— Что ж, поразмыслим и об этом, — мрачно пообещал я. — Доводилось и мне слышать эту историю. Губы Хло вытянулись в узкую линию.
— Виктор что-то знает об этом! — с уверенностью сказала она.
— Как ты пришла к такой мысли?
— А зачем же иначе нанимать тебя искать Леолу, а потом указывать, что нужно искать ее на яхте Эммануэля?
— Может, это только твои домыслы? — продолжал сомневаться я.
— Нет! — категорически прозвучало в ответ. — Кажется, я знаю, какие мысли копошились в его бедной голове. Он хотел вернуть ее! Ведь именно Виктор представил ей Эммануэля в Париже. — Хло медленно перевела дух и на мгновение закрыла глаза. — Боже мой, ведь он болен! Ты даже не представляешь, как он болен! В его голове!.. Так или иначе, но Виктор причастен к тому, что мы только что видели на экране. Может, все это часть какого-то сумасшедшего плана — запугать Леолу и вернуть ее? В любом случае, — продолжала она с просветлевшим лицом, — Леола в безопасности! Она совершенно счастлива с Эммануэлем там, на яхте! Ведь правда?
— Нет, — ответил я.
— Нет? — Хло изумленно уставилась на меня широко распахнутыми глазами. — Но ты говорил...
— Да скажи я правду, это все равно не поможет ей, — огрызнулся я. — Не спрашивай сейчас ни о чем. Я сам сбит с толку!
Хло вскочила и вцепилась в мою руку.
— Ты не смеешь стоять здесь и бессвязно лепетать, что запутался. Ты кретин! Я должна знать! Эммануэль действительно держит ее взаперти на яхте?
— Думаю, что это ее собственное решение, — неохотно сказал я. — У них какой-то сговор ради дочери...
— Ради малышки Леолы? — Хло затрясла головой. — Но ведь она еще в школе в Швейцарии!
— Верно... — И тут я вдруг кое-что вспомнил. — Ты упоминала, будто говорила с ней по телефону несколько недель тому назад?
— Хотела узнать, говорила ли ей Леола, куда собирается отправиться после посещения интерната, — с невинным видом кивнула Хло. — Но...
— Только малышки там в это время не было, — мягко сказал я.
— Ты сошел с ума. Я говорила с ней! — запротестовала Хло.
— Значит, не в школе. Потому что мать забрала ее оттуда по меньшей мере за неделю до того разговора...
— Откуда ты узнал? — недоверчиво спросила Хло.
— Мне сказала ее мать на яхте. — Я замолчал и закурил, пытаясь вспомнить все поточнее. — Они вместе вернулись в Лос-Анджелес и... — У меня перехватило горло, и я тупо уставился в фиалковые глаза Хло.
— Ну! — резкий окрик подстегнул меня.
— Накануне вечером, — медленно начал я, — ты отказалась пообедать с нами. Сказала: “Заранее согласованная встреча”. Тогда еще Виктор подпустил шпильку насчет того, что, мол, можно и пропустить одну регулярную встречу, поскольку ты и так видишься с ним каждый вечер в течение трех недель... Трех недель...
— Ты большой фантазер, Холман. — В ее голосе я не услышал осуждения.
— Леола забрала дочь из интерната в Швейцарии, ибо боялась за нее, — осторожно продолжал я. — Привезла в Штаты, потом в Лос-Анджелес... Во что бы ни была вовлечена Леола, она хотела, чтобы ее дочь оставалась в безопасности... А кому еще она могла доверить ребенка, как не своей личной секретарше Хло Бентон?
— Будь ты проклят! — Брюнетка сильно прикусила губу. — Трижды проклят! Так я и знала, ты — моя самая большая ошибка. Знала с самого первого момента, как только увидела тебя!.. Это доверие, понял? Святое доверие! — Ее глаза просияли. — Тогда Леоле нужен был кто-то, в ком она нуждалась больше всего.., больше, чем когда-либо в жизни! И она пришла ко мне!.. Почему ты не выбросишь из головы свой вонючий бизнес, Холман? — Девушка все больше и больше ожесточалась. — Ты превратил меня в иуду!
— Нет, — я отрицательно покачал головой. — Пока ее дочь с тобой и в безопасности, мне больше ничего знать не нужно.
— Она в безопасности. — Глаза Хло вопрошающе ощупывали мое лицо. — Вы не обманываете меня? Больше не будете ничего выпытывать о малышке Леоле?
— Мне достаточно, что вы держите ее там, где она в безопасности, — удовлетворенно ответил я.
