Эйрик Аки влетел в свой кабинет и, бросив пальто на вешалку, плюхнулся в рабочее кресло. Ни дня покоя! На столе лежали бумаги, требующие подписи, а у входа в здание тайной службы ждал Гвидо Рейни – начальник отдела по расследованию государственных преступлений – в обществе трех дознавателей. Обычно такая компания могла навести страху на кого угодно, однако сегодня они собрались по другому поводу. Отметить разоблачение крупного заговора договорились с шиком, в питейном доме «Брианский замок». По этому поводу Аки специально взял выходной, который, к большому сожалению, уже подходил к концу.

Мужчина зажег лампу для плавки сургуча и взял в руки перо. Разрешение на арест, разрешение на арест, приговор, приказ об увольнении, приговор… Когда все было подписано, его внимание привлек документ на другом конце стола.

Начальнику тайной службы Эйрику Аки

от следователя отдела по раскрытию магических преступлений

Рэйвен Мара

Заявление

Прошу выдать мне заключенного № 174 Джерласса Призрака для использования в рабочих целях под личную ответственность.

И подпись, без даты. «Надо бы научить ее писать официальные документы», – подумал Эйрик и поставил дату. Ему и самому бумажная волокита надоела до зубовного скрежета, но по-другому на государственных постах никак.

Просьбой выдать арестанта начальник тайной службы, конечно, заинтересовался. Призрак – фигура широко известная. На его счету несколько грандиозных расхищений, из тех, о которых пишут в газетах и строят догадки. Поговаривали, что его способность приходить и уходить незамеченным связана отнюдь не с осторожностью, а с познаниями в области магии. Орден открещивался от такого адепта, Джерласс молчал, тайной службе оставалось только предполагать. Пока Призрак не попался. Совсем глупо, даже бездарно. При последнем ограблении он убил мальчика, а вот свидетельницу почему-то оставил в живых. Не заметил? Спешил уйти? Вора помогли найти представители Ордена, это был редчайший случай сотрудничества тайной службы и магов. Суда не было, следствия тоже. По закону убийца ребенка подлежит смертной казни без возможности обжалования.

А теперь Рэйвен изъявила желание забрать этого детоубийцу «для использования в рабочих целях под личную ответственность». Каких таких «рабочих»? Да и наличие у нее ответственности, в классическом понимании этого слова, Эйрик ставил под сомнение. Мужчине приходилось сталкиваться с магессой еще во времена ее участия в совете Ордена. И каждый раз тайная служба оставалась с носом: Рэйвен умело заметала следы магических преступлений. Убийцы, насильники, воры – все, кто был адептом Ордена и находился под его покровительством, – оставались безнаказанными. Это ли есть ответственность, когда одна организация возвысилась настолько, что может игнорировать правосудие? Ирония судьбы, что она теперь на стороне закона. Иметь при себе человека, который знает Орден изнутри, – удача, о которой Эйрик когда-то даже не мечтал. Поэтому он поставил свою подпись и печать тайной службы. Зачем бы ей ни понадобился Призрак, пусть получит желаемое. Это малая цена за обретение такого союзника.

Могла ли я предположить, что, вернувшись домой вечером, обнаружу неподалеку давешнюю знакомую куртизанку? Фигурка в длинном сером плаще жалась к каменной стене дома напротив и почти сливалась с темнотой. Ее мысли были явно направлены на меня, поскольку еще на подходе к дому я ощутила чье-то присутствие легким покалыванием в затылке. Все-таки некоторые способности не уходят даже после выгорания. Шестое чувство и второе зрение – мелочь, всего лишь утешительный приз в дополнение к магическому бессилию, но иной раз вполне может спасти мне жизнь. Впрочем, сейчас куртизанка не желала мне зла. Волнение, исходящее от нее, ощущалось столь явственно, что казалось осязаемым. Я обернулась и выжидающе посмотрела в ее сторону, поджав губы.

