— Она и тебя упомянула в гребаном письме, тебя тоже Марина видеть не хочет. Получается, ты также чем-то ей насолила? — медленно выходил из себя Стефан. — С чего-то вдруг она решила порвать одним махом с прошлым. Ты что-то знаешь, Зара. Может, пора поделиться со мной?
— Я бы поделилась, если бы было, чем делиться, — отрешенно ответила женщина, как будто думала в этот момент о чем-то своем. — Что ты будешь делать теперь?
— Что буду делать я?! Я был уверен, что делать будем мы вместе! Искать Марину! Какой еще ответ ты хотела услышать, Зара?! Можешь прийти ко мне, чай попьем!
— Не кричи, Стефан, от этого мало толку.
— Почему ты так спокойна? Я не понимаю, — бесстрастно выговорил он, беря себя в руки.
— Это шок, — устало вздохнула Зара. — Она так много рассказывала о ваших ссорах, вечной ругани, плакала и переживала… Я переживала вместе с ней, Стефан: она моя сестра, точно так же, как Макс — твой брат. И мне чертовски больно от того, что моя сестра отреклась от меня.
— Неужели ты веришь в это? В эту подделку, чушь, полное дерьмо?! Моя Марина не писала этого! Она бы никогда не смогла назвать нас с тобой своим прошлым. Может, меня, да, — неохотно признал мужчина, — но не тебя, Зара.
— Я не знаю, во что верить. Но одно мне кристально ясно уже сейчас.
— И что же это?
— То, что наши жизни снова катятся в ад. Туда, откуда и взяли свое начало.
Стефан отложил телефон в сторону и закрыл рукой динамик. Непристойные ругательства так и рвались наружу, и он не смог удержаться. Выматерившись, он снова вернулся на линию.
— Не знаю, почему ты так хладнокровно говоришь о пекле, словно тебе снова хочется туда попасть, Зара, — ответил ей он, — но я буду бороться за свой рай до конца.
— Рая не существует, Стефан, как и Бога, я полагаю, — монотонно, голосом, лишенных всяческих эмоций, произнесла Зара.
— А мне плевать, слышишь?! — сорвался на крик Стефан. — Плевать на твоего Бога, всех его ангелов и гребаный рай! Мой рай заключался в Марине, в ее улыбке, ласковых словах, какими она меня называла. Просыпаться утром и знать, что она спит рядом со счастливой улыбкой на лице — вот, что было моим раем. И я верну его, чего бы мне это не стоило!
Злость достигла предела, она уже буквально булькала в его крови. Стефан нажал на отбой и отбросил телефон на диван. Пусть Зара приходит в себя от пережитого шока, пусть делает, что хочет, а он сидеть на месте и верить написанной на клочке бумаге лабуде, не собирается!
С Мариной точно что-то приключилось, он сердцем чувствовал это. Даже если бы она решила, что между ними все кончено, и будущего у их отношений нет, она бы не ушла вот так, окутанная тайнами и тишиной. Не брать трубку и не отвечать на смс — так по-детски. Что бы ни происходило в ее голове, как бы она не мыслила, но хотя бы сказать пару слов она должна была! Посмотреть в глаза и сказать, что он больше не Стеша, а Стефан, который должен навсегда исчезнуть из ее жизни и не тревожить ее.
Еще раз взяв себя в руки и настроившись на более-менее позитивное мышление, мужчина вышел из дома. Вся прелесть проживания за городом в частном доме состоит в том, что кто-нибудь обязательно что-нибудь видел. У многих его соседей была охрана, садовники и различные служащие по дому. Стефан пафос не любил, поэтому прекрасно обходился сам или нанимал садовника по необходимости. И Марина всегда была против подобного «жирования», поэтому жили они скромнее всех в этом элитном поселке.
В первых двух домах ничего не видели — все были на работе. Чертова середина рабочей недели! Когда он дошел до последнего дома, откуда открывался хоть какой-то обзор их особняка, Стефан потерял всякую надежду. По традиции никто ничего не видел, не слышал и даже представить не может, что сюда решит сунуться бандит… Значит, он наймет частного детектива, обратится в полицию, даже в Интерпол! Он сделает все, но найдет Марину, достанет из-под земли, но не позволит своей жизни снова превратиться в ад.
