– Жаль… – протянул медленно, поднимаясь из-за стола и идя навстречу.

У Ларкрайта был усталый вид, будто ночью он спал очень плохо, а может быть, вообще не спал. Теперь Рихард увидел и поджившую рану на губе, и сбитые костяшки пальцев. Карл не шевелился, позволяя комиссару так беззастенчиво себя рассматривать. Ланн обошел инспектора по кругу и, подойдя вплотную, остановился. Коснулся рукой подбородка, разглядывая синяк.

– Что случилось?

Почувствовал, как Карл вздрогнул, и сжал его плечо:

– Ну? Я ни за что не поверю, что потом ты бил дверь еще и кулаками.

Ответом было упрямое молчание. Но Рихард готов был подождать еще немного. Карл сдался:

– Я… вступился за одного из крысят.

– И за кого же? – вкрадчиво полюбопытствовал комиссар, по-прежнему не давая опустить глаза.

– Я… не знаю, он очень быстро сбежал, как только я появился и отвлек их внимание.

– Их… кто эти они?

– Коты.

Ланн разжал руку и отступил. Ответ был ожидаемым, но слишком неприятным, даже для такого мерзкого дня, как этот.

– Какого черта… – Рихард развернулся к столу и взял сигареты.

– Они вернулись несколько дней назад, и… по всей вероятности, они на кого-то работают. Охотятся за крысятами.

Ларкрайт мог этого и не произносить. Разговор с доктором Леонгардом по-прежнему был очень свеж в памяти комиссара. Вот только никаких мер на случай, если ученый вот так просто объявит новую охоту на детей, Ланн не предусмотрел.

И сейчас единственной пришедшей ему в голову мыслью было пойти и все-таки пристрелить этого чертова ублюдка. Но, разумеется, так он поступить не мог. Уже через несколько минут в голове комиссара возникло другое, более разумное решение.

– Ну и кто виноват в том, что меня чуть не убили? Алан, какого черта?

Я была слишком зла, чтобы понижать голос, и сама слышала его будто со стороны – дребезжащий, визгливый голосок маленькой девочки, от которого светловолосый горе-изобретатель лишь сильнее вжимался в стенку вагона, словно побитая собака.

– Я искал тебя, Вэрди! Но…

– Но прежде чем возвращаться в логово, ты решил заглянуть на ту самую свалку, верно? – я сделала шаг навстречу, мимолетно оглянувшись: вокруг нас постепенно собиралась толпа детей, даже Маара таращилась на нас бессмысленным взглядом. – Что еще тебе там надо?

Он лишь отвел глаза, понимая, что пятиться ему больше некуда.

– Так не поступают, Алан! – голоса я больше не повышала, но уже оттого, что я вообще заговорила, Ал сжал кулаки. – Меня могли убить и убили бы, если бы…

Тут я осеклась. Я не была уверена, что всем им стоило знать, с кем я провела вечер и ночь. Мы старались как можно реже светиться перед полицейскими… и в это правило уж точно входил запрет на то, чтобы ночевать в доме полицейского, а утром готовить ему завтрак. И самое скверное – то, что придумала эти правила я.

– Да, кстати, Вэрди… – Ал наконец посмотрел на меня. – А где ты была все это время?

Остальные смотрели с таким же любопытством. Я ощутила, что краснею. Конечно, я была лидером и не обязана была отчитываться, но все же…

– Коты гоняли меня по всему городу, когда я пошла тебя искать! – гордо вздернув подбородок, я окинула банду взглядом. – Они вернулись.

Эти слова прозвучали как неожиданный рев полицейской сирены: все подскочили и загомонили одновременно. Кажется, всех охватила самая настоящая паника. У нас почти не было детей, которые не знали бы Джину и Леона. Видя ужас в их глазах, я испытывала какое-то мерзкое удовлетворение. Та к им и надо. Я отступила от Алана и прошлась немного по увядшей траве:

– Так что советую быть поосторожнее. И еще раз напоминаю… – я взглянула на Ала через плечо, – что мы НЕ воруем без моего приказа. Следующий вор будет изгнан из логова навсегда. И следующий, кто захочет выйти в город, должен сначала спросить моего разрешения. Иначе наказание то же. Все все поняли?

Ответом был нестройный гул:

– Да, Вэрди.

