Литмир - Электронная Библиотека

Ярослав встал и собирался пройтись по улице, но вдруг увидел мужика, направляющегося к калитке Сергея Фёдоровича. Мужик был молодой, огромный, запакованный в камуфляж. Сердце у Ярослава тревожно ёкнуло, и он тоже поспешил во двор. Когда зашёл, Сергей Фёдорович с этим мужиком уже обнимались прямо на крыльце.

— Ромка! — говорил Сергей Фёдорович. — Ты откуда, чёрт?

— Еле тебя нашёл, — басил мужик. — Чего тебя на такую окраину запёрло?

— Ну, давай в дом.

Сергей Фёдорович отступил на шаг, и мужик ввалился в кухню, заполнив собой всё пространство. Покрутил головой, уселся на жалобно скрипнувший табурет и, наконец, сказал:

— За встречу?

Ярослав, вошедший следом, смотрел, как на столе появляется прозрачная поллитровка. Мужик улыбался, блестя золотым зубом.

— Нет, — сказал Сергей Фёдорович, — я пить не буду. Мне на работу скоро. Кстати, знакомься, это Ярослав.

— Роман, — мужик протянул Ярославу руку и пожал так, что у того чуть слёзы на глаза не навернулись. — Брательник? Похож на тебя.

Сергей Фёдорович посмотрел на Ярослава извиняющимся взглядом. Ярослав хмыкнул и сел на скамью в углу.

— Работа, это дело, — сообщил Роман, тем не менее откупоривая бутылку, — работа даже из обезьяны делает человека. Со временем, конечно… Мне кажется, это тост.

— Я серьёзно. Завязал, понимаешь?

— Да ну… Что, такая работа крутая?

— Замечательная.

— Ну, мне-то стакан дашь?

Сергей Фёдорович подал Роману стакан, а себе налил холодной воды. Хлебнул, ополоснул лицо под рукомойником.

— А у меня всё хреново, — сообщил Роман, опрокидывая в себя содержимое стакана. Сергей Фёдорович подал ему хлеб и стал открывать консервную банку. — Дома скандалы сплошные. Жена вопит, что мало получаю, что пацану в садик надеть нехрена, что живём в конуре. Задолбала… Твоя-то молчит?

— Молчит, — усмехнулся Сергей Фёдорович, — мы разошлись, — и добавил: — Ярослав, ты сходи куда-нибудь. Чего тут нас слушать?

Ярослав кивнул, прошёл в комнату, лёг на диван и прислушался. Ему почему-то было не всё равно, о чём они станут говорить.

— Да ну? — Роман закашлял. Послышался звук наливаемой в стакан водки. — И как?

— И ничего. Живу.

— Слушай, может и мне того… Послать всех на хрен, да и жить самому… Вот вернусь и…

— Откуда вернёшься? — спросил Сергей Фёдорович.

— Оттуда. Я к тебе чего пришёл. Хочу назад рвануть. По контракту. Чтобы не даром чехов гонять, а денег заработать. Платят ведь прилично. Вот, хотел тебя с собой звать. Поехали, а?

— Ты что? Тогда мы были должны. А сейчас-то зачем?

— А тут зачем? Я вот болтаюсь, как говно в проруби: ни работы толком, ни хрена. А там я человек с автоматом. Серёга, решайся!

Ярослав напрягся. Молчание казалось ему вечным. Наконец, Сергей Фёдорович сказал:

— Нет. Мне того раза выше крыши хватило…

Роман засмеялся:

— Чего я пью один, как алкаш. Я ведь уже поддатый пришёл. Давай, немного. На работе не заметят.

— Заметят, я с детьми работаю. Они всё замечают.

— Ты — с детьми? Ну даёшь! — Роман снова выпил, икнул, и продолжил уже совсем нетрезвым голосом: — Ты же орал, что детей теперь видеть не можешь. Что на улице их обходишь! Серёга, я что-то путаю?

— Не путаешь. Просто прошло время. Просто началась новая жизнь. Я теперь другой. Вот видишь, даже не пью. Не пью и работаю по специальности. А специальность у меня — педагог.

— Учитель что ли? — Роман расхохотался. — Серёга, у тебя башню снесло! Корячишься за копейки! Ну, поехали со мной, там хоть людьми себя почувствуем.

— Там нельзя чувствовать себя человеком, — возразил Сергей Фёдорович.

— Ты дурак, — заключил Роман. — А я поеду. Там будет свобода. Там никакая баба орать на меня не посмеет! Там я сам кому захочу башку отверну!

— Или её отвернут тебе, — тихо сказал Сергей Фёдорович. Потом табуретка заскрипела и Роман проговорил:

— Вот, нажрался, как свинья из-за тебя! — и добавил: — А ты трус. Интеллигент хренов. Детишки — мартышки… Зря я к тебе пришёл.

— Зря, — согласился Сергей Фёдорович, — но я тебя могу проводить.

