По смерти Владимира в Киеве сел старший сын его Святополк. Он созвал киевлян и начал давать им подарки; киевляне брали, но сердце их не лежало к Святополку, потому что братья их были с Борисом. Борис уже возвратился с войском назад, не нашед печенегов, как вдруг пришла к нему весть: «Отец у тебя умер». Борис горько плакал, потому что он был у Владимира сын любимый. Отцовская дружина сказала ему: «Вот у тебя отцовская дружина и войско; пойди, сядь в Киеве на отцовском столе». Борис отвечал: «Не подниму руки на брата старшего; если и отец у меня умер, то пусть Святополк будет мне вместо отца». Услыхав такой ответ, воины разошлись от Бориса, который остался на реке Альте с одними своими отроками. Между тем Святополк задумал беззаконное дело и послал сказать Борису: «Хочу с тобою любовь иметь и придам тебе еще к той волости, которую получил ты от отца»; но все это была лесть: он хотел погубить его. Ночью пришел Святополк в Вышгород, тайно призвал Путшу, городских старшин и сказал им: «Преданы ли вы мне всем сердцем?» Путша и другие вышегородцы отвечали: «Головы свои за тебя сложим». Тогда он сказал им: «Не говоря никому ни слова, ступайте и убейте брата моего Бориса»; те обещали немедленно исполнить его волю. Ночью пришли они к реке Альте, и когда подступили поближе, то услыхали, что Борис поет заутреню: к нему уже пришла весть, что сбираются погубить его. Помолившись, он лег на постель, – и вот убийцы, как дикие звери, напали на шатер, просунули в него копья и прокололи Бориса; вместе с ним прокололи и слугу его, который пал на него, желая телом своим защитить господина. Это был любимец Бориса, звали его Георгием, родом он был из Венгрии; Борис его очень любил и надел на него большую золотую цепь, в которой он всегда находился при князе; тут же было побито и много других отроков Борисовых. Сам Борис еще дышал, когда убийцы завернули его в шатерное полотно, положили на колесницу и повезли. Святополк, узнав, что Борис еще дышит, послал двух варягов прикончить его; когда посланные пришли и увидали, что князь еще жив, то один из них вынул меч и пронзил его в сердце. Так скончался блаженный Борис; тело его принесли тайно в Вышгород и положили в церкви св. Василия. Тогда окаянный Святополк начал думать: «Вот я убил Бориса: как бы убить Глеба?» Для этого он послал с лестию к Глебу, веля сказать ему: «Приезжай сюда поскорее, отец тебя зовет, он очень болен». Глеб немедленно сел на коня и пошел с малою дружиною, потому что был послушлив отцу. В это же время пришла весть в Новгород к Ярославу, от сестры его Предславы, об отцовской смерти, и Ярослав послал сказать Глебу: «Не ходи: отец у тебя умер, и брат твой убит Святополком». Услыхав это, Глеб горько заплакал об отце, но еще больше плакал он о брате. Когда Глеб молился со слезами, внезапно пришли убийцы, посланные Святополком; отроки Глебовы обмерли от страха; окаянный Горясер, один из посланных Святополком, велел тотчас же зарезать князя; повар Глебов, именем Торчин, вынув нож, зарезал своего господина; злодеи возвратились назад и сказали Святополку: «Мы исполнили твою волю».

Этот Святополк окаянный убил и третьего брата, Святослава, послав догнать его, когда тот бежал в Венгрию. После третьего убийства Святополк начал думать: «Перебью всех своих братьев и стану владеть один Русскою землею». Когда еще Ярослав новгородский не знал об отцовой смерти, то, сбираясь воевать с Владимиром, призвал множество варягов; эти варяги делали новгородцам большое насилие; новгородцы встали и перебили их. Ярослав рассердился и, зазвав к себе хитростию лучших новгородцев, перебил их всех. Но в ту же самую ночь получил он весть из Киева от сестры Предславы, которая писала: «Отец твой умер, а Святополк сидит в Киеве, убил Бориса, а на Глеба послал; берегись его». На другой день, собрав остаток новгородцев, Ярослав сказал им со слезами: «Отец мой умер, а Святополк сидит в Киеве да братьев убивает». Новгородцы отвечали: «Хотя братья наши и перебиты, но все можем стать за тебя». Тогда Ярослав собрал войско и пошел на Святополка, призвав бога в свидетели своей правды; он говорил: «Не я начал избивать братьев, но он; пусть будет бог мстителем за кровь братьев моих, потому что Святополк без вины пролил кровь праведного Бориса и Глеба: что ж, он, пожалуй, и со мной то же сделает?» Святополк, узнав, что Ярослав идет на него, пристроил множество войска, руси и печенегов, и вышел к Любечу.

