— Стефан! — Лиза двинулась за ним, уже совсем не понимая, что с ним происходит.

— Обсуди с ним все сама, — рявкнул он девушке и зашел в ближайший пустой кабинет. — Алло, Зара, какие новости? — полностью переключил внимание на разговор с ней.

— Привет, Стефан, — неуверенно начала Зара, — новости не самые радостные. Скажи, ты заходил в свой кабинет дома?

— Нет, не было времени. А причем тут мой кабинет? Ты что-нибудь узнала о местонахождении Марины?

— Я нашла ее телефон с полусотней пропущенных вызовов и… — она не знала, как ему сказать об этом, — лучше тебе увидеть то, что я нашла, самому. Это письмо лежало под столом, я так поняла, сквозняк сдул его на пол. Почему окно было открыто? Не боишься, что тебя могут ограбить или вообще убить? Телефон Марины я оставила там же, на столе.

— Что за письмо, Зара?

— Прочтешь все сам. Если захочешь поговорить, звони.

Она отключилась, и Стефан даже не понял, что только что произошло. Какое письмо, что за тайны? И почему он должен захотеть поговорить с ней?!

— Стефан, — позвала его Лиза, и он вздрогнул, — Адиб хочет обсудить некоторые вопросы с тобой лично.

— Я извинился перед Адибом и сказал ему, что случился форс-мажор, — бросил мужчина и двинулся к выходу. — Разреши эту ситуацию сама. Зря, что ли, занимаешь такую высокую должность?

Лиза так и осталась стоять на месте с открытым ртом, а Стефан унесся из здания бизнес-центра за секунду. Он хотел давить на газ, нарушая многочисленные правила дорожного движения, и не обращать внимания на светофоры. Идиотские пробки, машины, преграды! Лишь бы он успел купить билет в аэропорте!

Сегодня ему, можно сказать, повезло: касса была свободна, но билетов до Москвы без пересадок не осталось. Пришлось взять билет на непрямой рейс до Москвы через Амстердам. Мужчина выдохнул, успокаивая бешеное сердцебиение. Осталось пережить сутки в неизвестности, и лучик света появится в этой непроглядной темноте его жизни. Купив билеты на ближайшее время, он стал коротать время прямо в здании аэропорта.

Стефан думал о многих вещах одновременно. Сегодня он впервые проявил полнейшее неуважение к партнеру по бизнесу, просто плюнув на встречу и убежав. Адиб был восточным человеком, такое поведение там не прощается ни при каких условиях. Взгляд мужчины бегал по полу аэропорта, считая мелкие узоры, будучи совершенно неосознанным. На его чаше весов часто стояли Марина и работа, и он всегда выбирал ее — любимую женщину. И сейчас выбрал, поставив под угрозу весь свой бизнес. Вернуть репутацию будет не так-то легко, если пойдет молва о случившемся. И пусть. Марина в который раз была важнее всего на свете.

Перелет в этот раз показался ему адской пыткой. Он уже устал от самолетов и постоянных скитаний из одной страны в другую. Сердце колотилось в груди, готовое вырваться наружу сквозь грудную клетку. Стефан ощущал доселе незнакомое предчувствие беды, запах печали стоял в воздухе, насыщая кислород, которым он дышал, страхом. Что он найдет по прилету домой? Прольет ли это нечто свет на исчезновение Марины? Бегство ли это, или ее похитили? Оба варианта были не самыми приятными, но мысли о первом доставляли боль, не идущую ни в какое сравнение с болью от мыслей о втором. Если ее похитили, он сможет решить проблему, поднимет на уши всех, кого только можно, но найдет ее. А если она сама решила оставить его… Ее сердце он не сможет вернуть назад.

Оказавшись дома, Стефан вбежал на второй этаж и влетел в свой кабинет. Окно, о котором говорила Зара, было закрыто и зашторено занавеской. Почему же он оставил его открытым? Это было ему не свойственно — открывать окна в своем кабинете, они почти всегда были закрыты. Но он уже не мог вспомнить, почему не закрыл дурацкое окно, да и было ли это важно? На столе лежали телефон Марины и пресловутый небольшой белый конверт. Сердце пропустило удар. Там послание от его ангелочка: возможно, его смерть, а, возможно, спасение.