— И никому ничего не скажете? Даже Леоле?
— Клянусь!
Хло успокоилась.
— Даю слово, — торжественно повторила она, — что девочка в безопасности... И она счастлива. Малышка считает, что мама придумала какое-то новое развлечение.
— Хорошо, что она верит маме, — пробормотал я. — Но ее мама — весьма искусная лгунья.
— Только чтобы спасти дочь! — горячо встала на защиту актрисы преданная Хло.
Я снял бобину с аппарата и застыл, неловко зажав ее в руке. Сейчас было не время взвешивать степень правдивости слов Леолы Смит. И я, пожав плечами, усмехнулся:
— Как я уже говорил, без сомнения, имеются и другие копии фильма. Так что эта пока останется у меня.
— И что вы собираетесь с ней делать? — встревожилась Хло.
— Пока не знаю, — признался я. — Может, сохраню до момента, когда начну писать мемуары. Уж Леоле-то будет отведена там целая глава!
— Ты все-таки подонок, Холман! — рассердилась Хло.
— Иногда вы меня удивляете, милочка. — Я медленно поднял руку и положил ладонь на ее правую грудь. Это оказалось самым лучшим способом убеждения. Я начал медленно ласкать ее, слегка стискивая здесь, слегка надавливая там. — Несексуальная секс-бомба?.. Противоречащие друг другу понятия.
Ее тело застыло в напряженной позе.., ни одним движением она не прервала мягкие касания моих рук.
— Не пугай меня, Холман, — жестко сказала Хло, когда мои пальцы сжали сосок чуть сильнее, и на ее лице появилась легкая гримаса. — Со мной пробовали грубо обращаться зрелые специалисты... Я послала их куда подальше. Вчера вечером тебе было сказано, что ты — всего лишь любитель и еще не вышел из юношеского разряда.
— Не знаю, для кого ты бережешь себя, Хло, — я опустил руку. — И не уверен, что завидую ему, — он пожнет бурю.
— Хорошо бы ты убрался отсюда и по дороге попал в автокатастрофу! — Теперь ее голос звучал хрипло, с нотками явного бешенства.
Я оставил Хло Бентон ненавидеть меня, самостоятельно выбрался из дома к подъездной аллее и уселся за руль автомобиля. По пути домой я попытался осмыслить некоторые факты... Даже если Леола Смит была гениальной лгуньей и в истории, рассказанной на борту яхты, не было ни грана правды, пара несомненных фактов все же оставалась... Она перепоручила дочь Хло Бентон около трех недель назад — после того как они тайно вернулись в Лос-Анджелес... Следовательно, съемки фильма должны были состояться после этого... Тут я негромко чертыхнулся и задал себе вопрос — почему? Ведь снять фильм до помещения дочери в безопасное убежище имело куда больший смысл: Леола тогда точно бы знала, что известная опасность приближается, и хотела уберечь ребенка от нее... В любом случае это означало, что Толвер мертв уже в течение трех недель. Но Майерсон утверждал, что именно Толвер звонил ему и приказывал ввести меня в заблуждение. А ведь Толвера тогда уже не было. Все это, вместе взятое, означает, печально заключил я, что некто имитировал голос Толвера. Или Майерсон солгал мне. Иначе говоря, сбитый с толку, я вернулся к тому, с чего начал... За одним исключением — несомненным оставалось то обстоятельство, что вся предварительная информация обо мне могла поступить только из Канн...
Переступив порог своего дома, я немедленно связался с “Вестерн юнион” и послал Эммануэлю срочную телеграмму:
"ОН НАЙДЕН ТЧК ВАМ И ЛЕТТИ СРОЧНО ПРИБЫТЬ ПЕРВЫМ РЕЙСОМ ТЧК ЛИЧНОЕ ПРИСУТСТВИЕ ОБОИХ ДОМА ЖИЗНЕННО НЕОБХОДИМО ДЛЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ НОВЫМ СЛОЖНОСТЯМ ТЧК СООБЩИТЕ ВРЕМЯ ПРИБЫТИЯ ТЧК ХОЛМАН”.
Теперь я почувствовал, что все же сделал кое-что. Даже если не был слишком уверен, что же, черт побери, именно. И я вполне заслужил премию — спиртное. Минут, должно быть, через пять раздался звонок в дверь. Я приближался к ней с опаской: а вдруг Майерсон расхрабрился и ожидает у входа с обрезом в руках... Но за дверью оказалась всего лишь известная блондинка. Она, едва держась на ногах, стояла в своем брючном костюме, памятном мне по самолету.
