Проблема была в том, что, сколько бы она ни крутила в голове историю Ашера, ей никак не удавалось придумать, как подать ее иначе. В 15:55, шагая по дорожке к парадному входу его дома, она продолжала перебирать идеи. Ладно. Допустим, она не станет зацикливаться на том, как принял его Дэнверс, а расскажет, к примеру, историю о взрыве. Вот почему они не протралили мины? Или почему на такое опасное задание отправили врача? Или…
Она остановила себя, поймав на том, что снова ударилась в экстремальный журнализм, тогда как от нее требовалось совсем другое. Проклятье.
Мисс Поттс, как обычно приветливо улыбаясь, отворила ей дверь и опустила взгляд на завернутую в фольгу тарелку, о которой Саванна забыла, но продолжала держать в руках.
– Ох. Чем же ты будешь искушать нас на сей раз?
– Булочками с имбирем и лимоном, – ответила Саванна, запоздало поднимая голову и натянуто улыбаясь пожилой женщине.
– Прости за прямоту, дорогая, но ты сегодня сама на себя не похожа.
Саванна увидела, как мисс Поттс оглядела ее с головы до пят. О черт! Она настолько ушла в мысли о переделке статьи, что забыла переодеться в одно из кукольных платьиц Скарлет и осталась в белых кроссовках, обрезанных джинсовых шортах и черной футболке с низким вырезом и пятном горчицы над левой грудью. И со спутанными волосами, наспех завязанными в пучок. Она выглядела кошмарно. Самой собой.
– И все-таки это я, – сказала она со смущенной улыбкой, заправляя выбившиеся пряди своих каштановых волос обратно в пучок.
– А я все гадала, когда же твоя сестра прикроет лавочку со своими запасами розового.
– Вы ничего не упустили, мисс Поттс?
– Вряд ли, моя дорогая. Я живу на белом свете лет сто, не меньше.
– Ну, тогда вас не слишком шокирует новость о том, что я не умею печь. Нет, если я буду ежесекундно коситься в кулинарную книгу, попутно устраивая на кухне бардак, то моя выпечка может получиться относительно съедобной – если вдруг повезет. Моя мать, с другой стороны, признанный пекарь. Сестра тоже неплохо готовит. Ну а я? Меня лучше не пускать на кухню, так что давайте больше не будем называть меня «нашей маленькой изумительной кулинаркой»? А то я чувствую себя какой-то обманщицей.
Глаза мисс Поттс широко распахнулись, но затем она усмехнулась и поплыла на кухню, бросив напоследок через плечо:
– Дорогая, как скажешь.
Саванна взглянула на себя в зеркало около вешалки. Без макияжа ее лицо смотрелось простовато, а волосы… Она распустила их, перевязала поаккуратней, потом подтянула футболку ко рту и принялась слизывать желтоватый потек, но добилась только того, что на ткани появилось большое, мокрое и еще более заметное пятно. Раздосадованно закатив глаза, она повернулась к лестнице, чтобы поплестись наверх, и тут увидела на верхней площадке Ашера. В брюках цвета хаки и заправленной за ремень строгой рубашке он выглядел воплощением светской элегантности, тогда как она…
– Я услышал звонок. Подумал, не заблудились ли вы.
Саванна замерла внизу лестницы в ожидании, когда он изучит ее внешний вид и, обнаружив полное отсутствие цветочков и южного шарма, назовет притворщицей и попросит уйти.
– Я не умею печь, – сказала она.
– Я слышал.
– А вот ваша мама умела. Я только сегодня узнала.
По-прежнему стоя на верхней площадке в ярких лучах послеполуденного солнца, он распахнул глаза.
– Вы дочка Джуди Кармайкл.
Кивнув, она вдруг испытала абсурдное желание извиниться за все синие ленточки, которые выиграла ее мать.
– Неудивительно, что все ваши гостинцы такие вкусные.
– Мама передает вам привет. Ей нравилась ваша мама. Очень.
– А моя мать восхищалась вашей.
– И я терпеть не могу сарафаны в цветочек.
– Я тоже. Покрой совсем не годится для моей хромоты. – Он начал осторожно, по ступеньке, спускаться вниз, и ей стало ясно, что, когда он передвигается медленно, его хромота становится не слишком заметна.
