– Но ты все равно молодец! – вмешался Ивар, чувствуя, что громадному воину сейчас как никогда нужна поддержка. – Завалил такую громадину…

– Ладно, поехали… – Голос Бузислава звучал слегка раздраженно. – Время идет. Если будем хвастаться тем, кто больше муравьев задавил, то до Багдада и к лету не доберемся!

С этим спорить было сложно. Кари с недовольным видом отошел от поверженного чудища, кровь из раны которого стекала к тропе тягучим, быстро застывающим ручейком.

А за следующим поворотом путников ждала башня. Неправдоподобно высокая, она возносилась к небесам фиолетово-черным древесным стволом, лишенным ветвей, и недобрыми глазами казались маленькие окошки. На остроконечной вершине вспыхивало нечто блестящее, словно там вертелось зеркало. Странно было, что путники не заметили колоссальное сооружение издалека.

– Кто же может тут жить? – Рыжие брови Нерейда в недоумении поднялись к волосам. – Кругом только скалы…

– А если это застава какая? Или крепость? – предположил Гудрёд.

– И чего она тут прикрывает? – парировал Ивар.

– Это обиталище колдуна, – положил конец спору Ингьяльд – Я ощущаю за толстыми каменными стенами силу. Враждебную нам!

Подтверждая слова эриля, тропа впереди внезапно вспучилась, из раскрывшихся провалов, похожих на черные безгубые рты, вырвалось яростное желтое пламя. Мануил едва удержал лошадь, которую обдало волной жара.

– Сейчас я ему покажу! – Ингьяльд вскинул руки и быстро начертал знак.

Налитый синевой, тяжелый на вид, тот поплыл вперед. Нависнув над полосой пламени, он лопнул, и огонь зашипел, испуганно прячась под землю, словно из тающей в воздухе руны хлестала вода.

– Вперед! – Зычная команда Бузислава разнеслась над караваном. Старший из русичей разумно решил, что нужно покинуть окрестности башни как можно скорее.

Но уйти им не позволили. Одно из узких на вид окон на вершине башни распахнулось, и оттуда вылетело нечто, что Ивар поначалу принял за большую птицу. Но «птица» оказалась человеком в длинной светлой мантии, стоящим на широком цветастом ковре. Потряхивая бахромой, тот величественно плыл по воздуху; развевалась по ветру длинная седая борода колдуна.

Человек на ковре что-то вскрикнул, поднял руку. Уродливая, бесформенная скала, напоминавшая кусок закаменевшего гигантского хлеба, тяжело поднялась в воздух и, пролетев несколько сотен шагов, с оглушительным грохотом плюхнулась на тропу, намертво перегородив ее.

Однако Ингьяльд вновь не сплоховал. Его руна, маленькая и светящаяся, как шаровая молния, размазалась по поверхности скалы сетью огненных линий. Огромная каменная глыба зарокотала и лопнула, будто перезрелый плод. Дымящиеся обломки разбросало далеко в стороны.

– Он же не стремится нас убить, – осторожно сказал Ивар, – только остановить. Может быть, хочет сказать что-нибудь доброе или подарок сделать…

– Вряд ли… – пробормотал Ингьяльд. По его лицу тек пот, а в глазах обозначилась сеть красных прожилок.

Подтверждая его слова, бородач на ковре что-то завопил. Воздух впереди каравана завибрировал, задрожал и потемнел, свиваясь в нечто вроде сплетенных из тумана жгутов.

– Ой, – очень тихо и растерянно сказал Ингьяльд, – а вот с этим я, пожалуй, не справлюсь.

Жгуты извивались и двигались, точно громадные черви. Сбившись вместе, они повисли поперек тропы пологом из серых колышущихся струй. Даже на расстоянии чувствовалось, какая мощь сокрыта в них. Казалось, что освободиться она может в любое мгновение, И тогда во все стороны вырвется ураган, который сметет скалы с такой же легкостью, как и людей.

Караван остановился. Тропа здесь была довольно широка, и Ивар вместе с эрилем проехали вперед, к Мануилу с Бузиславом.

– Сделать что-нибудь можешь? – спросил посол, мрачно глядя на Ингьяльда.

– Пока нет, – смущенно ответил тот, – но я постараюсь.

Ковер спланировал сверху и завис прямо над колдовским препятствием. Стоящий на нем человек огладил бороду и заговорил.

