здесь по году и больше. Когда подошел Федькин, все замолчали, и он понял, что говорили о нем.
