— Я не намекаю на то, чтобы ты просил её руки как можно быстрее.

— Я собираюсь сделать ей предложение в самом скором времени, — признаюсь я. Я задумал это в больнице, как только очнулся. Мне не хочется быть вдали от неё хотя бы секунду. Ни за что.

— Тогда у тебя есть моё благословение, и её матери тоже. — Он предупреждающе тычет в меня пальцем. — Мне кажется, что ты хороший человек. Но если ты каким-то образом разобьёшь ей сердце, я сотворю с тобой жуткие вещи. — Он внимательно смотрит на меня. — Я знаю людей. — Но при этом он улыбается.

Я смотрю на свою сломанную ногу.

— Потерять Эмили будет самым страшным наказанием, — говорю я. Мне тоже нужно кое-что сказать ему. Я делаю глубокий вдох. — Мне кажется, мы должны прояснить кое-что.

Мистер Мэдисон поднимает брови и придвигается вперёд.

— Давай.

— В ту ночь я хотел оттолкнуть не вас. Эмили шла прямо за вами, и я хотел защитить её. И мне пришлось толкнуть вас в надежде, что вы упадёте прямо на неё, как фишки домино. — Я пожимаю плечами. — Это сработало.

Он громко смеётся.

— Я знаю.

— Знаете? — Как, чёрт побери, он это понял?

— Да, я видел выражение твоего лица. Никто так сильно не испугается за человека, который обращался с тобой как с куском дерьма. — Он откидывается на спинку дивана и разглядывает меня, прищурив глаза. — Ты увидел тот мчащийся автомобиль, и выражение на твоём лице сказало мне, что ты абсолютно влюблён в мою дочь и что ради неё пожертвуешь собой. — Он кивает на кольцо. — Поэтому я дал тебе своё благословение. Не потому, что ты спас мне жизнь.

— О. — Возможно, я похож на идиота, но мне просто не приходит в голову, что на это можно сказать.

— И ещё кое-что, пока Эмили не вернулась. — Он нервно смотрит в сторону двери. — Во-первых, когда ты будешь готов, тебя ждёт стажировка в отделе рекламы «Мэдисон-Авеню». Ты талантливый художник, Логан, и мне нужны такие люди. — Он поднимает руку, чтобы остановить меня, когда я в удивлении открываю рот. — Трип признался мне, что те зарисовки для рекламной кампании нарисовал ты. У тебя дар. — Он улыбается, и эта улыбка отражается в его глазах. Или я принял слишком много обезболивающих. — Но ты не начнёшь сразу с верхушки из-за того, что женишься на моей дочери.

Я вглядываюсь в него, гадая, кто этот мужчина, что сидит передо мной и расхваливает меня.

— Я и не ждал бы какого-то особенного к себе отношения. — И не принял бы подобного.

Мистер Мэдисон снова смотрит в сторону двери.

— И второе. — Он облизывает губы, а затем встречается со мной взглядом. — Как ты думаешь, ты бы смог нарисовать для меня татуировку? Я бы хотел нечто, что отражало бы мою жизнь. Такую татуировку, которая бы имела для меня значение.

Он хочет татуху?

— У вас есть на уме что-то конкретное? — спрашиваю я.

Он качает головой и хлопает меня по колену здоровой ноги.

— Я уверен, ты придумаешь идеальный эскиз.

Тут дверь открывается, и в квартиру входит Эмили. Я прячу коробочку с кольцом в диванные подушки.

— Подумай об этом и дай мне знать, когда что-нибудь придумаешь, — говорит мистер Мэдисон, а затем прижимает палец к губам, словно просит сохранить всё в тайне.

Я киваю.

Он целует Эмили в щёку и выходит за дверь. Эмили пулей летит ко мне.

— Что он тебе сказал?

Я по-прежнему не могу поверить в произошедшее.

— Он сказал мне, что любит меня. — Я широко ухмыляюсь ей.

Она закатывает глаза и шлёпает меня по плечу.

— Не валяй дурака.

— Но так и есть, — протестую я. — К тому же, я травмирован. Не бей меня.

Я хватаю Эмили за руку и притягиваю к себе.

Она садится рядом.

— Нет, правда, что он сказал?

— Сказал, что я могу попросить твоей руки, — отвечаю я, прижимаясь ко лбу Эмили своим, и быстро целую её.

Она кладёт руку себе на грудь и делает глубокий вдох-выдох.

— Что?

Я пожимаю плечами.