– И вы, ничтожные твари, осмелились состязаться со мной в искусстве управления стихиями? – загремел мощный голос. – Со мной, великим магом Золотуштрой?

– Э-э, великий маг, – осторожно ответил Мануил, – а позволь узнать, что ты от нас хочешь? Мы мирные путники, проезжаем через твои владения…

– «Мирные путники»! – прервал его Золотуштра. Глаза его гневно засверкали, а черный колпак на голове, до этого слегка свисавший набок, гневно выпрямился. – Клянусь четырьмя великими стихиями, я живу в этих горах девятьсот лет, но ни разу не видел такого злодейства, какое совершили только что вы, мерзкие слуги Аримана!

– Чьи слуги? – негромко спросил Бузислав. – Что там эта Золотуха плетет?

– Тихо ты!.. – цыкнул Мануил и, повернувшись к парящему в воздухе ковру, спросил: – Какое же злодейство мы совершили, о могучий?

– Вы убили Барсика! – Золотуштра многозначительно поднял палец.

– Кого? – не сдержал удивления Ивар.

– Барсика. Моего бедного домашнего звереныша! – пояснил расстроенный маг. – Он увидел людей и решил поиграть, но вместо ласки получил удар мечом!

– Это та тварь, которую зарубил Кари!.. – выпалил Бузислав. – Ничего себе Барсик!

– Есть! – вдруг звонким, чистым голосом воскликнул Ингьяльд. Молодой эриль что-то выкрикнул, скрестил пальцы в сложном жесте, после чего колышущиеся в воздухе вихри одновременно лопнули, а заключенный в них ветер ударил прямо вверх, где парил ковер мага.

Того должно было зашвырнуть выше неба, к Асгарду, но Золотуштра, несмотря на дурацкое имя, обладал, похоже, немалой колдовской силой. Летучая тряпка затряслась, точно в припадке, но осталась на месте; ветер сдернул колпак с головы мага, его мантия вздыбилась, обнажив довольно грязные подштанники и рубаху, которые не стирали как раз лет девятьсот. Видно было, как треплется в урагане борода и как маг изо всех сил машет руками, пытаясь удержаться на месте.

– Уходим, не ждем! – скомандовал Бузислав, срываясь с места.

Но не успели они проехать и сотни шагов, как ковер вновь появился над ними. Словно маленькое, но очень настырное облачко, он плыл против ветра. Маг, сидящий на нем (стоять, похоже, сил у него уже не было), едва не кипел от ярости.

– Ах так?.. – завизжал он, пыхтя, и от его лысины, которой позавидовал бы Арнвид, отразился солнечный луч. – Ну тогда держитесь…

Из широко открытого рта Золотуштры вырвался истошный, переливчатый вопль. Он прокатился над миром, заставив людей и лошадей вздрогнуть. Горы слегка содрогнулись, услышав его, а в недрах земли родился и неохотно угас раздраженный рокот.

– А дальше что? – хвастливо спросил Нерейд. – Нас криками не запугаешь…

И тут же его глаза полезли на лоб. Ивар проследил за направлением взгляда рыжего викинга, и сам едва удержался от ругательств. Горы вокруг больше не были безжизненными.

Великаны шагали со всех сторон. Огромные, волосатые, уродливые. Очень похожие на йотунов, только у тех не бывает заостренных мохнатых ушей, в которых болтаются серьги размером с кулак, и страшных лиц, перекошенных, точно у видений из кошмара.

К ним приближались дэвы. Именно такие, как описал их Мануил, и в количестве достаточном, чтобы составить команду не только для Нагльфара, но и еще для парочки драккаров. Ивар с тоской вспомнил, скольких усилий потребовало умерщвление всего одного йотуна, и вытащил из ножен меч.

Скорее всего, этот бой станет для него последним.

Но дэвы пока не нападали. Они кольцом могучих волосатых тел окружили сбившихся в кучу людей. Можно было почувствовать их запах, резкий и неприятный.

– Ты звал, хозяин? – голосом, напоминавшим горный обвал, пророкотало одно из страшилищ, совсем уж непотребное. Туловище его покрывали отвратительно белесые волосы, на месте носа торчала какая-то трубка, изгибающаяся в разные стороны, а уши вполне сгодились бы на небольшие паруса.

– Ой, держите меня, – пролепетал Ингьяльд, – меня сейчас вырвет…

– Звал! – ответил Золотуштра, оправившись после приступа кашля. – Постойте тут, последите, чтобы эти людишки не разбежались.