Оба брата стали, один по сю, другой по ту сторону Днепра, но ни тот, ни другой не смели начать битвы, и так стояли три месяца друг против друга. Тогда Святополков воевода, ездя возле берега, начал укорять новгородцев; он кричал им: «Что вы пришли с вашим хромым князем? ах, вы, плотники! вот мы заставим вас строить нам хоромы!» Услыхав такую брань, новгородцы сказали Ярославу: «Завтра перевеземся на ту сторону; если же кто не пойдет с нами, того сами убьем». В это время уже настали морозы; Святополк стоял между двумя озерами и всю ночь пил с дружиною; а Ярослав, рано утром оставив свою дружину, на рассвете перевезся на другую сторону реки. Когда новгородцы вышли на берег, то оттолкнули лодки и ударили на врагов. Сеча была злая; печенегам нельзя было озером помочь Святополку, и новгородцы притиснули неприятелей к озеру; те сошли на лед, лед под ними подломился, и Ярослав начал одолевать. Тогда Святополк побежал в Польшу, а Ярослав сел в Киеве на столе отцовском и дедовском.

В 1018 году пришел Болеслав, король Польский, с Святополком на Ярослава. Ярослав собрал русь, варягов, славян и пошел навстречу к Болеславу; враги стали по берегам реки Буга. У Ярослава был воспитатель и воевода именем Будый; он начал смеяться над Болеславом, говоря: «Вот мы проткнем тебе палкою брюхо твое толстое!» Болеслав был велик и тяжел, так что насилу мог сидеть на коне, но был смышлен; услыхав насмешки, он сказал дружине своей: «Если вы можете терпеть такой укор, то я один пойду на врагов и погибну». Сказав это, он сел на коня и въехал в реку, за ним бросилось и войско его. Ярослав не успел приготовиться, был побежден и убежал только с четырьмя мужами в Новгород, а Болеслав пошел в Киев со Святополком. Когда Ярослав прибежал в Новгород и хотел уже оттуда бежать за море, то посадник Константин с новгородцами рассек лодки его, сказав: «Хотим еще биться с Болеславом и Святополком». Они начали сбирать деньги, призвали варягов, роздали им жалованье, и Ярослав собрал много войска. Болеслав в это время сидел в Киеве, и дружина его была разведена по городам; окаянный Святополк сказал своим: «Сколько ни есть поляков по городам бейте их»; и поляков перебили. Тогда Болеслав побежал из Киева, взяв имение и бояр Ярославовых, и всяких людей множество повел с собою в плен, занял и города Червенские. Святополк же начал княжить в Киеве и, услыхав, что Ярослав идет на него, убежал к печенегам.

В 1019 году пришел Святополк с печенегами в силе тяжкой; Ярослав, также собрав множество войска, вышел против него на реку Альту, и покрылось Альтское поле толпами воинов. Была тогда пятница, только что показалось солнце, враги сошлись; сеча была злая, какой еще не бывало на Руси; секлись, схватывая друг друга за руки, и схватывались трижды; кровь текла ручьями по удольям; к вечеру одолел Ярослав, и Святополк бежал.

В 1022 году брат Ярослава Мстислав, который княжил в Тмутаракани, пошел на косогов. Косожский князь Редедя вышел против него с войском, и когда оба, исполчившись, стали друг против друга, то Редедя сказал Мстиславу: «Для чего нам губить дружину? Сойдемся лучше сами бороться, и если ты одолеешь, то возьмешь все мое имение, и жену, и детей моих, и землю мою; если же я одолею, то возьму все твое». Мстислав согласился. Тогда Редедя сказал: «Будем бороться без оружия», – и начали бороться крепко и уже долго боролись; когда Мстислав стал изнемогать, потому что Редедя был велик и силен, то сказал: «Пречистая Богородица, помоги мне; если одолею врага, то построю церковь в твое имя». Сказав это, он ударил Редедю об землю, вынул нож и зарезал его; потом пошел в его землю, взял все имение, жену, детей и наложил дань на косогов; когда же пришел в Тмутаракань, то заложил церковь св. Богородицы и построил ее.