— Ещё до аварии я спрашивал его разрешения просить тебя выйти за меня. Он отказал. — Я смотрю на дверь, словно ожидая, что вот-вот войдёт её отец. — Но сейчас он передумал.

Я просовываю руку в подушки и достаю коробочку. Вообще-то, я собирался ждать подходящего момента, но теперь не хочу. Я хочу как можно быстрее надеть на её пальчик это кольцо. Хочу, чтобы она стала моей. Целиком и полностью.

Когда Эмили видит коробочку, её глаза расширяются.

— Только я не смогу встать на одно колено, — извиняюсь я.

Её глаза наполняются слезами, и я засовываю коробочку обратно в подушки.

— Ладно, как-нибудь в другой раз.

— Ты издеваешься? — спрашивает Эмили, а затем хватает меня за футболку и тянет к себе. — Спроси меня. Спроси меня. Пожалуйста, спроси. — Она смотрит мне в глаза, и я никогда ещё не любил её так сильно, как в этот момент. Но вдруг она отстраняется и робко смотрит на меня. — Ну, если ты действительно хочешь спросить меня. Ты не должен спрашивать, если не хочешь.

Я притягиваю её голову согнутой рукой и ерошу костяшками волосы.

— Я не просто хочу. Мне придётся.

Она смотрит на меня, и её мысли пребывают в таком же беспорядке, как и её волосы.

— Я не могу жить без тебя, глупая, — пытаюсь объясниться я.

Она улыбается. Было время, когда слова типа этого разрывали ей сердце; но теперь это просто слово. И что самое забавное, она совершенно не глупая.

— Я люблю тебя, — говорит Эмили. Она целует меня, её язык проскальзывает в мой рот, и от его мягкого прикосновения мой член тут же твердеет словно камень.

— Вытаскивай коробочку. — Я чувствую её улыбку, когда она снова начинает меня целовать.

— Какую коробочку?

— С кольцом. И спроси меня. Обещаю, что скажу «да».

— Как легко тебя уговорить, — дразнюсь я.

Но она не всегда была такой. В самом начале было чертовски трудно любить её, но я не смог противостоять своим чувствам. Эмили — это словно часть меня, которой мне всю жизнь так не хватало. Я не могу вообразить и дня без неё. Я копаюсь в подушках и достаю коробочку. Моё сердце, словно кувалда, стучит в груди, хотя Эмили и сказала, что примет моё предложение. Я открываю коробочку, шарниры скрипят.

— Ты выйдешь за меня? — спрашиваю я.

Она берёт коробочку и садится, откинувшись на спинку дивана. На её лице застывает удивлённая улыбка. В ней смесь благоговения и счастья.

— Я рассматривала его, когда была маленькой. Папа говорил мне, что мой богатый муж купит мне огромный бриллиант, и мы будем жить долго и счастливо. А я лишь хотела это кольцо и мужа, который будет меня любить.

Я поднимаю её лицо за подбородок.

— Я люблю тебя.

Мои брови сводятся на переносице.

— А ты не забыла сказать «да»?

— Ничего я не забыла, — бросает она в ответ, затем ставит коробочку на столик и поднимается с дивана. — Я просто ещё не сказала «да». — Эмили показывает в сторону кухни. — Не хочешь ничего попить? Я просто умираю от жажды.

Она делает вид, что собирается уходить, но я хватаю её за футболку и притягиваю к себе на диван. Забираю со стола коробочку, вынимаю оттуда кольцо и протягиваю его.

— Выходи за меня, Эм, — умоляю я. — Если ты скажешь «да», то у нас будет море безумного секса и мы будем жить долго и счастливо. — Мне хочется засмеяться, но вот только это ни фига не смешно. Я вновь повторяю: — Выходи за меня, Эм. Пожалуйста.

Она шлёпает меня ладонью по лбу, и я тут же застываю.

— Конечно, я выйду за тебя, — говорит Эмили. Она позволяет мне надеть кольцо ей на палец. — Я просто не могла облегчить тебе задачу, дурачок.

Она садится рядом со мной и утыкается в то местечко, которое полностью принадлежит ей. Между нами нет никаких секретов. Больше нет. И это охренеть как здорово!

Я целую её.

— А теперь мы можем отправиться в кровать? — спрашиваю я.

Прошли недели с нашего последнего секса. По счастью, большую их часть я был без сознания, но сейчас-то нет. Она нужна мне больше воздуха.

Она стучит по гипсу, который окружает почти всё моё бедро.