— Я не баба! — крикнул Роман уже весело. — Сам дойду, куда надо. А ты отвали!

Он ушёл, демонстративно хлопнув дверью. А Сергей Фёдорович вошёл в комнату, прислонился к дверному косяку. Ярослав закрыл лицо ладонями и отвернулся.

— Да, я трус, — сказал Сергей Фёдорович задумчиво. — Ну и что? Не всем быть храбрыми… Я своё отслужил. Я своей драгоценной родине больше ничего не должен. Да и спорный это вопрос: что важнее для родины, чтобы я там подстрелил десяток человек, или здесь воспитал хотя бы одного…

— А всё равно Вы уедете, — Ярослав не глядел на Сергея Фёдоровича, — там платят хорошо и власть. Я бы поехал. Кого здесь воспитывать-то? Меня да Арнольда? Зря стараетесь. Ничего не выйдет. Арнольд сядет, а я попаду в дурдом. Так всегда Вера Ивановна говорит.

— А-а… — Сергей Фёдорович сел на диван рядом с Ярославом, — Да, мрачное у тебя будущее…

— Не мрачное, — Ярослав отодвинулся, — Вы мне должны сто рублей. Разве это плохо?

Сергей Фёдорович полез в ящик письменного стола, достал оттуда сторублёвую бумажку, две десятки и протянул Ярославу:

— Возьми, за шесть страниц. Только ты опять говоришь не то, что думаешь. Ты просто не хочешь, чтобы я уходил с работы. Потому что мы с тобой всё-таки друзья. Так?

Ярослав сунул деньги в карман брюк. Сергей Фёдорович был, безусловно, прав.

— Нет. Вы мне в друзья совсем и не нужны. Потому что… — Ярослав набрал побольше воздуха и выпалил: — Потому что со мной всегда так! Все уезжают или погибают. Все, кого я люблю!

Сергей Фёдорович пытался что-то сказать, но Ярослав выскочил во двор и побежал как можно быстрее. Конечно, Сергей Фёдорович уедет. Устанет от них и уедет. Так что нельзя к нему привязываться. А он, Ярослав, как собачонка бездомная — человек на работу не успел прийти, а он уже к нему что-то чувствует, считает другом. Как Роман сказал на него — брательник. Да он что угодно бы отдал, чтобы у него был такой старший брат, как Сергей Фёдорович. Только не будет этого! Не будет!

19

Компания, конечно, собралась в гараже. Ярослав встал в проёме двери, оглядел всех и сказал:

— Вика, мне с тобой надо поговорить.

Он уже твёрдо решил, что отдаст ей деньги и пусть она ведёт его куда-нибудь. До смены Сергея Фёдоровича, когда тот вернётся и примется ругать его за то, что убежал, ещё куча времени. Успеют! А потом Ярослав станет как все: не будет ни к кому привыкать, будет придумывать воспитателям мерзкие клички и строить пакости. Особенно Сергею Фёдоровичу. Тоже, нашёлся добрый дяденька, пожалел! Позвал к себе чай пить! А сам на войну уедет!

Вика смотрела на него задумчиво, зато захохотал Денис:

— А, вернулся! Ну как, это самое, дядя Серёжа? Как вы с ним?

— Что мы с ним? — насторожился Ярослав.

— Серёга — гомик, — Денис засмеялся, а за ним заржали все пацаны в гараже, — ему не женщины нравятся, а, как его, красивые пацаны. А ты у него ночевал!

— Ты что, Лысый, спятил? — Ярослав покрутил пальцем у виска. — Тебе лечиться надо!

— Я спятил, — согласился Денис, — а ты петух! Чмошник!

— Сам ты петух, — огрызнулся Ярослав.

— Чё ты сказал?

Денис поднялся.

— Вломи ему, Лысый! — оживился Арнольд.

Денис приблизился к Ярославу и, словно Вера Ивановна, схватил его за подбородок:

— Ну? Отвечаешь за свои слова?

— Отвечаю! — Ярослав ловким жестом сбил руку с подбородка.

Денис замахнулся, чтобы ударить, и Ярослав внутренне сжался, но руку, занесённую для удара, вдруг перехватил Краб.

— Стоп! — он поднялся. — Давайте в лесок. А то ты, Лысый, начнёшь орать, и все, блин, сбегутся.

— Или этот, — Арнольд показал на Ярослава, — шибанутый. Так что пошли.

Недовольный Денис опустил кулак. Все пошли за Крабом. Денис всю дорогу скверно ругался, пинал камни, смотрел на Ярослава с видимым превосходством. Вика шла чуть в стороне от Ярослава, и лицо у неё было совершенно равнодушное. Вскоре оказались там, где ещё недавно Женька предлагала Ярославу вместе убежать. Краб уселся на бревно. Рядом взгромоздился Арнольд. Денис присел на корточки.

21
{"b":"272604","o":1}