Я опустила голову, переводя дух. Мне стало немного легче. Ровно до того момента, пока я не вспомнила утренний разговор с Карлом Ларкрайтом. То, что он предложил мне и от чего я так холодно отказалась, именно сейчас вдруг показалось очень желанным… я могла уйти из этого покореженного поезда навсегда. Не голодать, не мерзнуть и, самое главное, не отвечать ни за кого, кроме себя. Я ведь не лидер. Совсем не лидер. Чувствуя, как к глазам подступили слезы, я закусила губу и тихо спросила:

– Где Карвен?

Ответом было молчание. Потом Ал нерешительно указал в сторону первого вагона:

– У костра. Сегодня ее очередь готовить.

Он, кажется, боялся говорить со мной. Та к же, как я боялась поднять голову, чтобы он не увидел моих слез. И все же я с усилием улыбнулась:

– Спасибо, Алан. Я немного помогу ей. А после обеда ты покажешь мне, во что превратилось то изобретение. Ты ведь доработал его? Не просто же так ты сидел на заднице вместо того, чтобы действительно искать меня?

В глазах зажегся робкий огонек надежды:

– А тебе… правда интересно?

Я кивнула и, развернувшись, направилась вдоль насыпи к костру – туда, где маячило несколько силуэтов. Карвен сидела над большим чаном и чистила картошку – руки двигались быстро и легко, кожура отходила тонкими спиральками. И кажется, Карвен о чем-то думала, она не заметила меня. Я, подойдя сзади, обняла ее – мало обращая внимание на двух девочек помладше, сидевших напротив.

– Спасибо, родная, – прошептала я ей на ухо.

Руки разжимать не хотелось, но я знала, что Карвен не любит нежностей. И поэтому я устроилась рядом, взяв нож и картофелину. Начала срезать кожуру, чувствуя, как нож постоянно пытается вырваться из пальцев: я никогда не умела чистить картошку.

– Как ты узнала, что я влипла? – спросила совсем тихо, но Карвен услышала. Бросила очередную картофелину в чан и посмотрела на меня с легкой улыбкой:

– Почувствовала. Все было хорошо?

Снова вспомнив инспектора Ларкрайта, я некоторое время медлила с ответом. Потом вздохнула:

– Даже слишком. Инсп… – поймав предостерегающий взгляд, брошенный в сторону наших маленьких помощниц, я поспешно поправилась: – тот, кого ты позвала, очень добрый. И… – секунду я поколебалась, потом, вздохнув, закончила: – мне даже не хотелось возвращаться.

На бледном лице отразилось что-то, очень похожее на понимание. Карвен взяла новую картофелину в свои тонкие руки и начала вертеть, будто видела этот овощ впервые в жизни.

– Я правильно помню, что он работает с… – она понизила голос, – комиссаром?..

Я кивнула:

– Личный помощник или что-то в этом духе.

– И… как герр комиссар?..

Вопрос был неожиданным, и задавала она его уже не впервые. А еще… в ее глазах я вдруг увидела тревогу. Лишь на секунду, потом выражение лица снова стало сонным, отрешенным. Я пожала плечами:

– Думаю, что прекрасно.

Она промолчала и снова начала чистить картошку. Я нахмурилась:

– А почему ты о нем спрашиваешь?

– Просто так, ничего. – Картофелина полетела в котел. – А Коты… они правда вернулись?

– Правда. Им кто-то платит за то, чтобы они ловили нас. Странно, правда?

– Странно… – тихо отозвалась Карвен. И снова опустила взгляд.

Обед прошел в подавленном молчании. Ребята почти не говорили, и нередко я ловила на себе не слишком дружелюбные взгляды. От этого становилось еще неуютнее, а чувство беспокойства усилилось. Внезапно у меня мелькнула мысль: а что если Коты найдут наше логово? Ведь они не теряют времени зря… и если нам придется с ними драться, рассчитывать не на что. Мы ведь не Речные, у которых до сих пор осталось какое-то оружие и укрепленная база. Если бы мы могли объединиться с ними… но ведь нам совершенно нечего предложить им. А значит, шансов на их помощь и защиту нет.

Кажется, ребята ждали от меня каких-нибудь указаний, а может быть, обнадеживающих слов. Но я не могла дать им ни того ни другого. И снова все разошлись заниматься своими делами – в воздухе по-прежнему чувствовалось странное напряжение…