– Вечер добрый, госпожа, – куртизанка сдержанно поклонилась, чем вызвала откровенное недоумение. Днем она не была столь учтива. Наверное, что-то такое проскользнуло у меня на лице, потому что особа решила объясниться: – Простите мою наглость, мне не следовало болтать лишнего тогда у ворот, и если бы можно было…

– Чего ты хочешь? – Мне не хотелось тратить остаток дня на проблемы этой представительницы древнейшей профессии.

– Мне бы поговорить.

– Я тебе не стряпуха из придорожного трактира. За разговорами иди в «Медную кружку». – И собралась закрыть за собой ворота, но она схватила меня за рукав, хотя тут же отдернула руку и затараторила:

– Ко мне один магик хаживает… Временами сказывает всякое. И о вас говаривал, так, по мелочи. А сегодня днем ворвался сам не свой, петушился долго, а потом ка-а-ак повалил… И все ваше имя повторял. Мадам потом с него грозилась двойную плату взять, он же мне чуть кости не переломал.

– М-м? И как он выглядел? – проявила я обычное женское любопытство.

– Очень важный господин. Высокий такой, темные волосы, карие глаза, усы… Кажется, он их укладывает воском. Сегодня с перебинтованным ухом пришел.

На этом моменте мне стало очень интересно. Нет, визит Фейта к бабочке меня не удивил. Но история о помощнике главы Ордена, доведенном до белого каления, обещала стать изюминкой вечера. Мы с куртизанкой проследовали в дом.

Я налила поздней гостье скотча – единственное, чем были богаты мои закрома. Она схватилась за стакан обеими руками, и я заметила свежие кровоподтеки на ее запястьях.

– Это он?

– Кто?

– Тот маг.

– А-а… Нет, это один чиновник на побегушках у градоправителя. К мадам такие частенько заходят, серьезные с виду люди, а творят… – И бесстыдно задрала подол платья. Синяки, ссадины, шрамы. Ноги худые, с торчащими, как у подростка, коленками и невыразительными икрами. Да и сама она выглядела совсем девочкой, хотя две параллельные складки между бровями говорили об обратном. У куртизанки было довольно миловидное, но непримечательное лицо в обрамлении светлых волос. Полные, красиво очерченные губы, нос с горбинкой, будто надломленный (может, так оно и есть, учитывая особенности ее ремесла). Диковатый взгляд голубых глаз с синей каймой выдавал в ней склонность к сильным переживаниям. Веки немного заплывшие, как будто она много пьет или много плачет. А может, и то и другое. Груди и бедер совсем нет. Даже удивительно, что ее взяли в публичный дом.

– Как тебя зовут?

– А как вы хотите… – по привычке начала она, но осеклась. Потом задрожала и залпом выпила предложенный скотч. – Незабудка. Все так называют. Я денег немного скопила, уйти хочу, за городом поселиться. Но мадам не дает. Говорит, уйдешь – через неделю в канаве найдут.

– Ты пришла, потому что боишься своей мадам?

– Нет, совсем нет. Мадам, конечно, женщина суровая, но и я не первый раз замужем. Этот магик, он вас хорошо знает. Мне вообще-то обычно плевать на личную жизнь моих клиентов, но сегодня он напугал меня до смерти. Он вел себя очень грубо и нетерпеливо, но к этому я привыкла, – горько усмехнулась. – А после всего впал в какой-то странный сон. Глаза были все время открыты. Он начал шептать, и голос был совсем чужой, даже не человеческий. Тогда мне стало действительно жутко. Я пыталась привести его в чувство водой и нюхательной солью, а потом позвала мадам. Она только взгляд бросила в сторону магика и сразу схватила меня за волосы, потащила вон из комнаты. Сказала, что жизнь мне, дуре, спасает. Спросила, слыхала ли я, что он говорил во время этого сна. Я соврала, что не разобрала слов, и она немного успокоилась. Даже чаю мне заварила и настоящим шоколадом угостила. Приказала сидеть тихо в другой комнате, а с магиком пообещала сама разобраться. Но я не могла усидеть на месте, пришла сюда, но вас не было дома…

– Мадам – очень мудрая женщина. Тебе лучше помалкивать, что видела мага в состоянии спиритического транса.