– Вот. Это я, – сказала она и развела руками, когда он, приблизившись, оглядел ее неопрятный наряд.
– И вы нравитесь мне, – сказал он, – такой, какая вы есть.
Она фыркнула.
– В драных шортах, испачканной футболке и с вороньим гнездом на голове?
– Меня устраивает.
– Моя сестра…
– Я не знаком с вашей сестрой, но пусть она оставит все свои сарафаны себе, если они не в вашем стиле.
– Я выгляжу адски.
Он встал напротив нее и отклонился назад. Обожженая сторона его лица была по-прежнему обращена к лестнице, а взгляд здорового глаза скользил по ее фигуре – медленно, лениво… почти эротично.
– Если ад выглядит именно так, то мне стоит пересмотреть свое представление о рае. Потому что я, похоже, серьезно его недооцениваю.
Она не собиралась делать то, что сделала следом. Она не думала, просто действовала, когда мягко приложила ладонь к гладкой коже его левой щеки и всмотрелась в его глаза. Ты должен был стать всего лишь статьей.
– Спасибо, Ашер, – сказала она.
***
Мир вокруг него закружился безумной каруселью, и Ашер на секунду прикрыл глаза, привыкая к прикосновению другого человека, который касался его добровольно, с лаской и нежностью. За исключением редких случаев, когда мисс Поттс клала руку ему на плечо, и еще более редких врачебных осмотров, к нему много лет никто не притрагивался. Тепло ее ладони, ее кожи, ласково прижатой к его лицу, было настолько неожиданным, настолько невероятным, что щеку начало покалывать от сладости этого ощущения.
Она убрала руку, и он открыл глаза.
– П-простите… Я не имела права…
– Я не жаловался, Саванна.
Ее брови сошлись на переносице, и он уловил в ней внутреннюю борьбу.
– Это было непрофессионально.
– Мне казалось, мы установили, что становимся друзьями. Я, конечно, давно не практиковался, но друзьям вроде разрешено время от времени прикасаться друг к другу.
Ее плечи расслабились.
– Я сегодня ходячая катастрофа.
– Хотите, поговорим об этом?
– Предполагалось, что я буду интервьюировать вас.
– Сначала дружба. Потом дела.
Он протянул ей руку и, когда она рассеянно приняла ее, потянул за собой наверх, в кабинет. Заметила ли она, что пропустила свои пальцы сквозь его пальцы, как только их руки нашли друг друга? Забилось ли ее сердце, как сумасшедшее, как у него?
– Им не понравилась моя подача, – проговорила она.
– Ваша подача?
– Мэддоксу Макнабу, редактору «Финикс Таймс», не понравилось, как я подала материал. Я хотела рассказать историю о том, как неприветливое отношение города повлияло на душевное состояние вернувшегося домой солдата.
– Веселенькая вышла бы статья, – сказал он, втайне радуясь тому, что ее жалостливый, пусть и правдивый текст завернули.
– Они сочли, что это недостаточно секси.
Ашер остановился и с недоверчивым выражением на лице повернулся к ней, стоящей на две ступеньки ниже.
– Недостаточно секси? Вы что, не сказали им о… обо мне?
Закатив глаза, она усмехнулась.
– Чтобы выглядеть сексуально, необязательно быть писаным красавцем. Вы очень даже секси, Ашер.
И его мир перевернулся во второй раз за две минуты. Он с подозрением всмотрелся в ее лицо, но не нашел ни следа насмешки. Она сказала это таким простым, таким искренним тоном, словно это на самом деле могло быть правдой. Его сердце нещадно заколотилось о ребра, и он, польщенный, почувствовал, что краснеет. Развернувшись, он увел ее в кабинет, где неохотно выпустил ее руку, чтобы притворить дверь.
Секси.
– Ну конечно.
– У вас бесконечные ноги, – сказала Саванна мягко, повернувшись к нему лицом.
Он прошелся взглядом вниз по ее телу, рассматривая ее ноги. Длинные, загорелые, в потертых шортиках, они напоминали о летних ночах в старшей школе, когда его в то время безупречные ноги переплетались с ногами какой-нибудь симпатичной девчонки на покрывале для пикника.