По возвращении домой весь бодрый настрой пропал. Каждый миллиметр стен и пола напоминал о ней, все здесь было пропитано ею, ароматом его любимой девочки. В кухне он словно слышал звук работающей кофеварки и треск яичницы на сковороде. Мариша готовит завтрак. А в ванной будто раздавался звук падающей воды и валил густой пар с ароматом смеси цветов и фруктов от ее геля для душа. В каждой молекуле воздуха была она, его ангел, его смысл жизни.
Стефан прошел в свой кабинет и опять взял в руки письмо. Его пальцы дрожали, все тело била мелкая дрожь. Что эта сука-жизнь делает с ними, за что дрянь-судьба так измывается над ними? Он открыл бутылку виски и отпил прямо из горла. Долбаная жизнь! Одна лишь пародия на счастье и любовь, а на деле — все пустое, искусно разыгранный фарс, дешевая постановка! Мутный взгляд Стефана остановился на бутылке, которую он держал в руках. Одной будет мало.
Он же хотел позвонить детективу, или в полицию, или в Интерпол… Но что-то он точно хотел сделать. Глаза захмелевшего мужчины неосознанно переместились к письму, и все мысли снова подчинились первобытным чувствам: ненависти, омерзению, гневу и… страху, который разливался по венам тягучей лавой и заставлял красные клетки гореть в агонии боязни. Боязни потерять Марину навсегда. Боязни потерять свой рай.
***
— Ну что, красавица, — прошипела женщина и оттянула волосы девушки назад, — как твое настроение? Ты такая красивая, нежная, даже создается впечатление, что невинная.
— Господи, кто вы? — всхлипнула Марина. Эта ненормальная только что пугала ее ножом! — Что вы хотите? Пожалуйста, позвоните Стефану Хейзу, он…
— Он заплатит столько, сколько я скажу. Знаю, милая, все это я знаю. Он и так мне заплатит, твой муженек у меня и у Сатаны в долгу.
— О чем вы?
Эта больная женщина так сильно пугала ее, что у Марины колени дрожали. Наверное, она из секты, или просто сбежала из лечебницы. Но то, что она постоянно говорила, не было нормальным или естественным.
— Сатана ждет его там, наверху, где души грешников будут сожраны очищающим огнем. Жаль, что Дьявол тянет и не забирает твоего мужа так долго.
— Вы точно из секты, — дрожащим голосом сказала Марина и зажмурилась, вдруг эта неадекватная снова ударит ее.
— Секты, — фыркнула женщина, — зачем они мне? Туда ходят лишь дураки, желающие расстаться с деньгами. Я же люблю деньги зарабатывать.
— Он заплатит вам, только отпустите меня, умоляю!
— Не ори, сука, — прикрикнула на Марину похитительница и отпустила ее волосы. Женщина встала и направилась к выходу. — Я долго за тобой следила, рассматривала тебя, и так и не смогла понять одного: что в тебе такого, на что он повелся? Неужели красота?! Тогда Стефан низко пал в моих глазах. Ангельски красивая шлюха, как это прозаично.
— Откуда ты знаешь о моем прошлом, тварь? — набралась смелости Марина.
— Ох, какие громкие слова! Можешь кричать и оскорблять меня, сколько влезет, только в ловушке без выхода ты, а не я, девочка. А твое прошлое тебе очень даже пригодится, когда ты отчалишь отсюда.
Сказав это, женщина быстро вышла наверх, оставляя Марину в полной растерянности и дезориентации. Куда она отчалит? Ее перевезут в другое место, или что эта психованная имела в виду?! Марина закрыла лицо руками и горько заплакала. Стеша… где он сейчас был, искал ли ее или сдался? Поверил тому письму, которое ее заставили написать под дулом пистолета, или почувствует, что в каждой строчке ложь, фальшь, неправда? Как она хотела к нему, боже, как нуждалась в нем. Слезы затопили девушку, и она разрыдалась навзрыд, задыхаясь и жадно ловя ртом воздух. Она верила, что Стеша спасет ее. Ведь кто, если не он?..
Глава 7.
Стефан сделал большой, даже чересчур, глоток коньяка из полупустой бутылки и отшвырнул ее от себя на диван. Дурацкое похмелье, он не хотел трезветь! Долбаный коньяк быстро заканчивался! Он уже и не помнил, сколько выпил, но казалось, что мало. Ведь чертова боль никуда не уходила. Глоток за глотком он осушал бутылки различных видов алкоголя ровно наполовину, чтобы успеть попробовать весь имевшийся в доме запас спиртного, а боль не притуплялась, не становилась меньше. Он прижигал ее спиртным, а она все громче орала в нем.