Откуда взялась эта неуверенность в движениях? Всего-то маленький конверт, и в нем какая-то бумажка… Смелости не хватало, чтобы дотронуться до конверта. Стефан был не готов открыть ящик Пандоры и выпустить страшных монстров на свободу. Но сделать это нужно было, поэтому, собрав все мужество, он развернул письмо. Оно оказалось совсем небольшим, но было точно написано рукой Мариши. Она любила выводить красивые буквы.

«Дорогой Стефан, прости меня за все, очень прошу, прости. Я ушла, и не ищи меня. Мы с тобой ошиблись, поторопились, связав жизни друг с другом. Ты хороший мужчина, прекрасный, о таком я всегда мечтала. Но мечты и реальность — разные вещи. Прости, Стефан, наши дороги разошлись. Не держи на меня зла за то, что я тихо ушла, не хватает смелости посмотреть тебе в глаза. Ты душил меня каждый день, превратил мою и без того несладкую жизнь в ад. Наверное, мне только казалось, что я счастлива с тобой. В последнее время розовые очки спали с глаз, и я поняла, что не могу дышать рядом с тобой, мне нужна свобода от тебя. Надеюсь, ты найдешь себе хорошую женщину, которая оценит по достоинству твою душу и твое большое сердце. И… я очень надеюсь, что у тебя будут дети, о которых ты так мечтаешь. Ты заслужил быть счастливым, но уже не со мной.

Убедительно тебя прошу не искать меня и не искать помощи у Зары. Я хочу начать новую жизнь, в которой нет места прошлому: ни событиям, ни людям. Будь счастлив, Стефан. И прощай.

Марина».

Время остановилось, жизнь замедлила свое течение. Все исказилось, потеряло точки отсчета и точки конца. И в грудной клетке воцарилась пугающая тишина. Сердце Стефана больше не билось. Только руки сжимали проклятое письмо, и дрожали пальцы. Мужчина стоял посреди комнаты, молекулы времени застыли вокруг него. Его душа сейчас окаменела и рассыпалась в пыль. Ей больше незачем было жить. Без Марины, без его падшего ангела.

Стефан аккуратно отложил письмо на стол и просто стоял, прожигая лист бумаги взглядом. Наверное, он плохо видел окружающую обстановку потому, что его глаза увлажнились. Он моргнул, и зрение снова приобрело былую ясность. Лучше бы он ослеп, выколол себе глаза прежде, чем прочитал это послание из ада, в котором его любимая девочка прощается с ним навсегда и называет его своим прошлым.

Дыхание замедлилось, он почти не втягивал носом воздух. А зачем? Кислород все равно тут же окислялся, попадая в его раздробленную грудную клетку, где стоял туман ядовитого пара от его умирающей души. Прости, Стефан, и прощай. Эти слова он видел в своих самых мучительных и болезненных ночных кошмарах, а теперь читал строки, написанные рукой Мариши, и умирал. Когтистые лапы страхов и невысказанных ужасов сомкнулись на его шее.

Рука дотянулась до телефона, лежавшего на столе. Действительно тьма пропущенных вызовов и смс. Стефан не мог поверить в то, что Марина ушла от него, проигнорировав все звонки и просьбы ответить ему. Женщина, которую он так любил и даже боготворил, не могла покинуть его жизнь без единого слова, без объяснений, просто уйти, оставив клочок бумаги, как единственное напоминание о ней. Стефан невесело усмехнулся: его Мариша ушла по-английски, «прекрасный мужчина» не заслужил быть извещенным лично о ее уходе.

Стефан не шевелился и не подавал признаков жизни. Что ему делать дальше? Выпускают ли инструкции к разбитым сердцам? А в его случае — к разбитым, расколотым на мельчайшие частицы, жизням?

— Чертово дерьмо, — выругался он, приходя в себя от временного забвения, и набрал Зару. — Ты читала содержимое письма?

— Читала, Стефан.

— Не называй меня по имени, — нервно повел плечами он, — достаточно начитался об этом Стефане в письме. Ты веришь написанному там?

— Честно, не знаю. Это так странно, — сказала Зара, — не похоже на Маришу. Она еще девочка, какая бы ужасная жизнь у нас ни была, и что бы с нами ни происходило. Ее душа так и осталась ранимой птичкой в клетке, Марина, видимо, уже никогда не повзрослеет, но я была уверена, что с тобой она будет как за каменной стеной. Но камень оказался не таким уж и надежным…